краешек кровати старейшины, словно боясь испачкать ее своим присутствием, и нежно взял женщину за руку.

Глава 19

Эрра резко открыла глаза. Последним, что она помнила, была комната для упражнений. Она пыталась залезть по канату вверх, но не справилась и упала.

«Упала?»

Высота в зале была довольно приличной, но девушка не чувствовала каких-то особых повреждений, кроме тех, которые она получила во время урока. Рассеченные руки и мозоли — ничто по сравнению с падением с четырехметровой высоты. Еще раз внимательно себя осмотрев, Эрра не нашла ничего странного. Она подвигала ногами и руками. Все было нормально, значит, позвоночник не пострадал.

«Что же произошло?»

Дверь тихо заскрипела, и в комнату, смущаясь, заглянул Энки.

— Прости, я думал, ты еще спишь. Вот принес тебе бульон.

— Не извиняйся, я только что проснулась. Спасибо большое.

Девушка взяла в руки горячую миску с бульоном, на секунду прикоснувшись к руке Энки. Кожа ответила жаром на это мимолетное касание, но девушка не обратила на это внимания. Ее мысли были поглощены другим.

— Энки, что случилось на тренировке?

Юноша слегка вздрогнул и присел на край ее кровати.

— Ты поднялась по канату почти до самого потолка, ты справилась, я знаю, это было для тебя очень трудно, а потом… потом ты сорвалась. Черт, я так испугался, я не боялся так даже тогда, когда…

— Я упала, Энки? — перебила его Эрра, — упала с такой высоты?

— Нет, я тебя поймал.

— Ты? Как?

— Понятия не имею.

В его глазах читалось искреннее недоумение, но Эрра поверила ему сразу же.

— Опиши, как все произошло, — попросила девушка и отхлебнула немного бульона.

— Я довольно плохо помню. Меня охватило чувство паники, я кричал, а потом ты остановилась прямо в воздухе! Понимаешь! Не долетела до земли какие-то жалкие крохи!

Эрра знала, что это значит для Энки. В отличие от нее и Джоти он происходил из бедной семьи отверженных и до конца сомневался, что подобные способности у него когда-нибудь появятся.

— Но, Энки, прости, что спрашиваю, — девушка немного замялась, — ты уверен, что это был именно ты? Там ведь были мастера… Ну и Джоти тоже.

К удивлению Эрры, юноша ничуть не обиделся.

— Я спрашивал у них, и они в один голос утверждают, что не они. К тому же, мастера не владеют силами. Только Джоти. Но он говорит, что даже не успел толком подумать.

— Прости, что спросила о таком, я не сомневаюсь в твоих силах, но… Просто… Спасибо тебе, Энки! Ты — молодец!

— Не стоит, Эрра. Больше так не делай!

— Хорошо, обещаю! — усмехнулась девушка. Теперь, когда страх ушел, накатило облегчение и не хотелось думать о чем-то плохом.

Девушка допила бульон, и усталость вновь навалилась на нее с новой силой.

— Пожалуй, я пойду, Эрра. Тебе лучше еще немного поспать. На сегодня никаких занятий не ожидается. Отдыхай.

Энки крепко сжал руку Эрры, и она, улыбнувшись, ответила на его прикосновение.

* * *

Амрит устало лежал на полу. Он не помнил, как оказался здесь. Выматывающие тренировки занимали почти весь день, и, хотя он не работал физически, все же уставал просто неимоверно. Работа по контролю мыслей, умению их прятать, скрывать, а иногда и заменять, давалась очень нелегко. Отчасти этому виной было его прошлое. Он не хотел читать мысли других, но чтобы научиться использовать свою силу должным образом, он обязан был это делать. Он станет хозяином своей силы. Эта мысль немного приободрила его.

Встав с пола, Амрит умылся и немного перекусил. Затем он переоделся и почувствовал себя намного лучше. Теперь он был готов к встрече со своим наставником. Наставник… Он заставил о многом задуматься. Чего стоил тот факт, что Амрит ни разу не смог прочитать его мысли, или даже увидеть хотя бы намек на выражение эмоций. Казалось, перед ним не человек, а какое-то непонятное создание. И еще этот балахон, скрывающий и лицо, и тело.

«И где старейшина берет таких людей? Непонятно…»

Тяжело вздохнув, молодой человек провел рукой по спутанным волосам. Ему хотелось вернуться, это чувство стало таким острым, но он не мог так поступить. Амрит не сомневался, что может уехать в любой момент. Его не остановит никто. Ни Аггуль, ни этот странный наставник. Но он просто не мог, он обещал. И мысль, что дома его ждут, грела.

«Как же хочется увидеть их успехи. Наверняка, уже разбрасываются молниями…»

Усмехнувшись своим мыслям, Амрит накинул куртку и вышел во двор.

Его ждали. Тот же серый мешковатый балахон, огромный капюшон, скрывающий лицо и неизвестный человек, ставший наставником Амрита.

Молодой человек неторопливо подошел и присел напротив немного сгорбленной фигуры наставника.

«Наверное, он уже не молод, раз так сидит. Все же, поза выдает его. Скорее всего, это мужчина, причем довольно пожилой».

Каждый раз Амрит пытался угадать, кто перед ним, стараясь подмечать самые мельчайшие детали, но, как и всегда, его мысли прервал голос наставника.

— Ты ошибаешься в одном, но прав в другом.

Амрит уже привык к мысленному общению, но сегодня непроизвольно вздрогнул. Теперь он прекрасно понимал чувства других людей, когда он сам копался в их мыслях, и от этого ему стало еще более противно.

— Очень хорошо, Амрит. Ты мыслишь верно.

Юноша не стал ничего отвечать и лишь кивнул. Он знал, что будет дальше. Наставник будет выискивать и поднимать из глубин памяти ужасные или прекрасные воспоминания, но всегда именно такие, о которых Амрит предпочел бы не рассказывать.

Почти сразу видение окутало его сознание.

Стройная светловолосая женщина стоит у полуоткрытого окна, ее взгляд обращен на что-то вдали, на что-то, чего Амрит не видит, как ни силится, становясь на цыпочки, но он еще слишком мал. Мать обращается к нему, говорит что-то ласковое и нежно гладит по голове. Ребенок, проснувшийся в Амрите, ловит каждое ее движение, такое прекрасное и элегантное. Кажется, что Аелла — само божество, спустившееся к людям. Ей нужно поклоняться и исполнять любое желание. Ребенок берет руку своей матери и проводит по ней щекой. В комнату входит отец, и радость переполняет сердце Амрита. В комнате как будто стало теплее. Темные густые волосы щекочут детскую кожу, когда отец крепко обнимает свое чадо. Радость словно лепестки цветка распускается, и создается впечатление, что сердце не может вместить столько счастья и в то же время удивительного покоя. Амрит смотрит на родителей, и видит в их глазах любовь к нему, еще маленькому, но похожему на них обоих, в нем они угадывают