– Я и не жду…

Войдя в подъезд, я едва не пригнулась от обрушившегося на меня шума, который кто-то, по всей видимости, считает музыкой. Хм, и это утро буднего дня… Живут же люди – каждый день праздник. И как только подруга не разнесла эту дискотеку на кусочки? Зная Ольгу, весьма удивительно. Хотя, может, она просто вырубилась после бессонной ночи и не слышит?

Но чем ближе я подходила к квартире подруги, тем больше понимала, что не услышать эту какофонию она не могла. Более того, очень скоро мне и вовсе открылась удивительная истина – источник шума находился в ее квартире!

Утопив кнопку звонка, без особой надежды, что его трель пробьется через музыкальные звуковые волны, я вслушалась в раздававшиеся из-за двери звуки.

– Я не нарочно-о-о-о, просто совпало-о-о-о, я разгадала знак «бесконечность»! – разрывалась певица Земфира до боли знакомым голосом любимой подруги.

Да уж, певец из Ольги тот еще! Правда, отсутствие каких-либо музыкальных и вокальных данных никогда не мешало ей быть звездой караоке. Каждый раз, когда она навещала меня в Москве, тащила в соответствующее заведение, не желая даже слушать мои доводы против этого.

Я, конечно, сопротивлялась. И еще как! А все потому, что прекрасно понимала: нас там ждут неизменные позор и унижение. Но так ситуация виделась только мне – Олька чувствовала себя превосходно, распевая фальшиво самые сложные хиты любимых исполнителей. Ее не смущали ни насмешливые взгляды, ни откровенный смех менее воспитанных посетителей, ни даже призывы некоторых из них «заткнуться». Для каждого у нее находился свой ответ: кому язык покажет, кому палец средний, а кого и вовсе откровенно пошлет словами в дальнюю пешую прогулку на берег моря за магнитиком.

– Хочу и пою! – гордо провозглашает подруга на мой вопрос, зачем так позориться.

Вот и сейчас Ольга явно хочет и поет. И плевать она хотела на бедных соседей, вынужденных терпеть это безобразие.

Дождавшись паузы между песнями, я еще раз утопила кнопку звонка и уже не отпускала ее, пока не услышала шаги за дверью.

– Ну наконец-то! – недовольно пробурчала я, когда Ольга распахнула дверь. – До тебя не дозвонишься!

– Это до меня не дозвонишься? – Подруга захлебнулась словами возмущения. – Кто бы говорил! Я из-за тебя ночь не спала! Ой, – осеклась она, бросив взгляд на мое лицо. – Ничего себе! – в Ольгином голосе слышались нотки восхищения. – Вот это тебя разукрасили! Слушай, ты что, решила денег заработать участием в боях без правил? – хихикнула она. – Так чего нас с Вовкой не позвала, мы бы хоть поболели за тебя.

– Очень смешно, – буркнула я, проходя в комнату. – Прям «Юрмолина 2015».

– Лер, прости, но правда смешно, – Ольга хихикнула, – дожить до сорока лет и ввязаться в драку.

– Во-первых, мне еще нет сорока.

– Угу, – буркнула подруга, – это в корне меняет дело.

– А во-вторых, кончай уже, а? Прости, что не позвонила, но, может, меня извиняет мое состояние?

– Нет, не извиняет, – сказала как отрезала подруга. – У меня тоже из-за тебя синяки под глазами, знаешь ли! Всю ночь без сна! А Степке ж это не объяснишь! – Ольга кивнула головой в сторону ползающего по полу сына. Тот, услышав свое имя, тут же сел и внимательно уставился на мать. Не дождавшись от нее никаких указаний, подобрал с пола кубик и засунул его в рот. – Он-то выспался, а мне хоть спички в глаза вставляй, вот и ору песни, чтобы не заснуть.

– Оль, ну прости, – примирительно проговорила я. – Хочешь, пойди отдохни, а я за Степкой посмотрю?

– Угу, и лишу себя удовольствия узнать подробности? Ты не иначе шутишь? Давай рассказывай все. Только с чувством, толком, расстановкой.

– Слушаюсь и повинуюсь…

И я начала рассказывать.

– …Как-то так, – подытожила я свое повествование.

– Э-э-э, нет, подруга, что-то ты темнишь. – Острый взгляд умных глаз «сканировал» мое лицо, пытаясь прочесть на нем какую-то важную информацию. – Что-то еще было… После фразы «И Петров отвез меня домой».

– Ничего не было, – буркнула я, стремительно отворачиваясь к окну.

– Ага! – завопила Олька, – точно что-то было! Давай колись уже, а не то не будет тебе прощения.

– Оль, да ну правда нечего рассказывать. Вернее… В общем, Петров пытался меня поцеловать.

– А ты? – Казалось, подруга вообще не удивилась.

– С ума сошла? – Моему возмущению не было предела. – Нет, конечно!

– Ну и дура, – зевнув, пробормотала девушка.

– Ау, – щелкнула я пальцами у нее перед носом. – Ты в своем уме? Ничего не забыла, а? Или спросонья вообще голова не работает?

– Да все у меня нормально с головой. Это у тебя, по ходу, не очень. Вбила себе в нее какую-то безумную идею мести. У тебя даже доказательств никаких нет, что Петров твой имеет отношение к смерти Андрея. И вообще… Мужик видный, а там… Мало ли какие у кого скелеты в шкафу?!

– Нет, ты точно не в себе, если такое говоришь. – Негодование сделало мой голос тоньше, заставив «поползти» вверх.

– Ой, да ладно. – Ольга махнула рукой. – Закрыли тему, не хочешь – не надо! Давай лучше я тебе раны чудодейственной мазью помажу.

– Что за мазь?

– Да бальзам один. Вроде ускоряет заживление ран, синяков и ссадин. Я вон Степку все время им мажу. Да и Польку еще временами приходится.

– Давай! – согласилась я. – Слушай, а где она?

– Кто? Полька?! Сейчас в школе, потом в музыкалку пойдет. Вечером репетитор.

– Да уж… – пробормотала я, обращаясь к Степану. – Наслаждайся детством, пока можешь. С такой мамашкой, поверь, это недолго продлится.

– Чего ты там бурчишь? – Голос подруги неожиданно прозвучал у самого моего уха, заставив меня подпрыгнуть на диване.

– Ничего, мажь давай.

– Да, моя госпожа, как скажете, – Олька даже не пыталась скрыть насмешку в голосе.

Позднее, сидя на ее уютной кухне и попивая чай с вкуснейшим грушевым вареньем, я вдруг неожиданно почувствовала себя абсолютно счастливой. Может, подружка права и я сама виновата в своих несчастьях? Может, нужно отпустить прошлое и с радостью встретить настоящее? Выйти замуж за хорошего надежного парня вроде Володьки, завести детей, собаку и дачу. Начать выращивать на ней черешню и помидоры, чтобы, консервируя их на зиму, выкладывать фотки банок где-нибудь в «Одноклассниках», заведя предварительно там аккаунт, разумеется. А потом… потом… потом…

Все пустое! Разве я не пыталась? Хотя… Может, я изначально ущербная? Может, во мне с самого начала нет какого-то важного гена, отвечающего за счастье? Может, мне и не суждено его испытать, и сегодняшняя моя деятельность – лишь «ширма», попытка скрыть свою убогость?