То есть здесь все прошло весьма и весьма удачно. Но предстояло выдержать еще один «бой». На днях в Севастополь прибывает сам император. И хотя все на Черноморском флоте обстояло более чем благополучно, особенно на фоне происходящего на других военных театрах, но характер у Николая был непредсказуемый…

Разговор с Его Императорским Величеством был недолгим, но насыщенным. Андрей знал, что Николай Второй быстро утомляется при долгих докладах и неодобрительно относится к тем, кто заваливает его фактами. К тому же приходилось тщательно выбирать выражения, чтобы у императора не создалось впечатления, что на него давят. Этого российский самодержец вообще не переносил категорически.

Сначала, разумеется, царя встретили на севастопольском железнодорожном вокзале. С большой помпой встретили. После отправились на молебен, и только после обеда государь пригласил командующего флотом для краткого доклада и обсуждения дальнейших планов.

Хотя «пригласил» – не совсем подходящее слово: беседовали на борту «Георгия Победоносца» – штабного корабля флота. Но «Хозяин Земли Русской» – везде «хозяин»…

– Спасибо, Андрей Августович! Я весьма доволен действиями подчиненных вам сил. Надо сказать, мало с какого из военных театров столь регулярно поступают доклады о наших успешных операциях.

– Благодарю, ваше величество! От всего флота благодарю!! Черноморцы будут счастливы узнать, что вы столь высоко оценили их вклад в будущую победу России.

– Ну, до победы еще далеко, – многозначительно посмотрел на Эбергарда император. – Думаю, что война может продлиться еще год, а то и полтора…

«Размечтался! – Это, разумеется, Андрей проговорил мысленно. – Там что, еще и в Генеральном штабе не поняли, что война будет затяжной, или берегут от подобной информации нежные извилины самодержца всероссийского?..»

– И каковы ваши дальнейшие планы? – продолжил Николай.

– Ваше величество, задачи первого этапа войны выполнены, господство на море завоевано. Германо-турецкие силы теперь способны только на эпизодические вылазочные операции. Причем сопряженные с огромным риском для себя. Тем более что в ближайшее время флот пополнится несколькими большими эсминцами и новыми подводными лодками. Летом, я надеюсь, вступит в строй дредноут «Императрица Мария». «Бреслау» не посмеет выходить в Черное море, ибо мы просто заблокируем его возвращение в Босфор, а больше базироваться ему некуда. Основными задачами флота на ближайшую перспективу считаю поддержку приморского фланга нашей армии Юденича и жесткую блокаду поставок по морю для турецкой армии на Кавказе.

– А в дальнейшем? – пытливо посмотрел царь на адмирала.

– С постройкой специальных судов типа «Эльпидифор» – провести десантную операцию в Трапезунде…

– И только? О захвате Босфора не задумывались?

Вот оно! Любимая «цацка»… Сейчас нужно пройти по лезвию бритвы: и не «лишить мечты» (и, как следствие, не лишиться должности), и не поддержать авантюру. Безнадежную авантюру…

– Ваше величество, Черноморский флот, несомненно, выполнит любой приказ Ставки, но осуществление столь масштабной десантной операции вне компетенции моего штаба. Тем более что я, зная о положении на Юго-Западном фронте, даже не смел надеяться, что оттуда могут быть сняты наши корпуса для захвата Босфора.

– Но речь, разумеется, идет не о завтрашнем дне, адмирал, – довольно благожелательно махнул ресницами в сторону Эбергарда император. – Где-то через полгода, к осени…

– Ваше величество, повторюсь: Черноморский флот исполнит любые приказы Ставки. Однако, ваше величество, смею надеяться, что к осени мы с генералом Юденичем выбьем Турцию из войны и без столь затратной и кровавой операции, как десант в Босфор и Константинополь. При этом ни один полк Юго-Западного фронта не будет стронут со своих позиций. Я прекрасно понимаю, что судьба этой войны решается на суше… Но представьте: наши войска возьмут Эрзерум…

– Вы говорите об этом так, как будто это достаточно легкая задача…

– Ни в коем случае. Но я верю в военный талант Николая Николаевича Юденича. Он уже продемонстрировал его под Саракамышем и при дальнейших действиях. Кроме того, повторяю, мы поможем ему с моря – турки на Кавказе будут сидеть на голодном пайке. Ни топлива, ни провизии, ни боеприпасов, ни подкреплений они по морю не получат. А если еще и англичане высадят свои колониальные корпуса в Месопотамии, то мы зажмем османов с двух сторон. Они не могут не запросить сепаратного мира…

– Вы очень убедительны, Андрей Августович, но я не могу быть уверен, что все пойдет именно так, как вы предполагаете… – На лице императора была написана смесь сомнения и надежды.

– А я и не прошу верить мне безоглядно. Просто не торопиться с принятием решений… Ваше величество, Босфор – очень крепкий орешек, поверьте, мы можем потерять чуть ли не весь флот, огромное количество солдат без всякой гарантии успеха. Еще раз высказываю свое мнение: Турцию нужно задушить на Кавказе. И все предпосылки для этого имеются… Тогда она выйдет из войны на самых выгодных для нас условиях.

– Я вас понял, адмирал. Подумаю над вашими словами. Это все, что вы хотели мне сообщить?

– Нет, ваше величество. Прошу меня простить, но я получил из Ставки некое «пожелание» заменить некоторых адмиралов и офицеров на их должностях. В том числе моего начальника штаба и флаг-капитана… Я вполне доволен контр-адмиралом Плансоном и капитаном первого ранга Кетлинским. Если у Ставки есть претензии по действиям флота вообще или штаба флота в частности, то и за первое, и за второе отвечаю лично я…

– Не будьте столь эмоциональны, – улыбнулся император. – Это какое-то недоразумение. Я непременно побеседую об этом с Григоровичем, а вы можете быть совершенно спокойны: пока Черноморский флот воюет так, как воевал до этого, все кадровые вопросы полностью в вашей компетенции. И все планирование боевых операций. Можете не сомневаться в моей к вам благосклонности и, в особых случаях, разрешаю обращаться ко мне непосредственно.

– Покорно благодарю, ваше величество! – поклонился Андрей. – А могу я в таком случае обратиться к вам с личной просьбой?

– Буду рад ее исполнить, – с удивлением и уже легким пренебрежением посмотрел император в глаза адмиралу.

Наверняка царь подумал, что сейчас начнется выпрашивание… Непонятно чего, но именно «выпрашивание»…

– Ваше величество, – Эбергард реально был смущен, – я уже немолодой человек… Образ жизни моряка не способствует созданию семьи… В общем… Прошу разрешения на вступление в брак.

Андрей и сам понимал, что прозвучало все глупо и по-дурацки, но он все равно почувствовал облегчение, выдавив из себя эти слова, слова, которые так долго держал в себе, слова, которые уже давно «перебродили» внутри и рвались наружу, как углекислый газ из бутылки шампанского…

А царь, услышав столь странную просьбу, удивленно изогнул бровь, но посмотрел на адмирала вполне доброжелательно: давно было известно, что Николай считает семью вообще и брак в частности одними из главных основ человеческого существования.