«Тоже верно», - Гайер вздохнул. – «Либо он просто купил зелья на черном рынке».

«Так можно?» - удивилась я.

«Конечно. Торговлю запрещенными зельями и ингредиентами просто невозможно прикрыть – слишком высоких чиновников она кормит».

Неприятно. Понятно, что жизнь не сахар, и зачастую люди наживаются на всем, чем можно, но когда это касается напрямую тебя…

«Значит, прежде всего нужно найти незарегистрированного менталиста?» - подвела я итоги.

«Да, это легче, чем искать, возможно, несуществующего зельевара».

«Ладно».

«Теперь, кому это выгодно», - Гайер будто ментально скривился. – «Точно не военные и не стражи. Первые в курсе, из чего сделан артефакт, только схему точно не знают. А вторым я и так изготавливаю морритусы по заявке».

«А когда волосы закончатся?»

«Не закончатся. Они обладают невероятно большим магическим потенциалом, один волос я использую для создания сразу нескольких десятков артефактов, так что еще долго не придется пополнять запасы».

Я задумалась.

«Тогда каким-то преступникам? Чтобы скрываться от закона».

«Да, это вероятнее всего. Скорее даже группа людей, если бы им нужен был один, они могли бы просто выкрасть его у какого-нибудь стража, это легче, чем пытаться добыть схему и список компонентов»

Звучало логично.

«И как они узнали, что ваше сознание у меня?»

Гайер помолчал, обдумывая.

«Вероятно», - начал он. – «сначала они не знали. Взрыв восприняли просто как возможность напоить меня зельем. Потом почему-то не повторяли попыток… и к Новому году точно узнали, что происходит. Надо выяснить, кто вообще в курсе про это. Ректор, Хенкс, те два менталиста – это те, про кого мы знаем. Хенкс не мог никому рассказать. Ректор и менталисты – вполне».

Картина вырисовывалась печальная… Я не представляла, как нам все это выяснить.

«И что делать?», - спросила у Гайера.

«Когда вернемся, напишем моим заказчикам. У меня много знакомых среди военных и стражей, пусть разбираются. Ну и поспрашиваем осторожно ректора. Еще можно выяснить, не появлялись ли новые люди в академии. В общем, на рожон не лезем, ведем себя тихо, осторожно. И обвешиваемся артефактами!»

Последнее напомнило про подарок Гайера – защитный кулон.

«Как все-таки сорвали кулон?»

Но Гайер удивил:

«Не уверен, надо обдумать. До того дня я считал, что это невозможно. Я тоже не всесилен, Этель».

«Я понимаю», - кивнула. – «А почему вы не хотите написать им сейчас?»

«Не вижу смысла. Сейчас праздничная неделя, мы в безопасности, вопрос не такой срочный, чтобы срывать людей из их домов».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«Хорошо», - мне действительно стало легче, когда мы прояснили, что будем делать дальше. – «Что ж, небольшой план мы составили на будущее. Но чем здесь заниматься на каникулах?»

«Помнится, я обещал научить вас защитной магии. К этому и приступим», - заявил Гайер, а у меня сердце ухнуло вниз.

«Может, не надо?»

Нет, Гайера переубедить практически невозможно. В итоге сразу после разговора я очутилась в тренировочном зале – в доме оказался и такой – в мужской одежде и острым желанием убежать.

«Да я все-равно не чувствую магию!» - в сотый раз попыталась найти повод не заниматься.

«Значит, отработаете слова, стойки и пассы руками», - невозмутимо заметил он. – «Запоминайте».

С этими словами он легко перехватил контроль над моим телом, отчего я готова была изумленно пялиться на происходящее, но никак не запомнить сложную комбинацию ну самого простого защитного заклинания.

«Все понятно?», - спросил Гайер, вернув мне контроль. – «Сможете повторить?»

«Нет… Как вы вообще так легко забрали у меня тело? Оно мое, вообще-то!» - теперь я была готова обидеться. Ладно, в опасной или трудной ситуации, но сейчас в спокойной атмосфере он легко, без каких-либо усилий проделал это снова.

По ощущениям, Гайер смутился.

«Простите. Я решил, что так вы лучше запомните. Если вам это неприятно, буду объяснять на словах».

Я вздохнула.

«Я не совсем это имела в виду. Раньше вы могли проделать это, только если мне угрожала опасность. Сейчас, как я понимаю, все изменилось?»

«Верно, это удается без какого-либо труда. Думаю, как и вам».

Надо будет попробовать.

«Ладно, показывайте движения».

Следующие несколько часов наглядно напомнили, почему я так не любила ходить на уроки Гайера. Он был слишком жестким, не хвалил, только указывал на мои ошибки и недочеты, снова и снова. Не оскорблял, конечно, но после всего, что мы пережили вместе, я оказалась не готова снова столкнуться с режимом «Гайер-преподаватель».

Наконец мое терпение лопнуло.

«Надо не так!» - заявила я ему, когда он в очередной раз выдал мне, какая я непутевая. – «Вы так ничего не добьетесь. Надо показывать ученику, что он выполняет хорошо, а не ругать бесконечно!»

Гайер явно удивился. И разозлился.

«Вы сами-то давно преподаете?» - процедил он.

«Вы, между прочим, сами сказали, что моя группа добилась невиданных успехов. И, если вспомните, на уроках я вообще никого не ругала, наоборот, указывала ребятам, что у них получается лучше всего».

По крайней мере, я вела себя так, как хотела бы, чтобы преподавали мне.

Гайер молчал. Я почувствовала, что прямо сейчас он ни за что не уступит, а продолжать в том же темпе была не готова.

«Предлагаю сделать обеденный перерыв», - заявила я и направилась на кухню.

Ответа не дождалась, но постаралась заполнить повисшее в воздухе напряжение бытовыми вопросами и без умолку болтала о том, сколько продуктов без стазиса у нас осталось и что лучше приготовить прежде всего.

Гайер сначала молча слушал, потом оттаял и стал откликаться на мои вопросы и предложения. Как я поняла, это лучшая тактика, если он не в духе. Отойти от проблемы, поболтать о чем-то другом, а он обдумает и либо согласится с моей точкой зрения, либо все-таки её отвергнет.