–Смотри, какую огромную нашел, открывай ротик, летит самолетик!

Павел весело показал, как земляничка превратилась в самолет и летит прямо к Марине. Но только Марина, с которой никто никогда так не играли, просто не поняла, что должна была сделать.

Два человека молча, смотрели друг на друга, и никто из них не знал как прервать неловкую паузу.

–А хочешь, я покажу тебе, где будут проходить гуляния? И кстати, обещал тебе невероятные виды.

–Да.

Павел взял Марину за руку и повел вверх по склону небольшой горы.

–Почти, пришли. Закрой глаза. Так, осторожно не оступись. Еще шажок. Открывай.

Марина стояла на краю невысокого обрыва. Отсюда открывался вид на поселение, и он действительно был самым невероятным их всех, которые видела девушка. Долина представляла собой бескрайнее зеленое море, которое при движении ветра переливалось и сверкало. В самом центре это котла с изумрудным варевом белели маленькие домики. Только сейчас Марина, обратила внимание на причудливый символ, который образовывали улицы поселения. Когда солнце подходило к середине своего рабочего дня, оно зависало как раз в самом центре- над школой. Хорошо было видны и поляна Маргариты Максимовны и золотистое пшеничное поле. Справа лес немного отличался, от остального, здесь он был желтоватый, золотистый. Оказалось – это липовая роща. Дальше блестела лента реки. Место за рекой было расчищено искусственно, Павел объяснил, что им пришлось немало постараться, чтобы место стало подходящим для погребения. Поселенцы сжигали своих мертвых, костры складывали за рекой, а пепел развевали над водой. Река обеспечивала живых безопасностью, ни один неспокойный дух не сможет переступить через реку. Марина повернулась в другую сторону, надеясь увидеть нескончаемую зелень, но с другой стороны горы было что-то странное. Круглый участок совершенно белый, безжизненный. Только одинокое, страшное, скрюченное дерево в центре белого круга.

–Что это там? Почему там белая земля? И что это за дерево, это не похоже на листья.

–В той стороне соляная шахта. Мы добываем соль для себя и для соседей, если просят, это отличный консервант. А круг- когда сюда пришли праотцы они отдавали часть добытого богине, дерево – ива.

–Но это же не листья на ней…подойдем поближе?

–Это особый вид. Сейчас не пойдем, мы уже давно ушли из поселения, нас будут искать. Но я тебе обещаю, ты все увидишь. Пора возвращаться. По пути назад покажу холм, с которого будут катить зажженные колеса, очень удачно в этом году выбрали, колеса попадут прямо в реку. А там ребята во всю мастерят качели. Ближе к вечеру станут приносить ненужный хлам и складывать костры. Тебе должно понравиться, сойдутся все 4 стихии – великий праздник. И кстати очень ценно станет для твоей работы увидеть настоящее веселье.

У калитки во двор дома Любляны, Павел нежно взял руку Марины в свои.

–Мне совсем не хочется тебя отпускать.

Словно маленькие искорки пробежали от рук старосты по рукам Марины и попали в самое сердце. Сердце затрепетало, сбилось с ритма.

–Ты где была! Я тебя обыскалась!– голос разгневанной Любляны дал возможность безликой наладить дыхание.

–Мы гуляли.

–Пишет она важную работу! Как же! Предупредить могла хотя бы!– Любляна сверлила Павла злыми глазами.

– Что- то ты Любляна сегодня не в духе. Марина не обязана отчитываться тебе. Занимайся своими делами. Или ты забыла наш разговор?– Павел вопросительно смотрел на нее.

– Не забыла. Распереживалась просто. Ушла б одна гулять и ищи- свищи. Ладно, забыли.

Павел попрощался с девушками, посмотрел на солнце и отправился в сторону пшеничного поля.

–Я тебе баню подтопила. Не очень жарко, но все, же лучше, чем холодной мыться. Завтра праздник, а у тебя ни волосы, а сосульки жирные. Идем.

Добротная, бревенчатая баня стояла подать от дома Любляны, за огородом. Двери выходили на реку, с обеих сторон был лес. Девушки вошли в предбанник, сладко пахнущий мокрым деревом и свежими березовыми вениками. Любляна заперла двери и стала раздеваться. Марина ошарашенно наблюдала за подругой.

–Ну чего замерла, в сарафане будешь мыться?

–А как. Вот прямо, брать и раздеваться, мы вдвоем будем мыться?

–Хахах! Хорошо девчонок не позвала, если меня одну и то стесняешься. Маринка, раздевайся, и идем купаться.

Марина повинуясь, медленно стала стягивать с себя одежду. Впервые в жизни она сравнила свое тело с чьим -то. Бледная, худая, почти прозрачная Марина почувствовала себя уродом рядом с Любляной, аппетитные формы которой кричали о здоровье и силе. Любляна критично, не замечая смущения краснеющей Марины, осмотрела ее. Покачала головой и проворчала что-то со словами «дохлятина» и «скелет ходячий».

Открылась дверь в баню Любляна удовлетворенно крякнула и принялась греметь тазами, набирала воду для себя и Марины. Кипяток окатывал медь и превращался в пар.

«И это называется – чуток подтопила!? Тут же дышать нечем».

Деваться было некуда, Марина и правда не выглядела ухоженной горожанкой, хорошая головомойка легко исправит положение, и может она, хоть по волосам, не будет проигрывать этой веселой красотке.

Убедившись, что Любляна совсем не обращает на нее внимание, Марина немного осмелела. Вкусно пахнущее мыло, вихотка, и таз с горячей водой- лучшее, что могло случиться с городским человеком, неожиданно оказавшимся без благ цивилизации. Намывшись Любляна окатила себя холодной водой весело пища.

–А теперь париться пойдем. Без меня не ходи. Я за шапочками и веник выберу помягче. Ух! Парку поддам! – Любляна плеснула кипяток на раскаленные докрасна камни и скрылась в клубах пара.

«Париться!? Это еще что-такое!?»

«Ух! Эх! Шу-шу-ка! Ох! Хорошо!»– хлопающие, шелестящие звуки доносились из парилки- смежная с моечной комната, закрытая плотной дверью.

«Когда она успела, вернуться?» Марина распахнула дверь парной. На верхней полке- где самый жар сидела Любляна и шлепала себя вениками так, что листья от них летели во все стороны. Сама Любляна видимо намазалась чем-то, кожа ее слегка отливала зеленью. Хлестала она себя нещадно, Марине показалось, даже в волосах запутались березовые веточки

–А некрещеная пришла, ну заходи, давно жду тебя.

–Как давно, мы же вот только что…

–Не болтай, ложись, веники стынут.

Не понимающая худышка легла на горячую полку и поняла, что значит фраза услышанная на чтениях «адский котел». Жар в парилке поднялся такой, что легкие горели при каждом вдохе, каждый выдох обжигал кожу. Марина хотела было выйти, но не смогла подняться, как приклеенная, не шевельнуться. Любляна, с фанатичным воплем, стала хлестать бедняжку по белому заду, по спине, потом опять по заду, а потом веники с размаху опустились на нежные