— Уезжаешь? А ты же вроде говорила, что на неделю к нам…

— Хочешь, чтобы я осталась? — Мура не удержалась от того, чтобы немного не помучить его напоследок.

Кирка испуганно замахал руками:

— Что ты, что ты… У тебя же столько работы! Мура приняла к сведению такое двуличие, и в ее тонкой писательской душе все всколыхнулось: из-за этого-то гада она собиралась пуститься в опасные авантюры с поисками двойника! Стоил ли он того? Однозначный ответ напрашивался сам собой. Тут Мура взглянула на Викулю и подумала, что если и пожертвует собой, то только ради нее. Утвердившись в этом ответственном решении, она вздохнула и принялась демонстративно собираться.

Вредный Кирка неожиданно расчувствовался:

— Так ты прямо сразу? Хоть пообедай с нами, а потом я тебя отвезу…

— У тебя же голова болит, — мстительно напомнила ему Мура.

— Ну… она уже проходит. — Видно, Кирка так напрашивался в личные шоферы совсем неспроста — желал убедиться, что Мура и впрямь убралась восвояси.

Мура посмотрела на Кирку с мнимым сочувствием и заметила:

— Нет, вид у тебя все-таки не очень здоровый, по-моему, тебе нужно отлежаться. Что касается обеда, то я бы не отказалась, а то пока доберусь, пока чего-нибудь сварганю… Так и быть — уговорили.

— Вот и хорошо, — обрадовалась Викуля и двинулась на кухню разворачивать свою скатерть-самобранку.

Мура присоединилась к ней. Больной Кирка заковылял сзади, замечая на ходу:

— Что-то и у меня аппетит разыгрался. Вот что значит на поправку пошел.

Мура едва сдерживалась: на поправку он, видите ли, пошел, маньяк несчастный!

За столом Кирка и вовсе распоясался, балагурил, сыпал анекдотами и даже мурлыкал себе под нос какой-то мотивчик, и это при том, что его «вокал» вызывал у Муры живые ассоциации с лязганьем строительной лебедки. Мура сдержала себя, хотя ее оскорбленный в лучших чувствах музыкальный слух взывал к отмщению, и тихонько наступила под столом на ногу подруги. Это был заранее условленный сигнал.

Вика встрепенулась и начала свою «партию», довольно искусно сведя непринужденную обеденную беседу к воспоминаниям детства. Точнее, к воспоминаниям Киркиного детства.

— Кир, помнишь, как ты мне про своего отца рассказывал… Ну как он пользовался бешеным успехом у женщин…

— А, ты про это? — Кирка, не подозревавший о тайном сговоре, продолжал благодушествовать:

— Да, папаня мой, царство ему небесное, мужик был видный, ничего не скажешь. А с другой стороны, годы были послевоенные, сильного пола не хватало, а тут один мужчина в педколлективе, к тому же физкультурник. Мама всегда говорила, что отвоевала его в жесткой конкурентной борьбе.

— Значит, женщин у твоего отца было много? — задумчиво уточнила Мура, не обращая внимания на круглые глаза Викули.

Кирка насторожился:

— Я так вопрос не ставил, а всего лишь сказал, что он был интересным мужчиной, но это вовсе не означает, что его следует считать Казановой… Да он маме ни разу не изменил!

Мура демонстративно ухмыльнулась, поскольку искренне считала, что таких мужчин не бывает. Кстати, и весь ее писательский опыт говорил о том же.

— Ну, может, он ей и не изменял, — покривила она душой, — но до женитьбы наверняка всякое было. Какая-нибудь симпатичная молодая учительница, а то и ученица…

Кирка чуть не уронил очки в тарелку:

— Ты что… Ты что такое плетешь? Теперь Викуля давила ей на ногу под столом изо всех сил, но закусившая удила Мура уже не могла остановиться на достигнутом:

— Я всего лишь о том… Ну, дело прошлое, вдруг у тебя где-нибудь живет брат, о котором ты не знаешь, а он на тебя, возможно, похож. Неужели тебе не интересно?

Кирка застыл с ложкой во рту, посмотрел на Викулю и сказал:

— Я же тебя предупреждал, что добром это не кончится… Я ее убью, я ее непременно когда-нибудь убью.

У Муры язык чесался добавить: «Как манекенщицу», но она сдержалась и, потупившись, притворно пролепетала:

— Да я же так, чисто умозрительно. Это такая искусственная ситуация. Допустим, у него жизнь не удалась, он несчастен, может, даже он голодает, а ты вот не голодаешь…

— Между прочим, на честно заработанные не голодаю, — с готовностью подхватил эстафетную палочку Кирка. Разговор мало-помалу перемещался в привычное русло выяснения отношений.

Мура приняла воинственную стойку:

— На что это, интересно, ты намекаешь? Кирка бесстрашно бросился «грудью на амбразуру»:

— А что тут намекать? Я открыто говорю!

— Ну так говори, говори, я слушаю, — поторопила его Мура, а Викуля начала причитать:

— Ну хватит, вам, ребята, хватит. Что вы в самом деле сцепились?

Безнадежные усилия: давнишнее противостояние Мура — Кирка набирало обороты.

— И скажу, — горячился Кирка, — и скажу! Я, между прочим, за свои деньги пашу, как трактор, а ты зарабатываешь сочинительством противозачаточных романов!

— Каких-каких? — опешила Мура, что случалось с ней крайне редко.

— Каких слышала: противозачаточных! Пока поклонницы твоего таланта читают твою писанину, им ни до чего! Тебя же на самом деле запрещать надо! Ты социально опасна!

Викуля затрепетала и закрыла лицо руками, а Мура только раззадорилась:

— Вот типичная логика примитивного самца! Да ты, как и прочие, тебе подобные особи, просто меня боишься! Еще бы, я ведь в своих романах вывожу без прикрас вашу подлую мужскую породу!

Кирка вскочил и забегал по кухне. Потом остановился и послал в сторону противницы испепеляющий взор, который на полпути встретился с аналогичным встречным зарядом, вследствие чего полностью потерял свою убойную силу.

— Вика, заткни уши и не слушай ее! — отчаянно вскричал он. — И не вздумай читать дребедень, которую она сочиняет! Еще придумала психологические опыты ставить и марать честное имя моего отца. Не позволю! Не позволю!

— Самец, самец! — отчаянно шипела Мура, готовая вцепиться в его гнусную физиономию.

…Как всегда. Кирка сдался первым и позорно покинул поле боя, поскуливая и зализывая раны. Мура и Викуля остались одни.

— Не понимаю, как такой трус мог кого-то убить!

— Му-ура, — протянула Викуля испуганно.

— Вот и радуйся, — невозмутимо ответила Мура, — значит, он не убивал.

— Тогда чего ты на него набросилась? — вступилась за мужа Викуля.

— Он первый начал, — огрызнулась Мура и спохватилась:

— Одно плохо, где теперь искать этого его двойника? Я рассчитывала, что у него и правда есть какой-нибудь тайный брат.

— Ты же обещала расспросить его тактично, а сама, сама!.. — возмутилась Викуля.