Максим промолчал. Он не любил разговоры на эту тему. В личной жизни у него действительно все было хорошо. И он боялся сглазить...

Майя работала в юридическом отделе крупного коммерческого банка. Первый год – совершенно бесплатно, в качестве стажера. По сути, это была слегка завуалированная эксплуатация рабского труда. Но как бы то ни было, Майя выдержала испытательный срок. Сейчас она состояла в штате и получала зарплату в три раза большую, чем Максим.

Было без пяти шесть, когда он зашел в банк. Охранник на входе тускло глянул на него и кивком головы показал на циферблат электронных часов, прилаженных к мраморной колонне холла.

– Я за женой, – на ходу бросил Максим и продолжил путь.

Охранник шагнул было вслед за ним, но, махнув рукой, остановился.

Вход в служебные помещения охранялся кодовым замком, но Максима выручили две женщины, спешившие домой. Они открыли дверь изнутри, и он воспользовался этим.

Дальше охраны не должно было быть. Поэтому Максим удивился, увидев у дверей в юридический отдел дюжего парня с короткой стрижкой и в коричневом костюме.

– Туда нельзя! – перегородив ему путь, сказал охранник.

Максим сначала надавил на него возмущенно-удивленным взглядом, а затем достал красные корочки.

– РУБОП!

Парень растерянно пожал плечами и отошел в сторонку.

Максим тихонько приоткрыл дверь и сразу же услышал знакомый голос.

– Да, у меня есть муж! И если вы еще раз что-то подобное себе позволите, он набьет вам морду!

– Ну, с твоим мужем мы разберемся, – уверенно парировал чей-то самодовольный мужской голос.

Дальше Максим слушать не стал. Открыл дверь и зашел в помещение.

Майя стояла у окна, сложив на груди руки. Волосы убраны в прическу, на лице минимум косметики, серый костюм с юбкой средней длины. Но, несмотря на столь официальный стиль, выглядела она очень соблазнительно. Видимо, это и притянуло к ней типа, который сейчас находился от нее на расстоянии вытянутой руки. Это был высокий мужчина с блестящей лысиной на длинной и узкой голове. Белая шелковая сорочка, дорогой костюм, золотые запонки. Вызывающая поза, спесивый взгляд, тонкие губы кривила болезненно-уязвленная улыбка.

– Ну и что здесь такое? – зычным басом спросил Максим.

– Молодой человек!.. – презрительно скривился мужчина.

Но Максим не позволил ему договорить. Стремительным шагом приблизился к нему, схватил за грудки, тряхнул с такой силой, что от галстука отлетела золотая с камушками заколка.

– Он к тебе приставал? – обращаясь к жене, Максим свирепо смотрел ему в глаза.

– Машину мне обещал подарить, – без всякого сожаления сказала Майя. – Чтобы я стала его любовницей.

– Кеша! – заорал мужчина.

Наконец-то до него дошло, что он может позвать на помощь своего телохранителя. Но Максим ударил его головой в лицо еще до того, как Кеша появился в помещении.

– Эй, ты что творишь? – кинулся на него охранник.

– А это уже нападение на сотрудника милиции! – развернувшись к нему, хищно усмехнулся Максим.

В обычной обстановке он был мирным, покладистым человеком. И далеко не всегда отвечал на личное оскорбление. Но если дело касалось Майи, он готов был убивать.

Телохранитель не внял предосторожности, поэтому вразумлять его пришлось гораздо менее гуманным образом. Максим поймал в прицел его подбородок и провел удар, который срезал парня на лету. На пол тот падал уже без чувств.

Максим нащупал его пульс – все в порядке. Подошел к поднимающемуся с пола мужчине, схватил его за шиворот как нашкодившего щенка.

– Ты... Ты знаешь, кто я такой? – задыхаясь от бессильной ярости, сбивчиво проговорил бедолага.

– Да мне до фени, кто ты такой! Еще раз увижу с моей женой – убью! Ты меня понял?

Мужчина не выдержал его взгляд и подавленно кивнул.

– Козел!

Максим показал ему растопыренные пальцы, но тыкать ими в лицо не стал. Хотя очень хотелось.

– Пошли!

Он показал Майе на дверь, она смахнула со стула свою сумочку и, повесив ее на плечо, взяла Максима под руку.

– И знаешь, кто это был? – уже на улице спросила она.

И взглядом показала на роскошный черный «Мерседес» с тремя нолями на госномере.

– Кто?

– Господин Чигин, генеральный директор автосалона «Вернисаж-Авто».

– И, я так понимаю, машин у него – завались.

– Между прочим, очень успешная компания. В недавнем прошлом...

– А сейчас?

– Сейчас вроде бы все налаживается. Но дефолт по ним очень больно ударил. Он год назад очень крупный валютный кредит в нашем банке взял, на реконструкцию. А ты сам знаешь, как сейчас доллар взлетел. Трудно ему теперь с возвратом, отсрочка по платежам нужна. Наш Маркосов вроде бы и приятель ему, но в бизнесе как – дружба дружбой, а своя рубаха дороже... А мне ты дороже, чем сто таких Чигиных со всеми их машинами... И ты правильно сделал, что набил ему морду, – невесело улыбнулась Майя.

Ее радовало, что Максим вступился за нее. Но вместе с тем пугало, что за это ее могут уволить.

– Как бы это тебе боком не вышло.

– Ты не переживай, если меня уволят, винить я тебя за это не буду.

Они шли по главной городской улице, и мужчины оборачивались вслед Майе. Максим обнял жену, как будто этим мог оградить ее от похотливых взглядов.

Он поднял руку, остановил первую попавшуюся машину. Назвал адрес, договорился о цене, вместе с Майей сел на заднее сиденье и еще крепче прижал к себе. Носом коснулся ее шеи, вдыхая дурманящий аромат ее волос и кожи.

– Мы сегодня богаты? – спросила она.

– Вроде того, – кивнул он и, вынув из кармана, протянул ей две стодолларовые купюры. – Премия от благодарных, а главное, сознательных граждан.

– Хорошо, когда граждане сознательные, – Майя медленно взяла деньги, нервно свернула их в трубочку. – Что на этот раз?

– Небольшой наезд. Поверь, обошлось без инцидентов...

– Не нравится мне твоя работа.

– Работа для настоящих мужчин...

– Может быть, но я за тебя переживаю... Эти деньги тратить не будем, ладно? Если меня вдруг уволят, попробую открыть юридическую консультацию. Хорошо, если бы ты мне помог...

– Конечно, помогу, – кивнул Максим. – И помещение найдем, и крышу поставим...

– Крышу?! Какую крышу?.. Ах да... Крыша – это, конечно, хорошо. Но было бы лучше, если бы мы вместе, ты и я...

– А как же служба?

– Может, ну ее к черту?

– Я не хотел тебе говорить, – нахмурился Максим, – но...