Мальчик вставал рано утром, наскоро завтракал и бежал ксвоему гнедому. И они скакали галопом по густой зеленой траве, сверкающейкаплями росы под косыми лучами утреннего солнца, топча пологие склоны холмов,обдуваемые прохладным сладковатым утренним воздухом. Польгара понимала, какнеобходимо этим двоим быть вместе. Она не ворчала, когда Эрранд проглатываледу, сидя на самом краешке стула так, чтобы в ту же секунду, как опустееттарелка, ринуться к двери навстречу открывавшемуся перед ним дню. Она гляделана него нежным взглядом и только улыбалась, когда он просил извинить его иубегал.

Однажды туманным утром, когда лето уже подходило к концу ивысокая трава пожелтела и склонялась под тяжестью созревших семян, Эрранд вышелиз двери дома и, как всегда, нежно погладил своего друга по высокой холке. Коньзатрепетал от восторга и сделал несколько нетерпеливых шагов в предвкушениискачки. Рассмеявшись, Эрранд запустил руку в гриву гнедого и одним легкимдвижением перекинул ногу через его сильную лоснящуюся спину. Не успел мальчиксесть на коня, как тот уже пустился вскачь. Взобравшись на пологий холм, ониостановились, чтобы оглядеть расстилавшуюся перед ними открытую степь, а затемобогнули лощину, в которой стоял их каменный дом с черепичной крышей.

В тот день, в отличие от многих других, это была не простопрогулка по окрестностям безо всякой цели. Уже несколько дней Эрранд чувствовалприсутствие в Долине чего-то странного, таинственного. Это нечто, казалось,обращалось к нему, и, выйдя из дома, он вдруг твердо вознамерился выяснить, чтоего исподволь так притягивает.

Продвигаясь по тихой Долине мимо мирно пасущихся оленей изабавных крольчат, Эрранд чувствовал, что ощущение тайны усиливается. Словнонечто, пробудившись от тысячелетнего сна, посылало какие-то неясные тихиепризывы.

Когда они поднимались на вершину высокого холма в несколькихмилях к западу от башни Бельгарата, по траве промелькнула быстрая тень. Эррандвскинул голову и увидел ястреба с голубой лентой, беззвучно парящего впрогретой солнцем вышине. Как только мальчик заметил его, ястреб склонился наодно крыло, а затем, описывая большие изящные крути, спустился вниз. Когда допушистых метелок пожелтевшей травы оставалось не более нескольких дюймов, онсложил крылья, приземлился на свои когтистые лапы и превратился в сияющий шар.Когда же сияние померкло, ястреб исчез, а в высокой траве стоял горбатыйБельдин. С любопытством приподняв брови, он спросил без всякого предисловия:

- А ты что здесь делаешь, малыш?

- Доброе утро, Бельдин, - приветствовал волшебника Эрранд,отклоняясь назад, чтобы дать коню понять, что хочет на несколько минутостановиться.

- Пол знает, что ты уезжаешь так далеко от дома? - спросилгорбун, не обращая внимания на вежливое приветствие Эрранда.

- Вообще-то нет, - сознался Эрранд. - Она знает, что яотправляюсь верхом на прогулку, но ей, видимо, неизвестно, какое расстояние мыможем проехать.

- У меня есть дела поинтереснее, чем целый день за тобойследить, - раздраженно проворчал старик.

- Ну и не надо.

- Да нет, к сожалению, надо. В этом месяце мой черед.

Эрранд недоуменно уставился на него.

- Разве ты не знаешь, что кто-нибудь из нас обязательноследит за тобой всякий раз, когда ты уходишь из дому?

- Зачем?

- Ты что, не помнишь Зедара?

Эрранд печально вздохнул.

- Помню.

- Не стоит его жалеть, - сказал Бельдин. - Он получил позаслугам.

- Такого никто не заслужил.

Бельдин злобно усмехнулся.

- Ему повезло, что его настиг Бельгарат. Тот простозамуровал его в скалу. Я бы на его месте еще и не такое сотворил. Но это к делуне относится. Ты помнишь, почему Зедар нашел тебя и взял с собой?

- Чтобы украсть Шар Алдура.

- Верно. Насколько нам известно, ты единственный, не считаяБельгариона, кто может, прикоснувшись к Шару, остаться в живых. Другим это тожеизвестно, так что тебе, видимо, придется свыкнуться с мыслью, что за тобой всевремя следят. Мы не позволим тебе бродить в одиночку там, где тебя можеткто-нибудь сцапать. Но ты не ответил на мой вопрос.

- Какой вопрос?

- Что ты делаешь так далеко от дома?

- Я должен кое-что увидеть.

- Что именно?

- Я не знаю. Это находится где-то впереди. Что это вон тамтакое?

- Там только дерево.

- Значит, это оно и есть. Оно хочет меня повидать.

- Повидать?

- Может, это не совсем подходящее слово.

Бельдин бросил на него хмурый взгляд.

- Ты уверен, что это и есть вон то дерево?

- Нет. Совсем не уверен. Мне известно лишь, что некаясущность где-то вон там... - Эрранд заколебался. - Я хочу сказать, приглашаетменя зайти. Это подходящее слово?

- Она с тобой говорит, а не со мной, называй это, как тебенравится. Ну ладно, тогда пошли.

- Ты не хочешь поехать верхом? - предложил Эрранд. - Коньможет вынести нас обоих.

- Ты еще не дал ему имени?

- Пока я зову его просто "конь". Хочешьпрокатиться?

- Зачем мне ехать, когда я могу лететь?

Эрранд вдруг почувствовал любопытство.

- Что ты при этом чувствуешь? - спросил он. - Когда летишь?

Взгляд Бельдина внезапно изменился, он сделался каким-тоотрешенным и почти мягким.

- Ты даже представить себе не можешь, - сказал он. - Следиза мной. Когда я долечу до дерева, я сделаю круг, чтобы показать его тебе.

Он пригнулся к траве, расставил руки в стороны и ринулсявперед. Поднявшись в воздух, он покрылся перьями, вновь обернулся ястребом ибесшумно полетел.

Огромное дерево одиноко стояло посреди широкого луга, стволего был больше дома какого-нибудь сендарийского крестьянина, широкорасставленные в стороны ветви затеняли десятки акров, а крона поднималась вверхна сотни футов. Оно было невероятно старым. Корнями оно доставало до центраземли, а ветви его касались неба. Оно стояло, одинокое и молчаливое, словносвязующая нить между небом и землей, значение которой было непостижимо длячеловеческого разума.

Когда Эрранд приблизился к обширному затененномупространству под деревом, туда же влетел и Бельдин, на мгновение застыл ввоздухе и камнем упал на землю, мгновенно приняв свое привычное обличье.

- Ну вот и оно, - изрек он. - И что теперь?