пусть даже и ненастоящие? Недостаточно красива? Или не молода?

В глазах Шесты я увидел озорной блеск.

Да она флиртует со мной!

— Мама! — сказала Мая.

Погладила меня по плечу.

— Что?

— Зачем ты его смущаешь?!

— Я? Его? Не выглядит он смущенным. Он меня даже не слушает! Вон с каким интересом шарит взглядом по столу. Что-то вы неактивно едите, студентки. Не успели проголодаться?

Я, действительно, разглядывал расставленные передо мной блюда. От их вида и запаха мне было грустно.

И такое подают на ужин великой герцогине!

Этот мир нужно спасать. Из-за столь низкого качества кухни здесь скоро могут вновь наступить Темные времена. Вполне могут!

Мая поковырялась вилкой в своей тарелке. Поморщила нос.

— Кажется, я успела привыкнуть к другой пище, — сказала она. — А эта уже не вызывает у меня аппетит.

— Мама нашла для своей столовой хороших поваров? — спросила герцогиня. — В Академии теперь кормят лучше, чем в моем дворце?

— Я давно не была в столовой, мама. Мы с девчонками теперь едим только то, что готовит Пупсик.

— Он еще и повар?

— И какой! У него золотые руки! Вот этим бы он нас точно кормить не стал!

Мая показала пальцем на содержимое своей тарелки.

Герцогиня наколола вилкой очередной кусочек, отправила его в рот. Прожевала, прислушиваясь к ощущениям.

— По-моему, вкусно, — сказала она.

— Какая прелесть. Ты так считаешь лишь потому, что не пробовала салаты Пупсика.

— Заинтриговали, — сказала Шеста. — Ты готовишь так же хорошо, как варишь кофе, Пупсик?

— Кофе? — спросила Мая. — Что значит: так же хорошо? Мама! я чего-то не знаю? Какой кофе?

Герцогиня выдержала паузу. Прикрыла глаза, делая вид, что наслаждается очередной порцией салата.

— Совсем недавно, — сказала она, — половина города судачила о том, что в одном из кафе ремесленных кварталов появился некий мужчина, который варит великолепный «фирменный» кофе.

— И что?

— Ты разве ничего об этом не слышала?

— О «фирменном» кофе? — переспросила Мая. — Девчонки мне о нем рассказывали. Говорили, что какая-то торговка переодела официантку в мужскую одежду. А потом взвинтила в своем кафе цену на кофе, потому что его, якобы, варит мужчина.

— Подружки, как обычно, забивают тебе уши всякой чушью, — сказала герцогиня. — И мужчина в том кафе был, и кофе он варил отменный — Сорока не даст соврать. Теперь все грустят из-за того, что мужчина внезапно исчез. Скучают по его напитку. Да и мне тот кофе понравился. Не отказалась бы выпить чашечку и сегодня. Что скажешь, Пупсик?

— Конечно, Шеста. Сейчас?

— Позже, Пупсик. Надеюсь, дочь позволит мне похитить тебя после ужина?

— Не позволит! — сказала Мая. — О чем ты говоришь? При чем здесь кафе и «фирменный» кофе? Ты заговариваешь мне зубы?

— Что тебе непонятно, дочь? Разве Пупсик не рассказывал, что тот «фирменный» кофе варил именно он?

— Что? Пупсик? Это правда?

— Я говорил тебе, что работал в кафе официанткой.

— Какая прелесть! А каким ветром в ту забегаловку занесло тебя, мама? С каких это пор ты гуляешь по ремесленному кварталу? Узнала о том, что там есть мужчина?

— А я там и не была.

— Неужели? И где же ты успела попробовать его кофе?

— В нашем клубе, — сказала герцогиня. — Примерно две недели назад.

— Какая прелесть! Пупсик! Мама! Вы что-то мне не договариваете?!

— Из-за чего ты так разволновалась, доченька?

— Как Пупсик оказался в этом клубе, мама?

Шеста подняла руки в защитном жесте.

— Не смотри на меня так, — сказала она. — Я тут ни при чём. Знаю, о чем ты подумала. Но ты ошибаешься. Его привела туда Сорока. Она хотела удивить нас тем самым кофе. И у нее это получилось! Даже я тогда выпила три чашки. Хотя, ты же знаешь меня: к кофе я обычно отношусь равнодушно.

— Я пила кофе Пупсика. Но ты права: я знаю тебя. Что-то мне не верится, что мужчину привели в ваш клуб только для того, чтобы он варил кофе.

— Не веришь мне, спроси у Сороки. Или у Пупсика.

— Пупсик, это правда? — спросила Мая.

— Да, — сказал я. — Графиня Нарынская попросила поработать вечер в клубе, где отдыхали ее подруги. Я не видел причины ей отказать. Ведь графиня помогла мне поступить в Академию и оплатила первый год обучения.

— Так и было, графиня?

Сорока молча кивнула.

— Я только не понимаю, дочь, почему ты вдруг затеяла этот допрос? — спросила Шеста. — Надеюсь, ты знаешь, что у Пупсика где-то в королевстве есть жена?

Мая нахмурилась.

— И что? — спросила она. — Причем здесь это? Да, он мне говорил, что зажённый. А вот откуда об этом знаешь ты, мамочка?

— Странный вопрос, — сказала герцогиня. — Ты думала, что я не поинтересуюсь, с кем будет жить моя любимая дочь целых четыре года? Знаешь, сколько желающих было поселить своих деток с тобой в одной комнате?

— Много?

— Не то слово! — сказала Шеста. — Все аристократы герцогства готовы были отправить дочерей в Академию, при условии, что те поселятся вместе с тобой. Но я решила никого не выделять. Тем более что Сорока собиралась отправить на учебу свою старшенькую. Вместе вам было бы весело. Ну, а когда я узнала, что та учиться не будет… Пупсик показался мне лучшей кандидатурой. А что? При таком раскладе никому не обидно. И никто не скажет, что я пошла у кого-то на поводу.

— А не пошла ли ты на поводу у своих желаний, мама?

— Ну, что ты, доченька! Как ты могла такое подумать? Как, кстати, поживает твой муженек? Мне доложили, что ты сегодня все еще не навещала его.

— Еще нет, — сказала Мая. — Я схожу к нему завтра. Перед отъездом.

— Почему только завтра? — спросила герцогиня. — Так ты долго будешь его к себе приучать. Ты же знаешь: добиться доверия мужчины очень сложно. Они как лесные звери — очень недоверчивы и пугливы. А ведь скоро тебе понадобится уговорить его сделать нам наследницу.

— Мама! Не начинай снова! Мы же договорились?! Я сделаю это не раньше, чем окончу Академию!

— Четыре года пролетят незаметно, доченька. Думать о моей будущей внучке необходимо уже сейчас. Может, сходишь к муженьку после ужина? Проверишь заодно, чем он там со своим слугой занимается.

Мая поморщила нос.

— Не хочу пугать его своим появлением вечером, мама, — сказала она. — Пусть сегодня спит спокойно. А то будет опять трястись и поскуливать. В его присутствии и у меня настроение портится: чувствую себя монстром. Почему он меня боится? Почему не может общаться со мной нормально, как Пупсик?

— Потому что он — не Пупсик.

— Вот именно!

— Зато он твой муж.

— И что?

— Ты помнишь, что я обещала