и дело фыркала, глядя на детей. Даниэль держался чуть лучше, напуская на себя строгий вид, но все равно получалось не очень. Его распирало от радости. Так и подмывало подбежать к мсье Амадео, который здоровался с вновь прибывшими гостями, и стиснуть учителя в объятиях, но он неимоверным трудом сдерживал себя. Как-никак, вскорости ему предстоит занять пост генерального директора, и такое поведение будет чрезмерно фамильярным, надо учиться этикету!

Но в том, как мсье Амадео приветствовал гостей, не было ничего чопорного и притворно вежливого. Он тепло улыбался каждому, и те отвечали ему если не таким же искренним, то хотя бы не холодным приветствием. Даниэль слышал разные слухи, самым кошмарным из которых было убийство Кристофа Солитарио собственным сыном, но не верил и половине. Людям только дай позлословить о тех, кто забрался выше них…

Амадео поцеловал руку полной даме в изумрудном бархатном платье, и та кокетливо рассмеялась. Даниэль с изумлением узнал в ней бабушку Бьянки и Бартоло. Вот это да! Неужели она была знакома с Кристофом Солитарио? Вот уж точно, тесен мир…

Покосившись на Катрин, которая о чем-то оживленно болтала с Чилли Райо, Даниэль двинулся вокруг елки в стремлении подобраться поближе к учителю.

Раскланявшись минимум с десятком гостей, встреченных по пути, он наконец подошел достаточно близко, чтобы услышать, о чем говорят Амадео и мадам Альварес. Да, подслушивать нехорошо, но любопытство прямо-таки сжигало изнутри. Если их связывает дружба, как это повлияет на родственные отношения с Бьянкой и Бартоло?..

Даниэль воровато оглянулся через плечо. Бьянка с надутым видом стояла неподалеку от сцены, на которой негромко играли музыканты, и лениво скользила взглядом по толпе. Даниэль понадеялся, что она его не заметила, и обогнул елку.

И едва не врезался в спину Амадео. Нырнув обратно за огромную бутафорскую коробку с красным бантом, перевел дух. Чуть не попался!

— …Кристоф гордился бы таким сыном, — услышал он журчащий голос Марии Альварес. — Жаль, что он не увидел, какое королевство ты создал!

— Наследовал, — мягко поправил ее Амадео. — Это отец создал все с нуля, я ему и в подметки не гожусь.

— Скажешь тоже! — Мария расхохоталась. — Серьезно, ты достойный сын своего отца. А вот кто в подметки не годится, так это Лукас. Доказывал это и словом, и делом. Но не будем об этом червяке сегодня! — Она внезапно понизила голос так, что Даниэлю пришлось высунуть ухо из-за коробки, чтобы расслышать, что она говорит. — Я проверила координаты, что ты мне дал. Чжао Юнь Фэн работал там несколько лет назад, имел дела с несколькими иностранцами, но того, кого ты ищешь, среди них нет.

— Он мог сменить имя, — так же тихо ответил Амадео.

— Запросто. Я уже попросила Ребекку покопать под каждое. Если под одним из них скрывается наш знакомец, мы об этом узнаем. И еще кое-что — в процессе мне подвернулся один любопытный субъект. — Она передала Амадео небольшой конверт, который тут же исчез в кармане его пиджака. — Обретается в Старом квартале, неподалеку от аптеки Боунса. Тебе знакомо это место?

— Еще как. — Амадео сохранял бесстрастное выражение лица. — Очень вам признателен за помощь, Мария. Шампанского?

— О, разумеется! — Она снова рассмеялась. — И отправь кого-нибудь найти моего жениха, он потерялся где-то в казино!

Сегодня праздновалось не только Рождество, не только день памяти Кристофа Солитарио. С этого дня двум крупным компаниям, «Азар» и «Гандикапу», предстояло тесно сотрудничать ближайшие пять лет, и всех подобный расклад устраивал.

Всех, кроме Бьянки.

Выборы неделю назад она с треском проиграла. На ее стороне оказался только Бартолито, но толку от него было как от петуха-кастрата. Все — абсолютно все! — заняли сторону Солитарио и малыша Даниэля. Чем он их так умаслил? Предложил деньги? Чушь! Это старичье давно нагребло себе полные карманы, таким их не заманишь… А Майкл Корсо, этот бабник, которому хватило бы одного легкого обещания! Единственный, на кого Бьянка ставила без сомнений! Она почти дожала его, почти перетянула на свою сторону, но тут произошел чертов компьютерный сбой, в систему проник хакер, или еще что там случилось с этими железками — и он мгновенно потерял к ней всякий интерес. Прождав двадцать минут, она была вынуждена уйти — Майк совсем позабыл о ее существовании, погрузившись в виртуальный мир.

Чертовы мужчины, сами не знают, чего хотят!

Признаться, она недооценила Солитарио. Абсолютно зря пренебрегла слухами о его деловой хватке. Она-то считала, что он просто пришел на все готовое, заграбастав империю после смерти отца, и теперь горько жалела, что не изучила его историю повнимательней. Ее бывший муж совершенно не умел договариваться с людьми и эффективно управлять компанией, доставшейся от родителей, поэтому ей не составило никакого труда обчистить его при разводе и развить убыточное предприятие до приемлемого уровня. А этот тип совсем не прост.

Она поискала его глазами в толпе гостей. Вон он, разговаривает с Марией Альварес. Должно быть, они старые знакомые…

Глаза Бьянки подозрительно сощурились. Какие у него могут быть дела с ее бабушкой? Неужели та помогла ему заполучить «Гандикап»? Нет, чушь, сеньора Мария никогда бы так не поступила, дети для нее всегда были на первом месте. Не мужья, нет — тут Бьянка с трудом подавила усмешку — а вот дети…

Старшая дочь, мать Бьянки, разбилась на том злосчастном самолете. А сына похитила некая группировка, и нашли его уже мертвым. Бьянка знала лишь обрывки той истории, но именно тогда появилась «Рука Бога». И если дело не в «Гандикапе», значит, Солитарио зачем-то понадобилась «Рука»…

— Выпьешь?

Бартоло протиснулся к ней, сжимая в обеих руках по фужеру шампанского. Сам он уже успел изрядно накачаться — лопнувшие капилляры в белках глаз и перегар не оставляли сомнений.

Бьянка поморщилась и отмахнулась от брата.

— Бартолито, ты вообще когда-нибудь просыхаешь?

— А зачем? — искренне удивился тот. — Сегодня нам есть что отпраздновать, разве нет? В смысле, — быстро проговорил он, поймав уничтожающий взгляд сестры, — залить горе. Мы ведь проиграли…

— Мы не проиграли. — Бьянка выхватила у него бокал и залпом осушила его. — Ничего еще не кончено. Завещание вступит в силу только через полгода, а за это время мы сумеем перевернуть его так, как пожелаем! — Она оглянулась, чтобы убедиться, что их никто не слышит. — Если бы ты так не прокололся, мы уже были бы в шоколаде.

— Я же говорил, что нашел лучшего специалиста, — начал оправдываться Бартоло, не озаботившись понизить голос. — Но что-то пошло не так…

— Вижу. — Бьянка с трудом сдержалась, чтобы не дать ему подзатыльник. Они не разговаривали