— Я верю. Я видел вас в бою.

— Тебя, — настойчиво поправил я Фройча.

— Тебя видел, — осторожно закивал старик, — видел, как ты ведешь себя с окружающими. Сразу заподозрил неладное. Где это видано, чтобы мальчонка командовал взрослыми? Да еще так, словно для него это привычное дело. Обычному адаманту, или даже беглому наследнику не удалось бы так держаться. Нет, я почувствовал это. Даже не знаю, как объяснить, — Фройч задумался, какое-то время подбирал слова и затем все же попытался донести свою мысль: — Ты бы мог быть каким-нибудь адамантом аристократом из далеких земель, но твой говор, то, как ты себя ведешь…

Он посмотрел на Эсгона и Борова, пытаясь теперь убедить их в правоте своих слов:

— Такое не подделать, я такое сразу бы раскусил! Видно, что он вырос в этих землях и язык для него родной. И, короче, есть что-то такое… Что вот… Ну… Эх, трудно объяснить словами! Чувствуется в тебе сила, — он резко повернулся ко мне. — Властью так и несет. Потому я верю, что ты правитель. Такому не научится, это нужно заполучить, привыкнуть, уметь с этой властью жить, — и слегка пристыженно Фройч отвел глаза и добавил: — Ну а может я просто старый дурак и напридумывал себе всякого. Просто хочется верить в чудо. Хочется, чтобы дети и внуки пожили по-человечески, без этого всего, что нам устроил Ворлиар.

Произнеся имя узурпатора, Фройч поморщился, как от сильной зубной боли и дальше не стал продолжать. Старик говорил искренне, тут и проверок не нужно было устраивать, чтоб понять — он не врет. И все же я буду устраивать проверку всем без исключения, не полагаясь на симпатии и не опираясь домыслы.

Я перевел взгляд на Борова, и он затараторил таким тоном, будто бы оправдывался:

— Да, а я что⁈ Не видел тебя на полосе препятствий и в бою, что ли? А то, как ты озверел тогда на первой тренировке? Думал, парень вообще страх потерял! Но потом всякие мелочи полезли: то ты с Мари шушукаешься по углам, то язык немых знаешь, то рекорды бьешь, щит еще этот, — он окинул взглядом мерцающую над нами полусферу и продолжил уже медленнее: — А то как ты демонов покромсал? Не думаю, что всякому адамантийцу такое под силу. А! Я вот! — лицо Борова озарила хитрая и довольная улыбка. — Давай проверку? Я, знаешь, многое, вообще-то, об Ананде знаю. Есть у меня тут одна история. Вот если ответишь на мой вопрос — тогда это точно ты!

Эсгон покосился на него, как на умалишенного и скривился.

— Давай, — усмехнулся я, даже любопытно стало, что там за история и вопрос.

— Среди воинов Ананда было немало простых людей, — загадочным тоном начал Боров. — Да, они не имели способностей к граням, но при этом они были все равно выдающимися, а порой и легендарными воинами.

Я кивнул, все верно, в моем войске было много простых, но при этом храбрых и преданных парней, которые ничуть не уступали в эффективности магам.

— Так вот, — продолжил Боров, — был среди них один гвардеец из личной стражи Несокрушимого. Знаешь, кстати, как их звали?

— Алмазные копья, — усмехнулся я.

— Это каждый ребенок знает! — возмутился Эсгон, а Боров не обратил на это внимание и продолжил:

— Да. Так вот, этот гвардеец из Алмазных копий как-то спас императора от весьма пикантной и, честно говоря, скверной ситуации. Так вот, — Боров сделал паузу, сделал глубокий вдох, явно готовясь перейти к самой истории, какое-то время мысленно готовился и наконец-то начал:

— В общем, так, однажды во время визита в одно из королевств, которое Несокрушимый надеялся присоединить к империи, случилась такая история. Король того королевства, ну, куда был визит, вроде как был не против объединения и даже то, что он потеряет трон и королевство, его не слишком беспокоило. Он был согласен и на титул герцога. А вообще, мало кому хотелось идти против войска Ананда, сами понимаете. И вот, значит, этот король вроде как согласился, но начал делать всякие намеки Ананду: что вот, мол, дочь у него есть и неплохо бы было, если бы эта дочь, да стала императрицей. К слову, дочь у него была едва ли краше ослицы, к граням способностей не имела, да и само королевство было каким-то захудалым и явно не таким, чтобы ради этого отказываться от адамантийских традиций и брать в жены кого попала. Да такой девице даже в гареме императора было не место! И в общем, вот…

Боров сделал паузу, начал улыбаться, а затем сначала сдерживаясь, а после во весь голос громоподобно заржал. Видимо, еще не рассказанное продолжение истории его так рассмешило. Когда же он немного успокоился и, все еще улыбаясь, решил продолжить, я его перебил:

— Я прекрасно помню эту историю. Правда, дочь короля не была безобразной. Обычная девушка, милая даже, пусть и не в моем вкусе. А еще мне едва ли понравилось, какой способ выбрал Эльвурт, чтобы сделать из своей дочери императрицу. Он приказал ей соблазнить меня. Да. Буквально уложил ее в мою постель. Явно не от большого ума, но король Эльвурт всерьез полагал, что стоит мне провести с его дочерью ночь, как она несомненно понесет и обязательно родит адамантийца. И уж в таком случае у меня попросту выбора не останется: я признаю ребенка, а его дочь возьму в жены.

— Да ладно! — обалдело проговорил Боров и помахал рукой, явно желая, чтобы я продолжал.

— Это была последняя ночь в Лаэнерском королевстве, утром король должен был вынести свой вердикт: сложить свои полномочия монарха, передать мне власть над королевством. И в эту самую ночь я в своей спальне обнаружил голую дочь Эльвурта. Отец приказал ей соблазнить меня во что бы то ни стало. Бедная девушка! Нужно было видеть, насколько ей это сложно давалось и как она меня боялась. Какое там соблазнение? Она то и дело забывала родную речь! А еще я заметил, что в застенках за нами кто-то наблюдает, не удивился бы даже если это был ее безумный папаша. В общем, передо мной стал выбор. Решить проблему легко и просто — переспать с дочерью короля и таким образом уважить Эльвурта, а также гарантированно получить от него согласие. Или сделать по-своему. Честно говоря, меня очень подмывало — выгнать девушку, высказать Эльвурту все, что я думаю о его методах, и, разумеется, таким образом нажить себе врага. Лаэнер мы бы все равно взяли, пусть и с боем, он был стратегически важен и мешал