– Типа того, – отмахиваюсь я. – И что дальше?

– «Я бы не стал видеть в этих трех случаях некую систему…» Бла-бла-бла… Потом она просит предоставить ей данные. А, вот, глянь, он пишет, что прекратил лечение пациента Б., пациентка С. нестабильна… Лия, что ли? Это факт, ее штырит не по-детски. «Пациентка О. от медикаментозной терапии отказывается, поэтому об эффективности лечения судить невозможно. Если вы считаете, что способны убедить ее, то я мог бы предложить…» Угу. Значит, ей поручили подсадить тебя на таблетки.

– Она даже не пыталась. Только приглашала меня к себе… Исследования или вроде того.

– Так вот оно! – Мурад вскочил с кресла. – Выходит, эта Мицкевич таскается по конференциям и выискивает случаи вроде наших. Пытается выйти на этих людей и заманивает их к себе. А у нее там своя частная клиника. Или лаборатория даже. Только она не лечит, а изучает или даже использует в каких-то своих целях…

– Ты шпионских фильмов насмотрелся. – Я мотаю головой. – Бред.

– А чего сразу «бред»? Она же прицельно копала под нас. И тебя позвала. И пыталась найти нас с Лией. Но Лию она не найдет, у нее новая симка. Мой номер у Фомина был, но если Мицкевич не звонит, значит, решила пока затаиться.

– Даже если так, я туда не поеду. У меня полно своих дел, и к маньячке в лабораторию попасть… Знаешь, не улыбается как-то. – Я пячусь к двери. – Если ты выяснил, что хотел…

– Да кто тебя туда одну отправляет! Поедем вместе! – Мурад двигается на меня как одержимый. – Решено! Собираемся!..

– Не поеду. – Я упрямо мотаю головой, но он меня как будто уже не слышит.

– Что это за звон?.. – озадаченно спрашивает Мурад.

– Где?

– Твою ж… – Он раздраженно прикрывает глаза, цокает и исчезает.

Вот и отлично! Его разбудили – так ему и надо. И я больше не хочу здесь находиться. Проснусь, если повезет, еще смогу задремать снова и попаду к Крису. Может, он пришел в себя? Пусть хоть без астрального тела, пусть без разговора – я буду рядом. Ущипнуть посильнее – и…

Наташа долго ворочалась, пиная одеяло и сминая простыню. Но нет. Ты засыпаешь с легкостью, если просто прилег, если устал за день, но если отдаешь своему мозг приказ «Спать!» – ни за что. Еще будучи в садике, когда Наташа изо всех сил пыталась не закрывать глаза в тихий час, сон накрывал ее первой в группе. Но стоило ей попросить свое сознание отключиться и отпустить ее к Крису… Словом, гадство.

Отчаявшись, Наташа отправилась в душ, потом влезла в треники и растянутую футболку и села за компьютер. За вчерашний день накопилось несколько эпизодов, голоса дожидались только ее героини. Зомби, опасности, нападения… Отчего-то сегодня сосредоточиться на культовом сериале не получалось, хотя еще неделю назад Наташа гадала, что же дальше заготовили сценаристы. Она бесцельно пялилась на монитор – а перед глазами стояла переписка Фомина.

А если Мицкевич и правда убийца? А если невиновного человека посадят за ее преступления? Мурада Наташа бы жалеть не стала, но Лия… Девушка, у которой могло бы быть будущее, в отличие от самой Наташи. Все при ней: фигура, миловидное личико… руки, в конце концов! Сделать вид, что ничего не произошло, и жить дальше в своей берлоге?

«Да, именно так», – мгновенно отозвался здравый смысл.

«Ты что, больная?! – заверещала совесть. – Немедленно дуй к Лие, помоги ей доказать свою невиновность! Расскажи следователю, что случайно видела переписку Фомина и Мицкевич… Или хотя бы анонимный звонок: мол, проверьте компьютер профессора…»

«Кому нужны твои советы? – усмехнулась логика. – Там одни идиоты, что ли, работают? Сами, наверное, все проверят».

