По поручению Берека, Эйрика переписывала подмокшие учетные списки, приводя их в порядок. Делать записи при морской качке было задачей не из легких, но ей, хотя бы было чем себя занять. Несмотря на раны, уже многие матросы старались вернуться к прежним обязанностям. Конечно, жалованье за стычку с пиратами и плаванье в Асфирию обещало быть внушительным, но никто не хотел оказаться списанным на берег. Не так-то просто попасть на действительно хороший корабль, с порядочным капитаном, а работа всегда нужна. Времена нынче тяжелые.

Рикард много времени проводил над картами, вместе с Джедом, составляя и обсуждая наиболее удобные морские пути. Штурман дымил трубкой, делал краткие пометки, и почти не спорил, хотя это и не означало, что он со всем согласен. Однако, северяне разбираются в навигации, а также быстрее других сообщаются между собой, передавая последние новости. Несколько дружеских советов лишними не будут.

Нотт держался обособленно, с ненавистью оттирая доски палубы. Капитан предпочитал не замечать племянника, словно того и нет. Но не стоило сомневаться, если бы юноша отказался работать, то вряд ли бы дядюшка отнесся к этому с пониманием.

Моряки иногда вполголоса спорили, какая же провинность за Ноттом, что тот согласился на грязную работу, лишь бы не возвращаться на берег. Предположения принимали все более фантастическую форму, однако истину знал только сам юноша, ну и, разумеется, капитан. Хотя никто не решился бы обратиться к последнему, чтобы удовлетворить свое любопытство.

***

Прикинув объем необходимых работ, капитан Бром решил пришвартовать корабль в Торде почти на месяц. Помимо мелкого ремонта на самом судне, требовалось так же почистить днище корабля от накопившихся морских гадов, заменить некоторые паруса, и проверить мачты.

Дела было много, но в этот раз нанимались рабочие из порта, так что многие матросы предпочли воспользоваться отдыхом, и навестить семьи или старых друзей. Но часть по-прежнему оставалась на судне. Как правило те, кто служил много лет, и не сумел обзавестись иной жизнью, кроме морской.

Эйрика тоже оставалась на корабле, и получила за последние дни столько наставлений и предупреждений от Рикарда, что уже согласно кивала на все, лишь бы он наконец оставил ее в покое. Все равно следовать советам она не собиралась, как и не собиралась говорить об этом северянину. Она вообще старалась говорить с ним как можно меньше, когда это было возможно.

Девушка и сама не могла объяснить, что давит изнутри, заставляя испытывать то беспокойство, то необъяснимую тоску. Словно рана от меча проникла гораздо глубже, и теперь медленно отравляет ее кровь, мешая радоваться жизни, как прежде.

Можно было бы сойти на берег, прогуляться по улицам Торда, но Рик обязательно вызовется ее сопровождать. Так что нет, лучше отложить прогулку на неопределенное время. Под руку случайно попала подзорная труба.

Интересно, насколько хорошо можно рассмотреть город, при таком увеличении?

Решив проверить это прямо сейчас, Эйрика взяла трубу, и отправилась наверх. Сперва она рассматривала прибрежные улицы, затем увлеклась, выискивая изъяны на черепицах крыш. Однако вскоре это занятие тоже ей наскучило.

Опустив подзорную трубу, она неожиданно заметила одиноко стоящую фигуру, ближе к носу корабля. После некоторых раздумий, девушка подошла, и встала рядом.

Некоторое время они стояли молча. Солнце осторожно касалось воды, но все никак не могло решиться нырнуть за горизонт. Эйрика в задумчивости крутила кольцо на подзорной трубе. Рикард украдкой бросил на нее взгляд, и не удержавшись, первым нарушил молчание.

– Я думал, ты уже спишь.

– Да вот, как-то не спится. Тебе тоже?

Северянин вздохнул. В его душе бушевали противоречивые чувства, но стоило ли вываливать сомнения на маленького друга. Однако Рик недооценивал проницательность девушки.

– Волнуешься перед завтрашним днем?

– С чего ты взял? – но помолчав, всё-таки признался, – Немного. Странное чувство, получить то, к чему очень долго стремился…

– …но теперь не уверен, хочешь ли этого, – закончила Эйрика мысль, которую он не решался произнести вслух, за что получила легкий тычок локтем.

– Всем свойственно сомневаться.

– Мне нет, – хмыкнула девушка, – Предпочитаю, не раздумывая бросаться в новое, как в воду с головой, а потом уже выплывать по ситуации.

– Ты, совсем другое дело.

Они снова немного помолчали. На этот раз не выдержала Эйрика.

– Скажи, почему ты ее так любишь?

Рикард удивленно поднял брови, однако лицо девушки было безмятежным, и даже несколько отстраненным. Северянин невольно задумался над ее вопросом.

– Сложно объяснить, – наконец произнес он, – Алионора не такая, как остальные девушки. Она нежная, хрупкая…

– И должно быть очень красивая?

– Да.

Кольцо всё-таки сорвалось с подзорной трубы, и Эйрика упорно пыталась приладить его обратно, не поворачивая головы к северянину.

– Но ведь красота, это еще не все? Должно быть еще что-то. Что ей нравится, музыка, танцы, верховая езда?

– Да как-то… – Рик задумался, припоминая. Однако в памяти возникало только милое лицо, в обрамлении светлых завитков. – Мы не так много разговаривали. Наверное, она любит музыку… Хотя… Она любит сапфиры, потому что они подчеркивают цвет ее глаз. Да и имеет ли это значение? После свадьбы у нас будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга получше.

Эйрика молчала, опустив голову, мужчине показалось, что она чем-то расстроена.

– Эй, – он осторожно коснулся ее руки, – Что с тобой?

– Да вот, – в голосе девушки было столько горечи, словно она едва сдерживала слезы, – Сломала.

Взгляд северянина упал на подзорную трубу, которую Эйрика крутила в руках. Блестящее металлическое кольцо никак не хотело возвращаться на место. Рик с трудом удержался от улыбки. В этом была вся Эйрика, только она могла так внезапно переключить внимание на какую-то ерунду, полностью теряя нить разговора.

Он мягко взял трубу из ее рук, и одним движением приладил кольцо обратно.

– Вот, и не стоило из-за этого расстраиваться.

– Не стоило, – согласилась девушка, забирая вещь обратно, – Прости, я, кажется, устала сегодня, и больше всего на свете хочу спать.

Так и не взглянув ему в лицо, она развернулась, и побрела в каюту. Что-то в ее поведении кольнуло Рикарда. Может она хотела поделиться чем-то важным, а он, вместо того чтобы выслушать, ударился в рассуждения о своей невесте?

Проводив рассеянным взглядом солнце, почти окунувшееся за горизонт, молодой человек понял, что мысли о настроении Эйрики занимают его сейчас больше, чем мечты о радужном будущем.