— Он прекрасен, — когда я снова посмотрела на комплект, я окончательно поняла его предыдущие слова.

«Я не прикасался к нему со дня его смерти… но после… когда вы… на другой день…».

Внезапный всплеск эмоций захлестнул меня, подобно взрывной волне. Мои пальцы дрожали, когда я пробежала ими по седлу. Он не прикасался к нему в течении нескольких месяцев… до этого момента.

До меня.

— Я подумал, если вам нравится заниматься выездкой, возможно, вы захотите воспользоваться им, — он неловко пожал одним плечом. — Или нет. Вам и не нужно, если вы не хотите, я…

— С удовольствием, — сказала я, прерывая его нервозность. Отойдя на несколько шагов назад, я посмотрела прямо — в его ярко-голубые глаза и положила свою руку на его. — Для меня это будет огромной честью.

Ахилл глубоко и с облегчением вздохнул. Мы оставались в таком положении, казалось, целую вечность, просто дыша одним воздухом, окруженные вновь обретенным покоем. Затем он отступил назад и скрылся в стенном шкафу. Когда вернулся, он нес пару длинных, кожаных сапог для выездки. Как и в случае с седлом, они были отполированы до совершенства.

— Я не знал, какой у вас размер или есть ли сапоги… — он замолчал, когда мы оба посмотрели на мои сапоги.

Его плечи поникли, и я выпалила:

— Я ношу тридцать седьмой.

Ахилл протянул мне сапоги, и я перевернула их подошвой вверх. Размер стерся с подошвы.

— Вы можете примерить их, если хотите.

Я подошла к стулу, села и поставила их рядом. Я попыталась стащить свою обувь, но не смогла сдвинуть дальше каблуков. От этих усилий у меня перехватило дыхание. Я услышала взрыв тихого смеха и подняла свой взгляд на Ахилла, смотрящего на меня с нескрываемым весельем на лице. Его руки снова были скрещены на груди.

С необычным юмором он спросил:

— Обычно для этого у вас есть слуга?

У меня отвисла челюсть от его колкости. Это, казалось, заставило его смеяться еще больше. Моя грудь сжалась при виде того, как он рассмеялся, и дрожь пробежала по моей коже от его низкого смеха.

— К вашему сведенью, сеньор Марчеси, обычно для таких сапог у меня есть жук-денщик54. Не думаю, что у вас есть один из них поблизости, не так ли?

Он покачал головой.

— Нет. Но у меня есть это, — Ахилл помахал своими руками и сел передо мной на одно колено.

Я, не моргая, уставилась на него. Ахилл похлопал по своему бедру.

— Давайте мне ногу.

Я молилась, чтобы он не почувствовал легкую дрожь в моем теле, когда положила свою ногу ему на бедро. Его мышцы были такими крепкими и четко очерченными, что я могла их чувствовать даже через кожу сапог.

Руки Ахилла сомкнулись вокруг носка и пятки моего сапога. Он осторожно потянул его. Сапог соскользнул, и Ахилл, удивив меня, пробежался своими руками по своду моей стопы, затем поставил мою ногу на пол. Он поднял мою вторую ногу и повторил процесс. Я практически растаяла сидя на стуле.

Он только прикоснулся к моим ногам, поверх носков, и все же его руки на мне стали моим уничтожением. Все, что он делал, он делал с такой интенсивностью, что это вызывало привыкание. Он больше ничего не говорил, но его действия показывали, каким хорошим человеком он был.

Честным и чистым.

Ахилл, казалось, не заметил моих внутренних рассуждений. Он поднял сапог своей матери и натянул на мою ногу. Кожа была маслянисто-мягкой, когда он провел рукой по моей икре. Сапог был тесным, но Ахилл потянул сильнее, пока он идеально не обернулся вокруг моей ноги. Я улыбнулась, когда посмотрела вниз на свои икры. Как и на седле, королевский герб Савона, был размещен на верхней части сапога.

Ахилл поймал мою улыбку и наградил меня ответной. Когда сапоги были надеты, Ахилл поднялся на ноги. Тем временем я поджимала пальцы, проверяя ощущения.

— Мои ноги затекли. Так происходит каждый раз, когда я надеваю свои сапоги для верховой езды — они немного тесные, — сказала я, ставя ноги на пол. — Не уверена, что смогу подняться.

Рука Ахилла в тот же момент появляется перед моим лицом, ладонью вверх.

— Я помогу, — предложил он.

Я вложила свою руку в его, и Ахилл аккуратно потянул меня, чтобы я встала. Но в ту минуту, когда я выпрямилась, онемение усилилось в десять раз, заставляя меня потерять равновесие.

Я вскрикнула, начав падать. Твердое тело мгновенно предотвратило мое падение, когда сильные руки обернулись вокруг моей спины, сохраняя мое равновесие. Мои ладони потянулись, пытаясь найти точку опоры и приземлились на твердую грудь Ахилла.

Я знала, что должна была убрать их в тот же момент. Я чувствовала теплую кожу под своими ладонями, и должна была отступить или сесть обратно.

Но я этого не сделала.

Напротив, я позволила подушечкам своих пальцев впитать тепло от груди Ахилла. Я позволила им двигаться — кропотливо, медленно лаская его грудные мышцы и спускаясь к верхней части его четко очерченных мышц живота.

Чем больше они исследовали его тело, тем сильнее сжимались руки Ахилла на моей спине.

Он глубоко дышал.

Так же, как и я.

Жар между нами возрастал.

И все же ни один из нас не отодвинулся.

Не было никакой необходимости расставаться, только невысказанное стремление оставаться рядом.

«Магниты».

Моя голова придвинулась ближе к его груди, мои губы едва коснулись его горящей кожи. Его свежий, землистый запах вторгся в мои чувства, взяв меня в заложники. Руки Ахилла на моей спине притянули меня ближе, его хватка превратилась в неизбежные тиски. Он выдохнул, и теплый воздух поплыл вниз по моей шее и по всей длине позвоночника. Я вскинула голову, как будто изголодалась по тому, чтобы увидеть глаза Ахилла. Кончик моего носа скользнул по нижней части его шеи и поднялся к грубой щетине на подбородке.

Я чувствовала, как его колотящееся сердце так близко прижимается к моему собственному. Они пели одну и ту же симфонию, точно зеркальные отражения одного и того же ритма.

Рука Ахилла скользнула вверх, его пальцы свободно запутались в прядях моих волос. Мои губы путешествуя, миновали его подбородок, добрались до уголка его губ. Я не осмеливалась поднять свой взгляд. Я не была уверена, что мое сердце выдержит ту реакцию, которую вызовет синий омут его глаз.

Я почувствовала вкус кофе и мяты, когда коснулась его губ краешком своих, обещание наших соединяющихся ртов висело над пропастью.

Я закрыла глаза, нуждаясь в ощущении его