– О, какой тонкий комплимент, – рассмеялась я, не скрывая, впрочем, удовольствия. Отправив в рот кусочек мяса, я застонала от счастья. – М-м-м, как вкушно, – прошамкала в восторге. – Так и тает во рту!

– А я что говорил! – воскликнул Петров самодовольно.

Можно подумать, он этот ростбиф сам приготовил. Собственноручно. Да и не припомню я, чтобы он что-то такое говорил.

– Вы еще паштет попробуйте обязательно! Ну, давайте выпьем за… – Мужчина поднял бокал и задумался. Интересно, как выкрутится? Лично я бы выпила за здоровье – для меня это самый актуальный тост. Но Петров предложил иное. – Давайте выпьем за вас, Валерия.

– А давайте! – легко согласилась я и пошутила. Не очень, правда, умело: – Вам все равно, а мне приятно, да?

Лицо шефа сначала окаменело, но потом расслабилось.

– Да нет, мне не все равно, – произнес он многозначительно и внимательно посмотрел в мой глаз, отчего мне снова стало не по себе. Что-то он задумал… Уж не обольстить ли, не ровен час, пытается? Только этого мне не хватало! – Валерия, давно хотел вас спросить, можно?

– Валяйте, – беспечно махнула я рукой.

– Почему вы одна?

– В каком смысле? – Все я поняла, конечно, просто хотела выиграть время. Не говорить же в лоб собеседнику, что одиночество стало моим спутником благодаря его стараниям. Это сообщение я приберегу для более подходящего случая, который, не сомневаюсь, непременно подвернется.

– Почему вы не замужем? И даже никогда не были? С вашей-то вешностью модели… У вас должны быть толпы поклонников.

– Хм, – пробормотала я, а затем решила сказать все как есть. – Потому что единственный мужчина, которого я любила, погиб. А связывать свою жизнь с нелюбимым… Знаете, может, это и правильно. Многие мои подруги предпочли не дожидаться журавля в небе и вышли замуж за «подходящего человека». Были такие люди и в моей жизни. И, возможно, не будь в ней… – тут я запнулась, не решаясь назвать имя Андрея, – не будь у меня ТОЙ большой, чистой и настоящей любви, я бы тоже так… Но…

Раскрывать душу человеку, которого считаешь виновником всех своих несчастий, – это, я вам скажу, то еще испытание. Но мне удалось пройти его с честью.

– Простите, если мой вопрос причинил вам боль. – Сидящий напротив мужчина выглядел расстроенным. – И все же, – продолжил он, – не могу не задать еще один: когда это произошло?

– Пятнадцать лет назад, – выпалила я, накинув год, дабы не вызвать даже невольных ассоциаций у Петрова. Вряд ли он связал бы кончину сотрудника с моим рассказом, но береженого, как говорится, бог бережет.

– И что, за пятнадцать лет вам ни разу не встретился никто, кто бы мог соперничать с вашим возлюбленным?

Я отрицательно помотала головой.

– Да и потом, – добавила я с кривой ухмылкой, – мне особенно некогда было строить свою любовь: строила карьеру. Хотя и она, – я снова усмехнулась, – не особенно удалась.

– Да-а-а, – протянул Серпал, – наверное, исключительный был человек.

– Не то слово, – тихо произнесла я, склонив голову над тарелкой, – таких больше нет…

Зря Петров завел этот разговор. Ох, зря! За стремительными событиями сегодняшнего вечера мне как-то даже удалось забыть о своей миссии. Когда хотел, начальник умел быть милым и приятным собеседником. Несомненно, человек он умный, интересный и, если бы не одно «но», вполне мог бы меня заинтересовать. Вот только между нами, словно тень отца Гамлета, всегда будут стоять Андрюша и четырнадцать лет моей жизни, брошенных коту под хвост по вине Петрова.

Поэтому дальнейший разговор у нас не сложился, хотя Серпал и предпринимал попытки возродить доверительный тон беседы. Но я отделывалась односложными ответами и междометиями, всем своим видом демонстрируя острое нежелание откровенничать.

Так и не добившись от меня желаемого, шеф в итоге сдался. Поэтому, когда я сразу после кофе попросила его вызвать такси, даже не стал сопротивляться, хоть и было заметно, что он не прочь продолжить вечер.

Правда, он настоял на том, чтобы самому отвезти меня домой. Ну как самому… Отвез нас его водитель, конечно.

Пришлось плестись действительно домой. Все это время, по возвращении в город, я ни разу не ночевала в своей квартире, под разными предлогами оставаясь у Ольги с Володькой. Ребята все понимали и даже выделили мне комнату своей дочери, отселив ее саму в гостиную. Хотя, видит бог, я и сопротивлялась этому.

Но сегодня – дело иное. Петров даже не спросил, куда меня отвезти, просто назвал шоферу адрес, указанный в моем личном деле. Видимо, в какой-то момент позвонил Мироновой, чтобы его узнать. Ну не готовился же он, в самом деле, к сегодняшнему вечеру?

Родной дом встретил меня темными глазницами окон. Только в одной квартире одиноко горел свет на кухне: то ли хозяева забыли его погасить, то ли их мучила бессонница – поздний час не располагал к бодрствованию.

– Так… – пробормотал Петров, брезгливым взглядом окидывая дворовую коробку. – Значит, вот здесь живет бывшая преподавательница столичного вуза? Немного ж, видимо, у нас в стране платят научным работникам.

– Да, немного! – гордо вскинув голову, произнесла я. – А вы думали иначе?

– Ну, – протянул Петров, – знавал я одного директора школы. Так в его особняк экскурсии водить можно.

– Это не тот ли директор, которого посадили в итоге? – уточнила я ехидным тоном.

– Да, он! – рассмеялся шеф. – Вы тоже его знали?

– Угу. Его вся страна знает благодаря сводке криминальных новостей. – Нет уж! Моя маленькая квартирка, уж поверьте, куда лучше тюремной камеры. Хоть и в тесноте, зато сплю спокойно.

– Валерия, да я же пошутил! – воскликнул Петров примирительным тоном. – Вполне милый двор. Я, правда, и забыл, что такие существуют, но ведь и сам некогда проживал в точно таком же.

– Давно, наверное, было? – спросила я. Не то чтобы меня и впрямь это интересовало, просто поддерживала беседу.

– Давно, – задумчиво протянул шеф. – Я уж даже и не помню, какие в этих «особняках» квартиры. Не пригласите? Очень любопытно, знаете ли.

– Нет! – Ответ прозвучал резко, но я и не подумала его смягчать. Ты посмотри, каков нахал выискался! Еще я не организовывала экскурсии для олигархов по своему жилищу. «А теперь посмотрите сюда. Как вы думаете, для каких целей может служить это помещение? Что? Полагаете, здесь хранится гладильная доска? А вот и нет! Это гостиная! Да, да, господин Петров, не всем же в жизни суждено взобраться по трупам на вершину бизнеса. Некоторые живут бедно, но честно!»

– Хорошо, возможно, тогда в другой раз? – примирительным тоном поинтересовался Серпал.

– Все может быть… – задумчиво протянула я. И добавила про себя: «Хотя я бы на это не сильно рассчитывала».

Хотелось припустить к подъезду во всю прыть, но я спиной ощущала взгляд шефа и потому шла медленно, грациозно (по крайней мере, мне так казалось) покачивая бедрами.