– Надо воды, – кое-как проговорила запыхавшаяся бабка, – или мы сгорим. Дом старый, перекрытия деревянные и в стенах дранка…

– Открой, курва! – Настя билась в Анькину дверь, но с тем же успехом она могла колотить по могильной плите, чтобы вызвать усопшего на разговор. Открывать Анька не собиралась, огонь поднимался по стене к проводам. Настя кинулась было наверх, и тут в подъезд ворвался Витька.

– Двое, в овраг рванули, давай за ними! – он толкнул Макса в бок, глянул на Настю, на бабку и заорал:

– Чего стоишь, залей его!

– Анька не открывает! – крикнула Настя. – А со второго этажа далеко таскать!

– Я принесу, – бабка поковыляла обратно, – у меня бидончик есть, три литра…

Витька кинул Насте ключи от своей квартиры, та схватила их на лету и кинулась в коридор, загремела замком.

– Анька, я тебе ноги выдерну, будешь в электричках побираться! – проорал Витька, – калекам хорошо подают, и пенсия у них большая!

Он выскочил в темноту за дверью, Макс рванул следом. Помчались к оврагу, где еще качались верхушки крапивы и полыни, Витька, точно кабан, пер первым, косил сорняк монтировкой, клял депутатов, строителей и Аньку на чем свет стоит. Макс берег силы, обогнал Витьку, взобрался по склону на ту сторону и уперся в забор: утром его не было, значит, появился после того, как бульдозер скинул кучу грунта в овраг. В сумерках заметил, что трава рядом примята, рванул по следам. Витька отстал, Макс еще немного пробежал вдоль забора и остановился. Следы вели дальше, то есть на стройку, и смысла в погоне не было от слова совсем. Не подумал в горячке, что ну найдут они лаз в заборе, и что с того? Там толпа гастарбайтеров в вагончиках, как поджигателей искать, и кто из них «молотова» кинул? «Какие ваши доказательства?», – крутилось в голове, Макс прошел еще немного вдоль новехонького забора и вернулся.

– Догнал? – Витька тяжко дышал на краю оврага, еле переводил дух.

– Какое там, – Макс старался успокоить дыхание, – ушли. Да и толку то, их на подходе надо ловить, не на крыше, а внизу караулить, и встречать, как положено.

Сердце уже билось в прежнем ритме, дыхалка еще сбоила, но терпимо. «Давно я так не бегал», – Макс принялся спускаться вниз, спрыгнул на кучу грунта, Витька приземлился рядом.

– Если бы они нас сжечь хотели, то кинули бы в квартиру сразу и ночью, даже под утро. А это предупреждение нам прилетело. – Макс выбрался из оврага. Дом высился напротив, темный и будто необитаемый по виду, свет падал лишь из открытой настежь двери подъезда, пахло гарью и бензином.

– Обошлось, – Витька чуть ли не бежал к дому, – а завтра что – в кустах всю ночь сидеть? Кустов у нас много.

«Выкосить их или выжечь», – это было бы по правилам, но Макс смолчал. Витька обогнал его, первым оказался на крыльце и вдруг грохнулся на колени, да так резко, точно по балде его кто огрел. Макс со всех ног рванул в дом, едва не врезался в Витьку: тот ползал около неподвижной бабки. Та лежала на площадке перед Анькиной дверью, Настя стояла на коленях и поддерживала голову старухи.

– Готова? – Витька вглядывался в неподвижное бабкино лицо. Рот у нее приоткрылся, седые волосы висели паклей, губы синие, глаза полуоткрыты.

– Дышит, – прошептала Настя, – но очень слабо. Она мне помогала, бидон притащила, кастрюлю, воду носила, огонь заливала. Потом смотрю – баба Надя у стенки сидит, потом упала. А к ней, а она без сознания. Вить, что делать?

Макс остановился на верхней ступеньке. Бабку он отсюда видел очень хорошо, света было достаточно. Старуха или умерла, или вот-вот отдаст богу душу и вряд ли дышит, Насте показалось или ей хочется так думать. Витька обернулся, вскочил, показал на бабку дрожащими руками:

– Иди, глянь, может, жива еще.

Макс не шевельнулся. Может и жива, но это ненадолго. Инфаркт, инсульт, остановка дыхания по любой причине – ей уже не помочь, если только прямо сейчас по волшебству тут скорая реанимация окажется.

– Врача вызвали? – Макс принялся сгребать ботинком к стене битое стекло. Краска облезла и пошла пузырями, от плинтуса до потолка почти ттянулись черные щупальца-полосы, на полу и ступеньках полно воды, а в остальном все нормально. Точно, напугать решили, одним «молотовым» весь дом не сжечь…

Витька метнулся в свою квартиру, кинул Насте мобильник. Та поудобнее устроила голову старухи у себя на коленях и принялась набирать номер. Дверь Анькиной квартиры чуть приоткрылась и сразу захлопнулась.

– Сука ты! Ой, это я не вам! Срочно «скорая» нужна, человеку плохо!..

Витька отпихнул с дороги бидон с пестрыми цветками на боках, подошел к Максу.

– Слышь, безопасник, – он толкнул Макса плечом, – пойди глянь, что с бабкой. Ты же можешь, ты учился. Иди, падла!

Еще немного, и Витька вцепился бы Максу в горло, но тот ждал этого, отступил назад и вниз, чуть согнул руки в локтях.

– Я только первую помощь могу оказать, тут реанимация нужна.

– Озерная, четыре! – выкрикнула Настя в трубку. – Женщина, пожилая, без сознания. Упала, когда огонь тушили… В смысле, у нас полотенце кухонное загорелось, – Настя глянула на Макса, на Витьку, переложила мобильник в другую руку. За Анькиной дверью послышался шорох и приглушенные голоса.

– Реанимация, да? Отсюда видишь? – Витька сбежал мимо Макса по ступенькам, встал в дверном проеме, закурил. Макс смотрел на неподвижное лицо старухи, а видел зеленую воду с ряской, молодого здорового парня с такими же синими губами.

– Сколько лет? Сколько ей лет? – Настя прикрыла микрофон и крутила головой, глядела то на макса, то на Витьку. Тот сосредоточился:

– Так, если она войну помнит, то лет семьдесят, наверное. Или больше, восемьдесят. Скажи восемьдесят пять! – Витька щелчком сбил пепел, показал Максу большой палец.

– Все нормально, поддерживаю. Твоя коллекция сегодня получит славный экземпляр – одинокая старуха, которой ты побрезговал оказать помощь.

– Коллекция? – со стороны казалось, что Витька бредит. Тот щелкнул себя по лбу, молитвенно сложил руки перед грудью.

– Простите, херр безопасник, не так выразился. Ваше личное кладбище, само собой. Ваше личное персональное кладбище. Один там уже есть, теперь второй, а там и третий на подходе. Без троицы дом не строится, – Витька зверски ухмыльнулся с окурком в зубах, – а бог не дурак, любит пятак…

– Что значит, не выезжаете к таким? – крикнула Настя. Она чуть привстала, бабкина голова безвольно мотнулась, глаза у нее чуть приоткрылись. В точности как у утопленника, когда показалось, что он жив и еще все можно исправить. Макс отвел взгляд.

– К каким таким? – кричала Настя. – Вы обалдели? Она участник войны, бегом сюда, или я в прокуратуру напишу, губернатору, президенту!..

– И в спортлото! – Витька выплюнул окурок, потянулся за новой сигаретой. – Это поможет, зуб даю.