Всего артефактов было четыре. Тяжелый серебряный перстень с тусклым, исцарапанным агатовым камнем. Связка птичьих перьев – судя по виду, вороньих, – перевязанных красной лентой, концы которой заскорузли, скорее всего, от крови. Маленькая коробочка из лакированного дерева, без замка, но, судя по виду, плотно закрытая. И медный ключ, по виду самый обыкновенный, с довольно грубо вырезанной бородкой – такой подделает в два счета даже подмастерье кузнеца.

Именно от ключа (самого неприметного из предметов, на дороге в пыле увидишь – даже не наклонишься, чтобы поднять) исходило нечто, привлекшее внимание Брайса. Не то чтобы явная сила, скорее… аура. Такая же, какая исходит от живых существ – довольно густая, вполне осязаемая, словно ключ обладал собственной личностью или даже разумом.

– Откуда это? – спросил Брайс, указывая на ключ.

Эгмонтер нахмурился.

– Это? Даже и не припомню. Вроде бы нашел в куче другого магического барахла… да, точно, мне доставили ящик скарба одной недавно сожженной ведьмы, это оттуда.

Он лгал, Брайс видел это ясно, и это только подтвердило его догадку. Он наклонился, уперевшись ладонями в колени, втягивая ноздрями воздух над ключом: ему все чудился исходящий от ауры запах – тлена, кладбищенской земли и, разумеется, крови. Брайс протянул было руку, чтобы коснуться ключа, потом поколебался и опустил ее.

– Есть у меня подозрение, – спокойно сказал он, – что тот, кто положил этот предмет сюда, уже не жилец. На нем очень сильные чары, несущие отпечаток человеческой ауры. Сложно сказать, аура мага это или его жертвы. Но на этом предмете лежит проклятие. Стоит к нему прикоснуться, и… не уверен, что именно произойдет, но что-то весьма хреновое.

– Так, – сказал Эгмонтер, с трудом скрывая возбуждение. – А использовать его тогда как?

– Проще всего – подкинуть под порог тому, кого захочешь уничтожить. При этом смирившись с тем, что подкидывающего тоже придется принести в жертву. Потому что ключ хотя и заряжен на конкретного человека, но слишком сильно накачан всякой дрянью и жертву особо выбирать не станет – рикошетом в любого отлетит.

– Возьми его.

Брайс коротко посмотрел на Эгмонтера.

– Странный способ меня убить. Я бы сказал, неочевидный.

– Если бы я хотел тебя убить, сделал бы это сразу… или нет, – осклабился герцог. – Но сейчас я, честное слово, желаю тебе удачи. Если ты возьмешь ключ и сумеешь отразить лежащее на нем проклятие – что ж, я отнесусь к тебе со всем подобающим уважением.

– И возьмешь меня в ученики, – сказал Брайс.

Он не сполна успел обдумать собственные слова. Но уж очень резануло его заявление Эгмонтера относительно «служения». Уж не в рабство ли его герцог решил заполучить? С него станется. А становиться мальчиком на побегушках у темного мага Брайс точно не собирался. С другой стороны, ему необходимо выбраться из этого подвала, этого дома – где бы он ни находился, и из-под надзора Эгмонтера, тягаться с которым Брайс в данный момент, увы, не мог. А кроме того, что бы Эгмонтер ни говорил, Брайс не сомневался, что тот знает, куда именно отправил Яннема… и с какой целью. Что тоже необходимо выяснить, прежде чем выпустить ублюдку кишки. Брайс ненавидел лицемерие, но иногда жизнь просто не оставляет другого выхода.

– Вообще-то я не беру учеников, – недовольно сказал Эгмонтер после довольно длинной паузы. – Столько пустой возни. Да и педагогическим даром, уж так получилось, совершенно не обладаю.

– Я крайне способный, – невозмутимо заверил его Брайс.

