свои черты и надеются найти продолжение своих мечтаний. Теперь родители смотрят друг на друга, и иная любовь видится ребенку — обжигающее пламя страсти, которое невозможно потушить годам, преданность друг другу…

Видение разбивается на осколки, и теперь Амрит видит иную картину.

Та же комната, тот же полумрак, лишь небольшой лучик пробивается через плотно закрытый занавес. Мужчина с уставшим и потухшим взглядом смотрит в одну точку. Его волос уже коснулось время, и седая нить видна даже чаще, чем каштановые пряди. Перед ним нетерпеливо прохаживается женщина. Все такая же прекрасная и недоступная. Время не властно над божеством.

— Прошу, пойми, этот дар меняет все! Кто бы мог подумать! Перед нами откроются все двери! Как давно мы мечтали об этом…

— Ты мечтала об этом, в моих мыслях было иное, Аелла…

— Твои мысли пусты, — раздраженно отвечает женщина, и на миг ее прекрасное лицо искажает гримаса брезгливости, — мы будем управлять кланом и вернем ему былое величие! Я уже вижу это!

— Успокойся, разве решение уже принято? Как ты можешь говорить с такой уверенностью? Да и наш сын не марионетка, я не намерен вмешиваться в его дела.

Женщина останавливается и подходит вплотную к мужчине.

— Тогда ты мне не нужен.

Очередное видение рассыпается подобно стеклу, и Амрит медленно открывает глаза.

— Ты ведь знаешь, что изменило твою семью, что превратило ее в руины?

— Да, я знаю, наставник.

— Поделись своими мыслями.

— Этой причиной был я. Когда во мне открылись способности, и все поняли, что я чтец, все изменилось. Мать, поглощенная мечтами о власти, почти сошла с ума. Отец, лишь чтобы не разбивать подобие семьи, остался, но стал бледной копией себя прежнего. Всему виной я, и моя никому ненужная сила видеть людей, читать их мысли…

— Ты не прав, Амрит. Всему виной зависть и тьма, поселившаяся в сердце твоей матери. Она виновата, но отнюдь не ты.

— Да что ты понимаешь? Как ты можешь такое говорить?!

Амрит резко остановился, он еще никогда не чувствовал такой злобы, он полностью потерял контроль над собой.

— Тебе не понять, ты ничего не знаешь, — сказал юноша, пытаясь хоть немного успокоиться.

— Думаешь? Тогда я покажу тебе кое-что еще.

— Что…

Как обычно, Амрит не успел закончить свою мысль, видение вновь охватило его сознание, и он провалился в него, словно в омут.

— Госпожа Аелла, теперь наши действия стоит прекратить, хотя бы временно.

— Почему же?

— Вы еще спрашиваете? Старейшина укрепила свою власть. Теперь даже недовольные замолкли. Мощь семьи не угасла, скорее наоборот…

— Как вы можете такое говорить, советник? О какой мощи мы говорим, если нами правит отверженная? Кто она такая? Чем заслужила такую честь? Я должна была…

— Госпожа Аелла! Решение старейшины не оспаривается! Это закон, и нарушать его я не намерен. К тому же, ваш дар несколько иной, и вы это прекрасно знаете. Лишь такие люди, как Эрагаль, а теперь и Аггуль способны возглавить клан. Только этот дар…

— Кто так решил, скажите? Хотите вы или нет, я не смирюсь. Никогда…

— Сейчас вы носите ребенка, вам следует быть аккуратнее, ваша жизнь налаживается, прекрасный супруг. Чего вы еще хотите?

— Я хочу того же, чего и вы. Но вы быстро сдались. Скажите, чем она вас подкупила, господин?

— Я не намерен больше продолжать этот спор.

Собеседник Аеллы резко встал и направился к выходу.

— Советник, прошу, подождите.

Тон Аеллы изменился, она говорила спокойно, и нежный бархат ее слов обволакивал, заставляя верить ей. Советник повернулся к женщине.

— Прошу меня простить, я слишком эмоциональна. Сказывается мое положение.

Аелла застенчиво улыбнулась, словно извиняясь.

— Давайте пожмем друг другу руки, советник, и забудем этот спор. Я лишь хочу, чтобы мой ребенок вырос в сплоченной семье. А это дело… Ну что же, то, что начали наши отцы может оказаться не столь важным. Какая на самом деле разница, кто является старейшиной?

Советник недоверчиво взглянул на Аеллу. Перед ним стояла молодая женщина, слегка поддерживающая живот. Тяжело вздохнув, советник сделал шаг ей навстречу. Сомнение исчезло с его лица. Да и как можно было не верить такому созданию? Разве она виновата в том, что поручил ей в свое время собственный отец?

С чистым сердцем советник пожал ей руку и, поклонившись, удалился. Аелла стояла у окна и провожала долгим взглядом карету своего собеседника. Внезапно карета остановилась, и лошади испуганно заржали. Кучер быстро соскочил с козел и открыл дверцу. Аелла видела, как кучер что-то кричал и поддерживал грузную фигуру советника. Видела, как слуга пытался помочь, но все было тщетно. Советник был мертв, а лицо Аеллы осветила радостная улыбка.

Амрит резко открыл глаза.

— Что все это значит?

Фигура в балахоне неподвижно сидела напротив него.

— Разве ты не понял? Твоя мать еще не знала о твоей силе, еще не произвела тебя на свет, а злоба уже точила ее сердце. Она убила того человека, советника.

Эта фраза словно нож ударила в сердце Амрита. Он чувствовал, что задыхается.

— Как ты можешь говорить это с такой уверенностью? Да откуда тебе вообще известно, что произошло тогда?

— Таков мой дар, — просто ответил наставник, — я видел твою мать, и пока мы разговаривали, я смог узнать ее мысли и воспоминания.

— Да кто же ты такой?

— Я — всего лишь твой учитель…

Глава 20

Занятия сменялись одно за другим, и Эрра ощущала лишь, как быстро летит время. Иногда, совершенно измученная, она возвращалась в свою комнату и буквально падала на кровать, просыпаясь все в тех же пропахших потом вещах. Тренировки все более усложнялись, и теперь девушка удивлялась, как она не могла раньше просто подняться по канату. Теперь это упражнение было всего лишь разминкой. Эрра радовалась своим успехам. Она уже очень многое могла. Хотя, конечно, и Энки, и Джоти опережали ее за счет выносливости и силы. Но Эрра не собиралась отчаиваться. Физические упражнения приносили своеобразное облегчение, не позволяя думать о чем-то другом. А беспокоиться было о чем. Они не видели старейшину уже больше двух недель. Сначала они думали, что Аггуль в отъезде, она не появлялась на общих обедах и завтраках, но Магур заверил, что старейшина дома, просто накопилось много работы.

Однако спустя еще несколько дней Аггуль так и не появилась. Дети начали беспокоиться, особенно младшие. Девочки дежурили у двери старейшины, пока вездесущий Магур не выпроводил их оттуда. В конце концов, слуге пришлось им сказать, что старейшине нездоровится, но лучше им об этом