«А если Мицкевич знает о снах что-то больше? Если у нее в лаборатории есть таблетки или аппараты, которые помогут тебе во сне переместиться к Крису, поделиться с ним энергией… Может быть, даже вылечить его… Поднимай свою задницу – и поехали!» – Любопытство всегда звучало, как чертенок.

– Да пошли вы все! – рявкнула Наташа.

Дожили! Теперь она еще и разговаривает сама с собой. А всему виной кто? Этот хам, который влез в ее сны и втянул в историю, которая смахивает на горячечный бред. А ведь Наташа просила отца не отправлять ее к психиатрам. Подумаешь, посттравматический синдром. Сейчас для каждого пустяка есть медицинское название и длинный список лекарств.

Да, Лие хорошо бы помочь. Но не обязательно для этого выходить из квартиры! Есть скайп, можно позвонить Мицкевич и прямо так спросить…

«Не убивала ли она Фомина? – оживился сарказм. – И не напишет ли она тебе по-дружески чистосердечное?»

Наташа уже открыла программу, уже подвела курсор к фамилии Мицкевич, как вдруг всплыло окно входящего звонка. От неожиданности дыхание перехватило, и, прежде чем ответить, Наташа выждала немного, чтобы не выглядеть испуганно.

– Привет, – кисло улыбнулась она, увидев лицо Лии.

– Ты представляешь, Мицкевич звонила Мурке, – с ходу начала та. – Это она его и разбудила из твоего сна! Зовет нас всех. Мы считаем, надо ехать!

Сбоку в кадр втиснулся Мурад, беспардонно помахал рукой, и Наташа заметила на заднем фоне подушки. Эти двое что, из постели звонят? Точнее, не так: что они делают в одной постели?

Наташа в очередной раз ощутила себя лишней на празднике жизни. Знакомое чувство еще со времен школьных дискотек, когда все распределялись по парочкам и использовали полумрак и подпитие классрука по максимуму, а Наташа подпирала стенку и размешивала трубочкой газировку. Небольшой, но насыщенный жизненный опыт подсказывал: дружбы на троих не бывает. Три – это число ревности. В таких треугольниках всегда два угла друг другу ближе, они – основание, а третий нужен так, для объема. Чтобы фигура не превратилась в линию.

Один кадр на двоих, общие подушки и даже эта кличка… «Мурка…» Им уже есть над чем смеяться вместе. «Мы считаем…» Вы считаете – вы и езжайте.

– Ну супер. – Наташа дернула плечом.

– Что, правда? – Лия переглянулась с Мурадом. – Ты с нами? Мицкевич предложила оплатить билеты, значит, мы ей нужны. Там должно быть что-то стоящее… Предлагаю брать быка за рога и заказывать прямо на сегодня. Вечер тебя устроит?

– Не, ребят. Давайте без меня.

– Ты… Да как так-то… Ты прикалываешься, что ли? Тебе реально не интересно узнать, в чем весь прикол? – завелся Мурад. Горячая восточная кровь, куда ж без нее.

– А смысл мне ехать? Вы двое и так отлично справитесь. Расскажете потом, что как.

– Ты совсем ох… – начал Мурад, но Лия вытолкнула его из кадра.

– Погоди, – фыркнула она. – Наташ, давай все обсудим. Лично. Приезжай ко мне. Я обитаю в гараже, скромновато, конечно… Зато нам никто не помешает. Давай. Заодно прикинем стратегию для допросов: следователь с утра опять доставал по телефону.

«Скромновато», как ни странно, стало решающим словом. Если бы Наташу в гости позвал этот мажор, если бы и Лия оказалась из семьи аристократов, которые рождаются в норковых трусах, Наташа бы точно не решилась. Она редко сталкивалась с богатыми, но отчего-то ей всегда казалось, что всякий раз, когда они с ней заговаривают, это только из милосердия. Вот если, к примеру, кто-то пройдет мимо бомжа и не поморщится, а подаст копеечку и потом еще минут пятнадцать будет гордиться собственной добротой, то этот бомж почувствует примерно то же, что и Наташа на дне рождения богатого одноклассника. А гараж… туда не так стыдно и показаться.