– Да, уж в этом я не сомневаюсь. Что ж, хорошо. Если ты возьмешь ключ, сумеешь отразить проклятие и… ну, скажем, отнести вон туда, – Эгмонтер указал на черный шкаф в углу подвала. – То я, пожалуй, подумаю над твоим предложением.

Брайс кивнул. Он пытался подавить волну азарта, поднявшегося в груди – нелепого, абсолютно мальчишеского. Но, Тьма забери, наконец-то он получил вызов! Пусть глупый и смертельно опасный, и если Брайс не справится – это будет самая бессмысленная гибель, какую только можно вообразить. Но если все получится, то это докажет не только Эгмонтеру, но и самому Брайсу, что он еще не окончательно спекся. Не окончательно зачах под непрерывным давлением своего старшего брата. Не превратился в слабосильное и бесполезное ничтожество.

Проклятье, ради такого дела стоило и рискнуть.

– Отойди туда. К двери. И не пялься на меня.

Эгмонтер, на удивление, спорить не стал. Отошел в сторону и остановился, все еще сжимая под плащом аркан и жадно следя за действиями Брайса. Тот постоял минуту, потом закрыл глаза и осторожно вытянул правую руку над ключом. Тусклая аура заклятого предмета подтянулась к его ладони, словно хищная тварь к раненому животному, застрявшему в капкане. Жадная, зараза… давно ничего не ела… охота ей поживиться…

Брайс очень осторожно, бережно тронул запертую дверь внутри себя, за которой последние пять лет, скорчившись, сидела Тьма. Заключенная у него внутри так глубоко, что временами он о ней забывал – или думал, что забывал.

«Эй, милая. Давно не виделись», – позвал ее Брайс, тихо и ласково, словно спящую любовницу. Он понятия не имел, какие отношения с Тьмой у Эгмонтера, но для Брайса она всегда была женщиной – хищной, обольстительной, безумной, ревнивой. Смертельно опасной и желанной до дрожи в ногах.

Он услышал короткий стук меди о дерево: ключ приподнялся над столешницей и сразу же снова упал вниз. Брайс услышал, как Эгмонтер коротко выдохнул сквозь стиснутые зубы, и понял, что герцогу было с самого начала прекрасно известно о свойствах артефакта. Более того: он сам попытался обезопасить эти опасные чары, но не сумел. Эгмонтер сильный маг, очень сильный, очень трудолюбивый и опытный, но Брайс вдруг осознал, что герцогу отчаянно не хватало природных способностей, таланта, которые он пытался компенсировать обширными знаниями и многочисленными экспериментами, как истинный ученый, что с определенной точки зрения не могло не вызывать восхищения. Эгмонтер был сильным магом, но талантлив он не был. Его связь с Тьмой – это связь слепого и поводыря, а не двух страстных любовников, сплетающихся в общем экстазе.

– Иди, дорогая… иди, поешь. Ты голодна, – прошептал Брайс, обращаясь одновременно к своей вечной пленнице, сидящей у него в голове под замком – и к тусклой белесой дымке, поднимающейся над ключом. Остаток источника Тьмы у Брайса внутри и ошметки чужой ауры на ключе, заряженные чистым злом – они были одного рода, одной крови. Нечистой крови. Истосковавшиеся друг по другу сестры.

Мысленным взглядом Брайс увидел, как ключ взмывает в воздух, разворачиваясь бородкой к нему, словно кинжал – острием. Брайс с коротким вздохом раскинул руки, принимая подарок. Ключ подлетел к тяжелому навесному замку, запирающему клетку Тьмы, и мягко вошел в гнездо – так, словно именно для этого и был создан.

А потом повернулся на два оборота, отпирая замок.

Брайс открыл глаза. Ключ лежал на поверхности стола – простая, бесполезная медная безделушка от давно потерянного замка. Брайс взял его, подошел к черному шкафу в углу, выдвинул первый попавшийся ящик и небрежно бросил ключ внутрь.