Ее взгляд остановился на декоративных узорах из хны, которые до сих пор не смылись. Это напомнило ей о молодых невестах из племени.

Эти невесты никогда не отправятся в свадебное путешествие – такой традиции нет. Зато с невестами обращаются как с принцессами, они не занимаются никакими домашними делами, пока не сойдет хна.

Глядя на цветочные мотивы узора, Зоуи приняла решение. Через неделю-другую ее медовый месяц подойдет к концу. Как только узоры исчезнут, это послужит знаком для того, чтобы покинуть Надира и начать новую жизнь.

– Надир, ты уверен, что хочешь знать? – с сомнением поинтересовалась Зоуи. Он посмотрел на нее: – Я же спросил.

Зоуи недоумевала, почему он решил поинтересоваться именно сейчас. Они лежали в постели обнаженные, истощенные.

Полторы недели они путешествовали по Европе, совсем как молодожены. Надир успешно работал над раскрепощением Зоуи. Он был решителен и настойчив, и молодая женщина не устояла.

Ей надо было бы как следует рассердиться на себя за то, что она начала верить в фантазии и говорить слишком откровенно о себе. Но, как ни странно, она ни о чем не жалела. Зоуи пришла к шокировавшему ее выводу: никогда еще она не была так близка ни с кем. Надир – исключение.

Где-то посреди медового месяца, который начался в Джазааре, а заканчивался в Лондоне, Зоуи начала доверять мужу. Совсем чуть-чуть. Но она по-прежнему не собиралась делиться с ним своими мечтами.

– Тебе не обязательно отвечать, – мягко заметил Надир и уставился в потолок.

Зоуи позволила паузе затянуться.

– Извини, я пыталась решить, какая ошибка – самая большая, – наконец сказала она. – У меня их было много.

Ей не стоило начинать разговор о себе, когда они в постели. Одно дело – обсуждать любимый цвет или вспоминать счастливые моменты детства. Обнаруживать свои слабости, ошибки и страхи – совсем другое. Особенно если человек может использовать информацию против нее.

– Моя самая большая ошибка… – Зоуи замолчала, ощущая, как ее сковывает холод. Она сделала глубокий вдох. – Моей самой большой ошибкой, возможно, был Мусад Али, сын наших соседей.

Надир медленно повернулся к ней. Может, все-таки не стоило поднимать эту тему? Но ей хотелось, чтобы он ее понял.

Зоуи сфокусировала взгляд на его широких плечах. Она никому не рассказывала о Мусаде. Это был ее секрет, ее позор.

– Мусад оказался не тем человеком, с которым мне следовало сближаться, – хрипло проговорила Зоуи. – Не тем человеком, которому следовало верить.

Именно благодаря Мусаду она перестала доверять мужчинам. Но может, Надир другой?

– Как долго это продолжалось?

Услышав вопрос, Зоуи моргнула. Лицо Надира было бесстрастным. Он не выказывал ни гнев, ни порицание. Возможно, он сдерживался, чтобы она продолжала откровенничать.

– Примерно шесть месяцев, – проглотив комок в горле, ответила Зоуи. – Он обещал жениться на мне до того, как уедет учиться в Чикаго. Но то были только слова.

– Если бы твой дядя обнаружил вашу связь… – негромко предположил Надир.

– Это было глупо с моей стороны. Безрассудно. Он дотронулся до ее руки:

– Ты его любила?

Теперь она поняла, что не любила Мусада, но ей было стыдно в этом признаться.

– В доме дяди я была как в ловушке. Я была напугана и чувствовала себя несчастной, – объяснила Зоуи. – С Мусадом я могла хотя бы на время забыть обо всем. Он обещал забрать меня, а я пребывала в таком отчаянии, что верила ему. Мне в голову не приходило, что он всего лишь хочет затащить меня в постель.

– Как об этом узнала твоя кузина?

– Трудно сказать. Может, она видела нас вместе. В конце наших отношений Мусад совершал рискованные поступки. Впрочем, как и я. Во мне взыграл мятежный дух.

Надир нахмурился:

– Он подверг тебя опасности.

– Я не думаю, что он делал это намеренно. Мусад – эгоист, он использовал меня, но ему тоже грозило бы суровое наказание, если бы о нашей связи стало известно.

– Но тебя наказали бы сильнее, – заметил Надир, его глаза сузились от гнева. – И тебе надо было выбраться из дома дяди Тарифа, пока он это не выяснил. Брак был единственным выходом.

– Да.

– Ты была согласна выйти замуж даже за Зверя. Зоуи скорчила гримасу.

– Мне не нравится прозвище, которое тебе дали. Ты не зверь. Теперь твоя очередь, – прошептала Зоуи. – Какова твоя самая большая ошибка?

Снова воцарилась тишина. Зоуи показалось, что она переступила некую невидимую черту. Надир имеет право задавать вопросы, но ей это не дозволено.

– Юсра, – ответил он. – Она была моей самой большой ошибкой.

Зоуи была удивлена, что он заговорил о Юсре. Надир никогда не рассказывал о той ночи, после которой за ним закрепилась зловещая репутация.

– Почему? – осмелилась спросить она.

– Мне следовало держать себя в руках.

Зоуи замерла, сердце ее перестало биться. По коже побежали мурашки. Неужели Надир действительно может быть жестоким, как зверь?

Надир неожиданно лег на нее. Зоуи почувствовала, как он возбужден.

– Я больше не позволю эмоциям властвовать надо мной, – хриплым голосом пообещал он.

Надир обхватил запястья жены и закинул ее руки за голову. Потом прижался к ее губам. Пульс Зоуи зачастил, тело отозвалось на призыв мужчины.

Когда Надир прервал поцелуй, она заглянула в его темные глаза. Зоуи увидела в них желание и… еще что-то, темное и непроницаемое.

Судя по всему, о том, что произошло во время брачной ночи с Юсрой, он рассказывать не станет. Шейх Надир не считает нужным объяснять свои поступки…

«Что я делаю?» – уже не в первый раз спросила себя Зоуи. Ей нужно улететь в Америку. А она лежала под ним, обнаженная, ощущая непередаваемый восторг.

Надир целовал, лизал, покусывал ее тело. Комната наполнилась женскими вздохами и бормотанием мужчины. Она вонзила ногти в его плечи, когда он обхватил ее груди и прижался к ним ртом.

Экстаз опалил Зоуи, когда Надир принялся ласкать ее между бедер. Желание разлилось по жилам. Ее пальцы запутались в его волосах. Зоуи накрыл с головой шквал удовольствия, из груди вырвался стон.

Все еще сотрясаемая волнами наслаждения, она почувствовала, как Надир закинул ее ноги себе на спину. Он ворвался в нее. Толчки становились все сильнее. Послышался хриплый стон, Надир почувствовал освобождение.

Он упал на Зоуи. Тело его было горячим и влажным. Она прижимала его к себе, молясь, чтобы эти мгновения никогда не закончились.

Надир перевернулся на спину, грудь его вздымалась и опадала.