ливни или даже горы снега. Но даже небесное напряжение не могло сравниться с тем, которое исходило от маленькой процессии, идущей вдоль железной дороги.

Примерно с обеда, когда компания только выбралась со старого завода, они двигались, не останавливаясь, почти в абсолютном молчании. Со стороны можно было решить, что они просто торопятся и не хотят тратить ни одной минуты, но на деле все было совсем иначе. Темноволосая девушка шла заметно впереди, не сбавляя шаг даже, когда начинала запыхаться. И все лишь бы не сталкиваться взглядом с компаньонами, лишь бы не начинать разговор, ведь в конечном итоге он все равно придет к одному — к вероятным преследователям Хисы.

Полдня уже прошло, но Рида все еще чувствовала невероятную злость. Злость на Илинею, просто неспособную оставить ребенка в беде, на собственную слабохарактерность и практическую неспособность отказать подруге. Но особенно кровь закипала при взгляде на плетущегося позади мальчишку. Не столько из-за «лишнего рта» или дополнительной ответственности, сколько из-за опасности, которой их подвергало одного лишь его присутствие. И все эти мелкие недосказанности и попытки воровства лишь усугубляли положение. Рида тяжело вздохнула. А до Беланша еще два дня пути!

— Думаю, нам нужно остановиться… — деликатно, как бы невзначай, проговорила Илинея. — Скоро начнется дождь, да и нам не помешает небольшой отдых, — однако Рида продолжала упрямо идти вперед, пока колдунья не остановилась и резко не объявила: — Все! Привал!

Рида затормозила и, глубоко вдохнув, повернулась к компаньонам лицом. Недовольно посмотрев на подругу, Илинея свернула с дороги и прорвалась сквозь голые кусты к молодому деревцу. Хиса, неловко потоптавшись под холодным взглядом Риды, шмыгнул за колдуньей, охотно помогая ей сооружать покатый навес из сукна. Рида что-то нечленораздельно проворчала и прошла следом, попутно безжалостно обламывая ветки на костерок, чтобы хоть немного погреться самим и нагреть воду во фляге. Пока Илинея пыталась закрепить полотно на покорно согнувшихся ветвях деревца, Рида вырыла в земле небольшую ямку и накидала туда самых сухих веток и травы, которые только могла найти, а мальчик торопливо стаскивал сумки под навес. Стаскав все сумки, Хиса сел прямо на влажную землю и подтянул колени к груди. Рида только фыркнула, а Илинея не придала этому никакого значения. В конце концов, он ребенок, и, очевидно, дорога дается ему тяжелее. Колдунья подошла к подруге, воюющей с отсыревшими спичками, и спокойно подожгла костерок кольцом. Повеяло теплом. А вместе с теплом в теле легче становилось и на душе. Подруги молча сидели на корточках и смотрели на разгорающиеся языки пламени. Короткий отдых, благодаря которому тревоги отходили на второй план. Рида чувствовала, как потихоньку отступает утренняя злость. Быть может, и не было ей никакого дела до плетущегося с ними мальчишки, быть может, она просто вымоталась? Все же, как бы ей ни хотелось иного, она не каменная, и усталость, и боль все равно берут свое. Она глубоко вдохнула. Оставалось лишь легкое раздражение, но его гораздо проще держать в узде.

Колдунья повернулась на копошения за спиной, чтобы позвать Хису к костру, но тут же резко подскочила и ринулась к навесу. Рида обеспокоенно повернулась и тут же поднялась следом. Стоя рядом с широко распахнутыми глазами, девушки совершенно не понимали, что происходит и как действовать. А мальчишка…

Мальчишка лежал на земле. Его тело крупно дрожало, а глаза едва ли не полностью закатились. Он тихонько скулил от боли, не в силах справиться с судорогами. Запрокинув голову назад, он резко прогнулся в спине, когда его подхватила и прижала к себе паникующая Рида.

— Сделай с этим что-нибудь! — крикнула она, с ужасом смотря на подругу.

— Я… я не знаю!

— Да хоть что! Обезболивающее колдуй или просто выруби его!

Дрожащими руками Илинея прикоснулась ко лбу мальчика и начала плести заклинание. И в этот момент все стихло. Илинея отдернула руку и непонимающе посмотрела на нее, а потом перевела взгляд на Риду. Та пожала плечами и отпустила Хису, резко расслабившегося и почти не соображающего. Все, что напоминало о случившемся приступе, это тяжелое дыхание мальчика. Илинея отступила назад, даже не заметив, как разметала ногой костерок. Лишь холодные капли дождя, падающие с небес на бледную кожу, привели колдунью в чувство. Она резко отдернула ногу в начавшей тлеть обуви от остатков костра и забралась под навес. Положив мальчишку на одеяло, девушки засели настолько далеко от него, насколько позволял навес. Хиса быстро уснул, похоже, совершенно не соображая, а девушки стали тихо переговариваться, не сводя с него нервных взглядов.

— Что за… Что это было?! — шокировано шипела Рида.

— Не знаю, — поежилась Илинея. — Похоже на приступ какой-то болезни. У меня у одного из студентов-первокурсников подобные приступы были, так там весь год рядом целители дежурили, а к урокам визуальных иллюзий его вообще не допускали.

— Думаешь, у него тоже такое?

Колдунья пожала плечами.

— Похоже, но как будто вообще другое. Я не разбираюсь в этом.

— И как часто это будет происходить? Это заметно может замедлить нас, не говоря уже о том, что мы не знаем, как их прекратить, — Рида сжалась в клубок, чувствуя, как ветер проникает под одежду.

— Надеюсь, это не повторится, — на выдохе произнесла Илинея. — Не представляю, что делать, если он так рухнет посреди дороги.

Рида лишь молча кивнула и протянула колдунье странные жесткие полоски, на поверку оказавшиеся обычным вяленным мясом. Илинея, зубами мусоля жесткий солоноватый кусок, оперлась боком на Риду и перевела взгляд на дорогу. Дождь, похоже, только набирал силу. Крупные капли грустно проваливались в кусты, наполняли ямки. Они игриво стучали по рельсам и впитывались в подгнившие шпалы. А небо над головой понемногу светлело, отдавая воду земле.

Незаметно для себя девушки задремали под шум дождя. Однако вскоре их бесцеремонно разбудил Хиса, на немой вопрос сонных девушек показывая пальцем в то место, где сукно настолько промокло, что стало пропускать воду внутрь. Девушки переглянулись, и Рида тяжко вздохнула:

— Мы не брали нечего… менее промокающего? — колдунья хмуро и, будто не до конца проснувшись, покачала головой. — Может, немного магии? — она вновь покачала головой. — Грустно…

— Все-таки иллюзионисты не созданы для полевых условий, — равнодушно произнесла Илинея, сквозь ресницы наблюдая за Хисой, перебирающемся ближе к девушкам. — Дождь кончается…

— Как кончится, так и соберемся, — потянулась Рида. — Вода и еда в той сумке, — кивнула она мальчишке, после чего спокойно спросила: — Ты в порядке?

Мальчик, едва поднесший кусок хлеба ко рту, вздрогнул и опустил взгляд.

— Д-да, все нормально, сиера… Спасибо.

— Да не за что! — развела она руки в