полученные материалы. Скрытные англичане умолчали о том, что японскую дипломатическую переписку они читают регулярно.

Начало боевых действий в Европе изменило относительно спокойную обстановку в Австралии, граждане которой добровольно вступали в армию для отправки на Ближний Восток. В январе 1941 года австралийские подразделения вошли в прямое боевое соприкосновение с немцами и итальянцами в Северной Африке, Греции и на Крите. Туда же для работы на британском оборудовании во взаимодействии с Британскими королевскими подразделениями специальной связи на Средиземноморском ТВД отбыли и спешно сформированные армейские Секции радиоразведки численностью по 80 человек. В декабре 1941 года почти все они возвратились обратно и благодаря приобретенному на Ближнем Востоке опыту работали против японцев значительно успешнее своих коллег из авиации и флота. Правда, англичане допускали их только к перехвату, но не к дешифровке, однако и такая практика оказалась чрезвычайно полезной.

Австралийские ВВС приступили к подготовке к перехвату из эфира знаков японской азбуки кана лишь в июле 1941 года. Группа из семи человек обслуживала пост на авиабазе в Дарвине и предназначалась для отслеживания перемещений японских самолетов на аэродромах Формозы, Хайнаня, Каролинских, Палау и Марианских островов. Перехваченные тексты отправлялись в Мельбурн для передачи флотским дешифровальщикам, практически не обращавшим на них внимания из-за занятости собственными проблемами.

Естественно, австралийцы могли оказать помощь англичанам только в весьма ограниченной области. В целом радиоразведка на Дальнем Востоке была практически целиком британской и являлась главным направлением системы КИБ. Параллельно англичане развивали и международное сотрудничество иного рода. В сентябре 1941 года советская и британская секретные службы договорились о направлении в Сингапур миссии связи НКВД СССР из 5 человек, которые должны были прибыть туда в декабре. Неожиданное нападение на Малайю и стремительное продвижение японских войск заставило отказаться от этих планов, и вместо Сингапура советские представители отправились в Рангун.

Помимо радиоразведки, в Австралии имелись и некоторые другие разведорганы, обслуживавшие непосредственные нужды страны. Организация береговых наблюдателей укомплектовывалась гражданским персоналом на добровольной основе и отвечала за сбор информации о противнике от наблюдателей, местных агентов и гражданских лиц. Эта структура развилась из существовавшей еще с 1919 года аналогичной службы. Во Второй мировой войне она являлась составной частью военно-морской разведки Великобритании и уже в 1939 году открыла свои посты на Папуа, Соломоновых островах и Новой Гвинее. Силы местной обороны Австралии также располагали Разведывательной секцией во главе с бригадиром Джоном Дэвидом Роджерсом, организационная структура которой во многом повторяла структуру военной разведки генерального штаба:

— подсекция 1 (а) — сбор и накопление информации о японской армии;

— подсекция 1 (б) — вопросы безопасности войск и военных учреждений;

— подсекция 1(ц) — военная цензура.

Вероятно, слабейшим звеном разведывательного сообщества Великобритании на Дальнем Востоке была агентурная разведка. В частности, секция СИС ФЕКБ получила весьма ограниченное развитие и использовалась в основном против коммунистических агитаторов и радикалов в координации с таиландскими и французскими спецслужбами в Бангкоке и Ханое. Личности британских оперативных офицеров были известны на Дальнем Востоке всем и каждому, они не имели специальной разведывательной подготовки, равно как и военной или дипломатической, а их агентурный аппарат в основном состоял китайцев, работавших на французскую СР в Таиланде и Французском Индокитае. В преддверии явно надвигавшейся войны главнокомандующий британскими силами на Дальнем Востоке вицемаршал авиации Роберт Брук-Попхэм в конце 1940 года потребовал от начальника МИ-6 немедленно улучшить положение дел и проверить работу сингапурской “станции” разведки, для чего направить в колонию из Лондона ответственного и квалифицированного офицера. Помимо общего беспокойства за состояние дел, проверка предусматривала выработку плана организации региональной резидентуры для всего Китая, Японии и Юго-Восточной Азии. В 1941 году на Дальний Восток с широкими полномочиями отбыл Джеффри С. Дэнхем. Брук-Попхэм получил его доклад и 17 мая переслал документ в военное министерство. В нем перечислялись проблемы СИС на Дальнем Востоке, главными из которых признавались нехватка кадров, слабая подготовка сотрудников, недостаточная управляемость из центра и плохая координация на месте, отсутствие “станции” в стратегически важной Бирме, а также неконструктивный критицизм со стороны разведорганов видов вооруженных сил по отношению к получаемой ими информации СИС. Часть проблем решалась легко. Если создание инфраструктуры разведки в Бирме требовало практически нереального в середине 1941 года сложного и длительного организационного процесса, то кадровые и управленческие вопросы были урегулированы существенно проще. 7 июня из военного министерства пришел меморандум № 70866, в котором сообщалось о согласованных между различными ведомствами мерах по улучшению ведения разведывательной работы по Дальнему Востоку:

а) “Дальневосточное объединенное бюро” объявлялось координирующим органом для всех действующих в регионе британских спецслужб.

б) СИС назначала ответственного за координацию ее операций офицера, входящего в штат ФЕКБ, но подчиняющегося исключительно Лондону.

в) Извещалось, что военное министерство обратилось за содействием к Форин офис.

г) Извещалось, что австралийские военно-морские силы обещали помочь с предоставлением информации от своих источников, действующих на подмандатных Японии островах.

д) Извещалось об установлении негласного сотрудничества с разведывательными службами Соединенных Штатов Америки.

Координатором операций МИ-6 на Дальнем Востоке был назначен Джеффри Дэнхем, которому теперь непосредственно подчинялись резиденты в Гонконге (Чарльз Дрэйдж), в Шанхае (Гарри Стептоу) и в Кобе (генеральный консул Великобритании X. А. Грейвз). Имевший заметный опыт оперативной работы в Индии, координатор начал с интенсивного создания агентурной сети из местных жителей, широко прибегая при этом к помощи китайских коммунистов. Выход на их круги он получил благодаря тесным связям с Особым отделом полиции, имевшим в компартии немало агентов и информаторов.

Следует подчеркнуть, что успехи британской разведки накануне войны на Дальнем Востоке в действительности оказались далеко не столь незначительными, как в течение многих лет утверждал ряд исследователей. Судя по всему, причиной искажения фактов явилось извечное стремление военного руководства прикрывать собственные промахи действительными или мнимыми упущениями разведчиков. Обнародованные в последние годы документы свидетельствуют о том, что разведка в различных ветвях и звеньях обеспечила командование значительным объемом сведений о японских планах нападения на Малайю. Пост радиоразведки в Кранджи и японский отдел ПШКШ с начала 1941 года предоставляли важную информацию о предстоящей агрессии, основанную как на дешифровке радиограмм, так и на анализе перехвата. Руководство ФЕКБ вполне отдавало себе отчет в высокой степени уязвимости этих источников. “Ослепить” противника на время, иногда достаточное для нанесения внезапного удара, весьма просто: для этого достаточно сменить коды, частоты и позывные. Поэтому англичане уделяли большое внимание изучению открытых источников и постоянно стремились получать подтверждения данных радиоразведки, предпочтительно от агентуры. В связи с этим ФЕКБ сконцентрировало все свои силы и средства, за исключением контрразведывательных, на отслеживании трех наиболее тревожных признаков:

— сосредоточении войск и транспортов для их переброски