Захожу в комнату и, вздохнув, снимаю трубку.

— Алло.

— Егор! Привет! Это Куренков!

— Роман Александрович! — радостно восклицаю я. — Здравствуйте! Не поверите, я ведь только что о вас думал.

— Ну, что же, приятно. Но думать мало, надо ещё и делать. Прыгать, как та обезьяна. Так что, когда мы уже поедем? А то поговорили и забыли, а воз и ныне там… Как дела, как настроение вообще?

— Да уж, верно вы всё говорите. А дела нормально и настроение боевое.

— Ну и молодец. Так, может, обсудим?

— Давайте поужинаем. Как вы на это смотрите?

— Поужинать можно. Только я бы не хотел опять откладывать встречу на полгода.

— Давайте, прямо сегодня, я приглашаю. Часиков в семь, удобно вам? Супругу берите, я тоже невесту возьму.

— С женщинами? — с сомнением говорит он.

— Ну, а как без женщин? — усмехаюсь я. — Разве мы без них сможем?

— Да уж, — соглашается Куренков. — И с ними плохо, а без них ещё хуже.

Подходит Наташка и пристально смотрит.

— Отлично. Я тогда через полчасика перезвоню и скажу, куда двинем, хорошо?

— С женщинами? — переспрашивает Наташка, когда я кладу трубку.

— Ага, — улыбаюсь я. — Он с женой, а я с невестой. Как тебе?

— Вот честно сказать… — поджимает она губы. — Я вообще никуда не хочу с тобой идти.

— Конечно, ты бы лучше со своей подруженькой сидела и кости мне мыла, да?

— Что⁈ Я⁈

— А кто, я что ли? Знала бы ты, что она тут с сервизом этим вытворяла!

— Но это не повод для того, чтобы…

— Всё! Об этом больше ни слова, а то у меня голова взорвётся. Поехали ужинать. Вот прямо в этом костюме и поедешь. Он шикарный, между прочим. Завтра пойдём заявление в ЗАГС подавать. У меня, кстати, уже есть для тебя свадебный подарок.

Она прищуривается, смотрит на меня, не зная, что ей делать. Дуться и подозревать не хочется, ей это не нравится, я знаю, но и спустить всё на тормозах тоже вроде как нельзя…

— Что, даже не спросишь, какой?

— Нет, — отвечает она. — Вообще уже не уверена, что пойду за тебя… Ну ладно, какой?

— А вот, не скажу теперь, раз ты такая. Ты лилии любишь?

— Лилии? — удивлённо переспрашивает она. — Ну… так… От них голова болит, и они одурманивают.

— Это ты точно подметила. Некоторые лилии действительно одурманивают.

Я стою рядом с телефонным аппаратом. Любопытно, хорошо ли меня слышно? Нужно будет проверить… Поэкспериментировать.

Сев в машину, я первым делом звоню Ферику.

— Фархад Шарафович, здрасте. Можно через вас столик в «Узбекистане» раздобыть? На семь вечера.

— Можно, дорогой, всё можно. Кабинет хочешь?

— Нет-нет, в зале посидеть, ничего особенного. Обычный приятельский ужин. На людей посмотреть, себя показать.

— Без проблем, сделаю. Скажешь, Егор от Ферика, тебя проведут, я договорюсь. А может, в катранчик? Не хочешь? Бакс туда такого повара привёл. Из Ашхабада парень. С ума сойдёшь, какой шашлык готовит. А ты ещё не пробовал, да?

— Ну, да, я не пробовал… Ладно, в катранчик мы с вами потом сходим, нам ведь найдётся о чём поговорить.

— Настоящим мужчинам всегда найдётся, о чём поговорить, — смеётся он.

Потом звоню Злобину.

— Леонид Юрьевич, тема Поварёнка продолжается. Она неисчерпаемая просто. Хочу вам срочное донесение сделать.

— Прям срочное? — я занят немного…

— Прям очень срочное. На пять-десять минут.

— Ёлки, Егор… Ну давай… Знаешь как… как-как-как…. Можешь минут через… пятнадцать быть у «Метрополя»? У меня там встреча, так вот перед ней на пять минут. Успеешь подъехать?

— Успею, я в машине уже.

Тут же перезваниваю Куренкову и говорю про «Узбекистан». Пока мы с ним болтаем, подъезжаем к «Метрополю».

— Наташ, подождёшь, ладно? Пять минут, очень быстро поговорю со Злобиным и поедем дальше.

Она кивает, занятая своими мыслями. Кажется, Марина там основательно окопалась.

— Лёш, пойдём. Алик, тебе оставляю самое ценное, что у меня есть.

Подъезжает машина Злобина.

— Пошли, — кивает он. — Не будем же на крыльце стоять.

Мы заходим внутрь и находим место, где нас никто не побеспокоит.

— Давай, что у тебя?

Я рассказываю. И про Марину и про Гурко. И про Наташку с её странным сном и ножом.

— Твою мать! — качает он головой. — Надо накрывать, заканчивать это дело. Я пришлю бригаду, проверим жучки, всё вычистим. А мадам эту возьмём в оборот.

— А я бы не торопился, — отвечаю я. — Давайте ей скормим дезу какую-нибудь. Мы ведь хотели Поварёнка под монастырь подвести. Ну вот и способ.

Он задумывается.

— Опасно, если это действительно она убила твоих парней. Противник серьёзный.

— Но такая возможность! Организуем со стороны Поварёнка нападение на Андропова, — смеюсь я и хлопаю по кулаку ладошкой.

— Тише ты! — выпучивает глаза Де Ниро и торопливо оглядывается. — Такое даже мысленно нельзя произносить. Совсем уже что ли?

— Ну и потом, Леонид Юрьевич, кто владеет миром?

— ЦК КПСС, — отмахивается он.

— Хех! Нет.

— Ты в шарады со мной играть хочешь?

— Миром владеет тот, кто владеет информацией.

— Ну и?

— А если ещё точнее, тот кто владеет… — я понижаю голос и перехожу на шёпот, — компроматом.

Де Ниро ничего не отвечает, прикрывает глаза и размышляет.

— Знаешь, про этот архив слухи давно ходят, но мало кто в него верит.

— Ну, а мы поищем. Давайте, решайтесь. К нам потом вообще никто и на хромой козе не подъедет.

— Ага, — кивает он. — Либо головы оторвут и скажут, так и было.

— Ну, этому хорьку же не оторвали пока, — возражаю я.

— Во-первых, у него есть защита… — качает головой Злобин.

— Якобы, — мотаю я головой. — Точно же неизвестно.

— А во-вторых, ты же вот сам и собираешься ему башку оторвать.

— Не я, а мы, и это совсем другое дело. У нас союзников сами посмотрите сколько.

— Союзников, — кивает он. — Ну-ну… Ладно, мне пора идти, я подумаю. А ты… а ты будь осторожнее, понял? И Наталью отправь куда-нибудь. Незачем ей по острию ножа ходить. Эта сука, которая как