На основании донесений агентов Отдела и других источников тем летом и осенью аналитики израильской разведки делали выводы: Бейрут не защищен от авианалетов; сирийская армия заказала тысячу биноклей; торговое судно под американским флагом «Exchange» доставило в Бейрут 112 тонн взрывчатки, легкого стрелкового оружия и прочего. Через две-три недели из Италии приплыли пулеметы «беретта» и минометы калибров 60 и 81 мм. Среди доставленных в Бейрут грузов военного назначения были, согласно одному из донесений, такие:

♦ 100 тонн кож;

♦ 10 автомобилей «пежо»;

♦ 14 822 кг автомобильных запчастей, 8 826 кг покрышек и вспомогательного оборудования;

♦ насосы;

♦ телефонные кабели;

♦ электролампы;

♦ ртуть (100 колб);

♦ 23 тонны мясных консервов;

♦ 9 000 тонн американской муки;

♦ 240 тонн финской бумаги.

Поступило сообщение о приземлившихся на авиабазе Раяк двенадцати больших двух- и четырехмоторных самолетах, однако они оказались намеренно выставленными муляжами. 16 двухмоторных самолетов «Дакота» были настоящими, однако напротив этой строки в документе кто-то в разведке поставил карандашом знак вопроса. Отличить настоящее от ненастоящего было нелегко.

Среди документов есть пакет, каким-то образом пересланный Гамлиэлем в Израиль, с картой Бейрута и списком потенциальных целей. В точке с координатами 1326021835, например, находились склады горючего компании «Шелл», в точке с координатами 1298821835 — «крупный таможенный склад». В списке фигурировали также трамвайный парк, офицерский клуб, радиовышка, резиденция премьер-министра, президентский дворец, Министерство обороны, здание ЮНЕСКО. Координатами 1319021714 был помечен «железный мост, который легко разрушить фугасной бомбой».

Чем прочнее разведчики врастали в свои вымышленные идентичности, тем больше информации они передавали и тем сильнее в штабе беспокоились за их уровень профессионализма. Засланные в Бейрут не имели полноценной профессиональной подготовки, их не настраивали на выполнение настолько сложной и опасной миссии. Но то же самое относилось и к тем, кто трудился в штабе. Там тоже часто допускались промахи. Как явствует из документов, агенты не только были знакомы друг с другом, знали настоящие имена и псевдонимы всех членов ячейки, но и проводили вместе много времени, что могло облегчить их поимку. Фотографии в богатом фотоархиве Пальмаха свидетельствуют о том, что они купили фотоаппарат и часто снимали на него не только то, что представляло разведывательный интерес, но и друг друга.

Судя по обмену радиограммами, учитель Саман и другие специалисты старались напомнить им об осмотрительности и дисциплине. Этого было трудно добиться по радиоволнам, особенно от людей, впитавших присущий Пальмаху хаос, однако командиры не оставляли усилий. Например, радиограммы обычно начинались и кончались одними и теми же словами, и кто-то в конце концов сообразил, что это глупо: повторяющиеся фразы — подарок для дешифровщиков, именно с их помощью британцы в Блетчли-парк расшифровали несколько лет назад нацистскую шифровальную машину «Энигма». Этому срочно нужно было положить конец: «Противник может прослушивать наши переговоры и способен взломать наш шифр, поэтому с завтрашнего дня действует новая инструкция: мы больше не говорим „Гамлиэлю от „Зари““ или „„Заря“ — Гамлиэлю“, не завершаем сеанс связи словами „Будьте сильными“. Впредь радиограмма будет начинаться без адреса, конец всякий раз будет меняться».

Спустя несколько дней штаб передал следующее: «Противник располагает станцией прослушивания, используемой против нас; нас могут раскрыть».

Кому-то пришло в голову, что сотрудник электрической компании, собирающий показания счетчиков, может обратить внимание на потребление электричества радиопередатчиком. Штаб посоветовал Хавакуку купить какой-нибудь электроприбор, например чайник, чтобы в случае обыска иметь оправдание большого счета.

Но самое серьезное предостережение поступило однажды вечером, когда трое агентов отправились в кино. Перед фильмом показали выпуск новостей, посвященный войне в Палестине. В нем фигурировала съемка египетского экспедиционного корпуса, потом — египетского полицейского участка в Газе. Перед ним стояли двое — связанные, оборванные, потупившие глаза. Эти двое, сообщил диктор, — пойманные египетской армией сионистские шпионы. Но агенты в зале уже поняли, кто это, и окаменели в креслах: на экране были Дауд и Эзра из Арабского отдела (см. фотографию на ниже).

Дауд был женат, его жена ждала ребенка. Эзра всех веселил, это он просил товарищей подвергать его пыткам, чтобы он смог стойко перенести настоящие мучения. Оба мелькнули на экране на долю секунды, но хватило и этого. Эзра уже не улыбался, у него были подбиты оба глаза. Оба арестованных выдавали себя за деревенских арабов, спасающихся от евреев, но не ушедших далеко. В египетском коммюнике говорилось, что их поймали рядом с военным лагерем с кувшином, содержавшим бактерии тифа и дизентерии; арабская пресса называла их «отравителями колодцев». Египтяне подвергли их пыткам, выбили письменные показания и расстреляли. Примерно из дюжины агентов Арабского отдела, действовавших к началу Войны за независимость, пятеро уже были мертвы.

Один из четверых разведчиков, шустрый Якуба, ранней осенью 1948 года еще находился в Израиле. Его оставили изучать новые взрывчатые устройства, как доставленные недавно из Чехословакии, так и разработанные израильскими учеными, вроде бомбы с конической боеголовкой, для которой не служили препятствием ни двери, ни стены.

Якубе было всего двадцать четыре года, но он успел прослужить в Отделе уже шесть лет, дольше всех остальных. Его специализацией были взрывы и наведение хаоса. Как вы помните, это он осуществил взрыв в автомастерской, а до того — серию акций вместе с другими бойцами Пальмаха. Во время операции, прозванной «Ночь мостов», когда бойцы перерезали транспортные артерии по всей Палестине, парализовав британцев, он вступил на мосту через Иордан в рукопашный бой и всадил нож противнику в горло. Он же входил в троицу, осуществившую самую громкую из ранних дерзких операций Пальмаха: переодетые диверсанты проникли в арабский город Бейсан, похитили мужчину, который подозревался в изнасиловании нескольких евреек в долине Иордана, усыпили его и кастрировали. Это произошло в 1943 году. Изнасилования прекратились, операцию некоторое время прославляли у костров Пальмаха, хотя теперь о ней помалкивают. Людям больше не нравятся такие вещи. Якубе такие вещи не нравились и тогда. Иногда, как в случае с насильником, ему не удавалось сдержать рвоту. Но он понимал, что такова его работа.

Той осенью его в конце концов вызвали в военный штаб в Тель-Авив. В разгар боев старая Хагана, подпольная организация, частью которой был Пальмах, превратилась в зародыш настоящей Армии обороны Израиля, «ЦАХАЛ». У этой армии появилась своя разведка. Аппарат еще не разделился на ветви, которые отрастут в дальнейшем: военная разведка, «Шабак» (служба внутренней безопасности), «Моссад» (зарубежная деятельность). Всем вместе командовал тогда офицер, известный как Большой Иссер. (Иссера Беери называли так, чтобы отличить от другого офицера разведки, Иссера Хареля, прозванного Маленьким Иссером.) Он ждал Якубу с четырьмя большими ящиками.