Я поймаю главаря мышей и буду трясти его до тех пор, пока он не сознается, где моя Одетта. Если понадобится, даже когти в ход пущу.

Проклятое кроличье рагу в консервах, я в отчаянии, а когда человек (или кот) в отчаянии, он должен прыгнуть выше головы и сделать то, чего этот человек (или кот) в иных обстоятельствах делать бы не стал, потому что считает насилие отвратительным и чуждым человеческой (или кошачьей) природе.

БАСТА!

Я галопом прибежал обратно к амбару. Занял свою самую лучшую засадно-охотничью позицию и стал ждать. Кажется, я ждал целую вечность – но ничего не происходило. Я подождал еще немного. По-прежнему ничего. Ни одна пчела не прожужжала мимо. Ни одна бабочка не пролетела, ни один жук не прополз.

Но я по-прежнему терпеливо ждал.

Был ли в этом вообще смысл? Я стал думать. Хм… Ну, рано или поздно одной из мышей придется покинуть амбар. А если нет? Не могу же я торчать тут вечно. Кроме того, на завтра запланирован отъезд обратно домой. Самое позднее после обеда чемоданы будут упакованы, а загородные выходные и свадьба мечты отойдут в историю.

Разумеется, без Одетты я домой не поеду. Ни в коем случае! Но вся эта затея с засадой понемногу начинала казаться мне безнадежной. Ни единой мыши, ни единого шороха. Все тихо и мирно.

Кстати, насчет «мирно». Может быть, нужно зайти с другой стороны и для начала выяснить, почему мышей обуревает жажда мести. Ведь не просто же так они захватили в плен совершенно непричастную, абсолютно невинную кошку – что-то их к этому подтолкнуло.

Да, точно – вероятно, этот путь и приведет меня прямиком к Одетте. А у кого можно выведать всю подноготную? Разумеется, у кошек.

Как ужаленный, я в ту же секунду подскочил и бросился в манеж – и не прогадал. Сэр Тоби и Петерле со скучающим видом бродили по узкой трибуне, расположенной за бортиком манежа. Хоть было уже довольно темно, я со своим орлиным зрением сразу узнал обоих.

– Хорошо, что вы тут! – взволнованно промяукал я им. – Мне срочно нужно узнать, из-за чего произошла ссора между дворовыми кошками и мышами!

Сэр Тоби скорчил странную мину, а Петерле вел себя так, словно у него уши были заткнуты селедками.

– Эй! Вы слышали, что я только что сказал?

Сэр Тоби принялся вылизывать левую переднюю лапу, Петерле же, повернувшись ко мне задом, свернулся в толстый черный клубок.

Разрази мою когтеточку, разве они меня не слышат?! Что это вдруг за ледяное молчание?

– Сэр Тоби? Петерле? Вы можете мне ответить? Что за кривлянье вы тут устроили?

Сэр Тоби прекратил вылизывать лапу и взглянул на меня бездонными глазами.

– Внутренние дела усадьбы… – уклончиво мяукнул он.

– Что-что?

Сэр Тоби уже собрался было возобновить интенсивное умывание, но я подбежал и остановился прямо перед ним. Оказавшись с ним нос к носу, я потребовал:

– А теперь, будь добр, прекрати ходить вокруг да около – выкладывай, в чем дело! И забудь эту рыбью чешую насчет внутренних дел усадьбы – в конце концов, от этих ваших внутренних дел приходится страдать моей подруге и матери моих будущих детей. Выкладывай, сэр Тоби!

Сэр Тоби покачал головой.

– Мне очень жаль, но я понятия не имею, о чем ты, – дерзко заявил он.

Я задохнулся от возмущения:

– Ты что это такое мне тут плетешь, а?!

Петерле встал и куда-то пошел, и сэр Тоби уже собрался было последовать за ним. Но Уинстон Черчилль никому не позволит так с собой обращаться. Это лучше сразу зарубить себе на носу.

– Стойте! Извольте-ка задержаться! Вы оба! – воскликнул я и бросился Петерле наперерез. – Мне нужно все узнать. Сейчас же!

– Спроси у мышей, – уклончиво пробормотал Петерле.

– Что-что ты мне предлагаешь сделать?!

– Спросить у мышей. В конце концов, это ведь они похитили твою Одетту, а не мы.

В то время как я, выйдя из себя, безуспешно пытался войти обратно, Петерле вдруг взял и неожиданно выбежал из манежа, прошмыгнув мимо меня слева. Лишившись дара речи, я посмотрел ему вслед и на секунду отвлекся, поэтому не заметил, как сэр Тоби, которого я прежде считал достопочтенным котом, воспользовался моментом и тоже улизнул, обогнув меня справа.

– Поверить не могу! – прокричал я им вслед. – Что же вы за коты такие – позор всего кошачьего рода! Пусть вам будет стыдно. До глубины души и до скончания века!

Но этим двоим мои сотрясания воздуха были до мокрой селедки – они быстро скрылись из виду, затерявшись где-то в стойлах.

Может быть, броситься им вслед и преследовать до тех пор, пока они наконец не скажут мне, что же тут такое творится? Я просто лопался от досады. НУ КОНЕЧНО! Искали-искали вместе со мной Одетту, даже в домишко к этому охотнику пробрались, а сами все это время знали, что мою возлюбленную Одетту похитили мыши. Наглость! И подлость! И к тому же низость!

И все же я за ними не пошел. Правды от них не добиться. Хоть кол им на голове теши – ничего не скажут. Ох, что же такого натворили дворовые кошки? Из-за чего они развязали войну с дворовыми мышами? За что им теперь так стыдно?

Мне нужны ответы. Непременно. Вот только где их взять? Кто сможет рассказать мне, что тут происходит, чтобы я наконец-то – наконец-то! – нашел и освободил Одетту?

– Ииииииигого, – донеслось тут с конюшни. – Уиииииихаааааа!

Лошади, проклятая консервная открывашка! Терпеть не могу этих копытоносцев. Ведь то, что случилось с Одеттой, – отчасти их вина. Если бы только Кира на них не отвлеклась…

Уинстон, прекрати немедленно, призвал я себя к порядку. Нет никакого смысла ворошить прошлое, перебирать всевозможные «если бы только» и злиться. Ты должен наконец перейти к действиям.

– Прррррр, эй, Уинстон, ну что – нашел свою подругу?

Булли стоял возле заборчика и таращился на меня глазами размером с колесо телеги каждый.

– А что, по мне похоже? – буркнул я в ответ.

– Ну зачем же сразу огрызаться, городской кот? Что я тебе сделал?

Ничего! Мало того – даже пытался помочь мне с поиском Одетты. Я медленно подошел поближе, изящно запрыгнул на столбик ограды и внимательно взглянул на пони. Раньше я всегда считал всех лошадей невежественными и недалекими – но так ли это? И если нет, почему же тогда они позволяют себя взнуздывать, седлать и гонять по манежу людям – которые гораздо меньше и слабее их физически?

– Булли, спрошу напрямую, без обиняков: ты знаешь, что стоит за раздором между дворовыми кошками и мышами?

Я, конечно, не особенно рассчитывал на ответ. По крайней мере, на ответ, который подтолкнет меня к дальнейшим действиям. Но надежда, как известно, умирает последней.