Огромный лохматый шар издал звук, нечто среднее между лаем и чихом, но как бы еще и жуя. Хе. Как бы еще и жуя! Я напомнил себе послеживать за Маком и Сариссой, пока мы идем, но почувствовал себя спокойнее, как только Мыш пошел сзади нашей группы. Мое чувство острова, или интеллектус, очень полезно для поиска информации, но не как предупреждающая система. Если любой из них попытается сделать что-то сомнительное, мохнатый тибетский сторожевой пес, скорее всего, заметит это первым. Лучше держать его поближе к ним.

– А кто там, наверху? – спросила Кэррин низким и напряженным голосом.

– Королевы фэйри, думаю. Во множественном числе.

– Погоди, – сказал Томас. – А зачем?

– Сложно объяснять, нет времени, – отозвался я. – Никто не делает ничего, пока не сделаю я. Даже не разговаривайте. Если же шар рванет, бросайтесь на первого, на кого обрушусь я. После этого – импровизируйте.

Потом я продолжил путь, понемногу ускоряя шаг. Деревья вблизи вершины острова были древнее, толще и выше. Широкие балдахины их ветвей скрывали большую часть кустарника за ними, и идти стало легче: под ногами в основном расстилался ковер из опадавших за долгие годы листьев. Когда мы шли, тревожа слежавшийся покров, нас окружал запах плесени.

Мы вышли к опушке на вершине холма, и я остановился как вкопанный в шести дюймах от того, чтобы покинуть лесную тень. Томас налетел на меня. Я повернул голову к нему, слегка втянув воздух сквозь зубы. Он толкнул меня плечом в спину.

Вершина холма была заключена в круг звездного света.

Я не знаю, как еще это описать. Я не знаю, на что я смотрел. В двенадцати футах над землей протянулся пояс иллюминации, скорее светящийся, чем ослепляющий, нечто, что освещало вершину холма мягким светом, словно огромное кольцо, плавающее над землей. Оно было идеальной ширины, словно его вычерчивали циркулем, и я знал, что оно толщиной ровно в один фут – двенадцать дюймов. Такого цвета я никогда прежде не видел, он неуловимо менялся ежесекундно, сохраняя серебряный, синий и золотой оттенки, но не был ни тем, ни другим, ни третьим, и… и у меня перехватило дыхание. Кольцо было прекрасным, как любовь, как музыка, как истина, – нечто, что входило через глаза и погружалось в самую душу. Нежный мягкий пылающий свет скользил с внешнего края круга, словно струйки воды в элегантном фонтане, падая на землю в замедленном движении, жидкой занавеской чистого света, скрывавшей то, что пряталось за ним.

Я почувствовал, как Кузнечик подошла ко мне ближе, ее глаза расширились.

– Босс, – прошептала она, – это заставило бы мою маму заговорить ее молитвенным голосом. На что мы смотрим?

– Думаю, на работу Мерлина, – выдохнул я. – Этот круг. Наверное, это часть архитектуры острова.

– Ого…

– Это… это прекрасно, – тихо проговорила Сарисса. – Я никогда не видела ничего подобного. А я повидала достаточно невероятных вещей в своей жизни.

Я сказал то, что понял в то же мгновение и в чем ни на миг не усомнился:

– Это обязано быть прекрасным. Оно специально сделано, чтобы быть прекрасным. Слишком много уродства заключено внутри его, чтобы создавать его иным.

– Что ты имеешь в виду, говоря об уродстве? – полушепотом спросила Кэррин.

– Потом, – сказал я. Затем покачал головой и проморгался. – Спасти город.

Я пытался найти что-нибудь об этом круге в своем интеллектусе, но, похоже, остров уже научил меня всему, чему желал обучить. Я знал его точные размеры, знал, что он был частью структуры массивного заклинания, специально наложенного, – заклинания, создавшего Источник. И все. Словно все это было… засекречено, сверхсекретно, предназначено только для тех, кому необходимо знать, – и, судя по всему, я к таким людям не относился.

– Что, если разобраться, имело смысл. Речь-то шла о массивной системе безопасности.

Молли наклонилась и подняла камешек. Мягким броском снизу она отправила его в стену света – и он прошел насквозь, не создавая ряби.

– Безопасно? – спросила она.

– Сомневаюсь. Дай мне что-нибудь, что не является частью острова, – сказал я.

Я слышал, как она снимает свой рюкзачок с плеч и расстегивает молнию. Потом девушка коснулась моей руки и передала мне гранолу, питательный батончик, завернутый в пластик. Я бросил его в стену, и как только он коснулся ее, немедленно был уничтожен. Причем без какого-нибудь насилия. Он просто стал мерцанием мягкого света, сохраняя точную форму батончика.

А потом исчез.

– Это тоже красиво, – заметил Томас. – С точки зрения идеального убийства.

– Кто бы говорил, – сказала Молли.

– Эта штука не так высока, – ответил он. – Возможно, я мог бы ее перепрыгнуть.

– Молли, – сказал я.

Она передала мне еще плитку гранолы, и я бросил ее через стену, целясь повыше.

Стена уничтожила ее в полете.

– А может, и нет, – сказал Томас.

– Ладно, – сказала Кэррин. – Итак… Как мы сквозь нее проберемся?

На секунду я задумался. Потом облизнул губы.

– Мы – никак. Я – переберусь.

– Один? – спросил Томас. – Зачем же мы все тогда сюда приперлись? Чтобы умереть? Плохой план.

– Я думаю, стена меня пропустит, – заметил я.

– Ты думаешь?

– Слушай, – проговорил я. – Мы с островом… своего рода партнеры.

– Ах да, – сказал Томас. Потом посмотрел на Кэррин и добавил: – Гарри у нас геосексуал.

Кэррин изогнула бровь и взглянула на меня.

– Ты не можешь идти один, – встревоженно произнесла Молли.

– Я вижу единственный способ попасть туда, – возразил я. – Мы сделаем это в стиле Одиссея. Я пробираюсь внутрь, открываю ворота – и Троя захвачена!

– Ты сможешь это сделать? – спросила Кэррин.

Я снова облизнул губы и посмотрел на стену света:

– Лучше бы мне смочь.

– Вы устали, – сказала Молли.

– Я в полном порядке.

– У вас руки дрожат.

Может, и впрямь дрожали. Да что там, действительно дрожали.

– Они в полном порядке.

Я не чувствовал себя усталым. Подразумевая то гигантское количество магической энергии, которое я разбросал сегодня, мне полагалось бы лежать в коме от усталости еще часы назад, но я этого не чувствовал. Это не добрый знак. Возможно, Баттерс был прав: не важно, сколько энергии я получаю от мантии Зимы, тело имеет свои пределы. И сегодня я явно испытывал свои силы на прочность.

Я передал «винчестер» Томасу и снял свой новый плащ. В ответ на его приподнятую бровь я пояснил:

– Это не для острова. Придержи их для меня.

Он вздохнул и взял их:

– Повторного показа не будет, надеюсь?

– Пфффф, – отреагировал я. – Будет как без билета пробраться в кино.

Кэррин коснулась моей руки:

– Не говори, что скоро вернешься. Можно сглазить.

– Я профессиональный чародей, – заявил я. –