Вскочив с места, мародер схватил автомат и быстро зарядил его. Дверь продержится еще какое-то время, если ее не попытаются взорвать. А если и попытаются, то скорее обрушат себе на головы потолок перехода, который и так отслужил укрытием срок в тысячи раз превышающий тот, на который был рассчитан.

Выхватив из кобуры пистолет, Нель зарядил и его, решив, что лучше иметь под рукой все имеющееся оружие. Потом подобрал с пола отброшенный револьвер, разрядил его, высыпав на пол гильзы. Ему повезло: комендант расстрелял все патроны, будь барабан вместительнее, все могло закончиться совсем иначе.

Тогда на полу лежало бы тоже два трупа, но один из них принадлежал бы мародеру. Хотя трупы ли? Может быть, местный начальник выносливее, чем казался?

Хоть это ничего и не изменило бы в сложившейся ситуации, Нельсон подошел к лежавшему на полу коменданту и попытался нащупать пульс на сонной артерии. И не смог. А значит, он не ошибся в своих первоначальных суждениях, и мнительный ублюдок не отличался не только меткостью стрельбы, но и выносливостью.

Но кто бы смог выжить в схватке с обезумевшей автоматической молотилкой, в которую превратился мародер? Это даже вряд ли можно было назвать схваткой, Нель просто забил коменданта до смерти, на несколько секунд потеряв рассудок. Но он делал это сам, и ему это нравилось.

Нельсон по-быстрому обшарил труп, но нашел только кожаную набедренную кобуру к револьверу, которую, недолго думая, нацепил на себя, и горсть тупоголовых патронов, которые ссыпал в карман.

– А еще что-то про меня говорил, хотя сам – тот еще сумасшедший ублюдок, – послышался в голове ехидный голос ментала.

Мародер, посоветовал ему заткнуться и вернулся к своим мыслям.

Ситуация складывалась однозначно проигрышной. Когда дверь вскроют и его противники поймут, что он в помещении один, жить ему останется недолго. Когда до них дойдет, что риска задеть своих больше нет, кто-нибудь тут же бросит гранату.

И тогда ему конец, им останется только вытащить из помещения три нафаршированные осколками тушки, да потом проветрить каморку от едкого толового дыма. Взрыва гранаты в таком небольшом помещении ему не пережить. Да и прятаться здесь совсем негде, не за школьной партой же, в самом деле.

И стрелять в своих товарищей по Конфедерации, которых он пытался спасти – совсем не то же самое, что убивать пришлых, сосредоточенно истязавших тебя ради каких-то сведений. О которых ты, скорее всего, и понятия не имел.

Хотя мародер стал бы стрелять и в своих. Он был готов вырезать весь «Райисполком», если это поможет спасти «Домостроителей» или «Театр кукол». Но ничего хорошего в напрасном кровопролитии, конечно, не было.

Однако этой проблемой мужчина решил заняться позже. Сейчас же его гораздо сильнее заботила боль в прокушенной комендантом руке, да и разбитый в кровь кулак тоже не помешало бы обработать.

Подобрав с пола свой рюкзак, Нель вытащил лежавшую там аптечку, достал пузырек с антисептиком и поморщился. Несмотря на все свое технологическое превосходство, жители бункера под мэрией пользовались медицинским спиртом.

Это было неудивительно, так как его производство было самым простым, но Нельсон почему-то надеялся, что надет в аптечке перекись водорода.

Мародер щедро сбрызнул рану от зубов коменданта спиртом и, наверное, завопил бы от боли, если бы мог. Когда ему пришлось повторить процедуру со второй рукой, перед глазами потемнело, и на секунду он подумал, что теряет сознание.

Внезапно стук с противоположной стороны двери резко прекратился.

Нель посмотрел на металлическую створку и скривился, подумав, что местные придумали какой-нибудь хитроумный способ, чтобы достать запершегося мародера. А, значит, жить ему осталось не больше нескольких минут.

– Мне кажется, местным сейчас не до тебя, – послышался в голове мародера голос ментала.

Егор, наконец, оторвал свой взгляд от сгорбленной спины мародера, которого увели к коменданту, и развернулся к гермодвери. В металлическую створку вновь стучали жаждущие покинуть негостеприимную среду и оказаться в филиале эдемских кущ на «Райисполкоме».

На самом деле не факт, что Нельсону открыли бы дверь, если бы не ждали каравана из «Коммунрая», который вот-вот должен был подойти. Во второй раз случайного совпадения произойти не могло, а значит, в этот раз снаружи стучали коммунисты.

Егор кивнул одному из подчиненных, тот дернул вниз рычаг и потянул на себя створку. Второй взял автомат наизготовку, чтобы выглянуть в открывшийся проем и тут же открыть огонь, если обнаружит там неприятеля.

Остальные тоже приготовились. И только сам начальник службы безопасности продолжал расслабленно стоять, думая о своем.

Он занял эту должность уже больше семи лет назад, после того как его предшественник решил перебраться в соседний переход на «Театре кукол» и на скопленные за тринадцать лет работы деньги открыть там небольшую лавку, в которой торговал всем, что мародеры таскали с поверхности.

К Егору, тогда еще рядовому охраннику, начальство перехода всегда относилось хорошо, его постоянно как-то выделяли среди остальных. Давали какие-то особые поручения, премировали, пару раз даже отправляли на поверхность с группами мародеров, если тем нужна была помощь.

Далеко, естественно, никто не ходил, все маршруты ограничивались соседними переходами: «Молодежной», «Театром кукол» и «Тридцатым комплексом». Для более сложных заданий приходилось вызывать разведгруппы из «Домостроителей» или той же самой «тридцатки».

Правда, на «домиках», как попросту называли «Домостроителей», больше не было разведгруппы. А ведь как они гордились своим «Булатом», командой, состоящей из людей с опытом вылазок на поверхность уже более двадцати лет.

А исламисты перебили их всех за один вечер.

Егор пока не собирался уходить с работы, подобно предшественнику. У него еще было много дел, он привык жить на широкую ногу. Тем более, что в отличие от многих, не боялся поверхности и вполне мог тратить заработанные деньги на «куклах» или у бандитов с «Электротехников», куда периодически выбирался. Если была возможность более-менее безопасного перехода.

Парень, отводивший мародера, вернулся и, молча, занял свое место среди охранников.

Гермозатвор со скрежетом открылся, один из бойцов принялся отодвигать створку. Второй выглянул в проем, кивнул и махнул рукой – все в порядке. Значит, пришли коммунисты.

Несмотря на достаточно близкие торговые отношения с «Коммунраем», никто из жителей «Райисполкома» не мог похвастаться тем, что бывал в переходах, принадлежавших коммунистам. Более того, Егор был уверен, что никто из граждан Конфедерации там не бывал.

Просто потому что челнинские коммунисты были особым сортом людей. Когда Война обрушила привычный жизненный уклад, а люди уже не думали об эвакуации, но не до конца привыкли к новому жизненному укладу, появились они.