— Так, ладно. — хлопнул ладонью Крафт по столу. — Сейчас ничего не придумать. Но у нас есть ещё три дня. Пусть каждый из нас пошевелит мозгами. Вдруг найдёт выход? Любые идеи приветствуются. Если что надумаете — говорите. Всё обсудим. А сейчас предлагаю разойтись. Просто так тут торчать бессмысленно. Нам всем нужно остыть. Пусть информация в голове уляжется. А там посмотрим.

Глава 11

И все разошлись каждый в свою сторону.

Миланья бесцельно бродила по дому, потом по саду, потом по лесу, потом снова по саду. День склонился к вечеру, но ничего путного у неё в голове не родилось. Судя по тому, что Крафт их больше вместе не собирал, у других успехи не лучше.

Милли вернулась в дом. Ни есть, ни спать она не могла. Девушка поднялась к себе. Попробовала побродить по гардеробу, обычно это её успокаивало. Но сейчас только хуже сделалось. Захотелось разорвать и выкинуть все эти тряпки.

Мало того, ей стало душно. Воздуха как будто не хватало. Стены дома давили, угнетали, сковывали. От мысли, что её муж и подруга сидят сейчас в клетке у сумасшедшей бабули, захотелось выть.

Миланья надела любимый костюм для охоты и снова вышла на улицу. Забрала Дымку с псарни. Бедная собачка с недоумением поглядела на хозяйку: куда ту несёт на ночь глядя? Но, как и положено преданному другу, волчица послушно пошла за Миланьей.

Девушки отправилась в лес. Опять. Бродить там ночью — не лучшая идея. Однако сейчас только шагая по узким тропинкам среди деревьев, удавалось хоть как-то заставить себя думать.

Милли взяла с собой очки ночного видения. Дымка же без всякой техники прекрасно ориентировалась в темноте: бежала чуть впереди, готовая при малейшей опасности ринуться на защиту хозяйки. Миланья ходила, ходила, ходила… Ночной воздух уже не охлаждал, а холодил. Жители леса переговаривались друг с другом различными звуками: улюлюкая, завывая, гогоча… Звезды ярко горели в небе, украшая своим волшебным блеском тёмное бездонное пространство.

Так прошёл час, три, пять… Уже даже Дымка, выносливый крепкий полуволк, начала уставать и с мольбой поглядывала на хозяйку. Мол, пора бы и на покой.

Миланья вымоталась. Мыслей в голове больше не осталось. Пусто. Совсем. Девушка нашла более-менее ровное место под деревом. Села, прислонилась спиной к стволу. Убрала прибор ночного видения. Окинула взглядом реальные краски ночного леса. Дымка примостилась здесь же, у ног. Милли почувствовала тепло от любимой тушки. Она и сама не заметила, как её сморило. Голова опустилась вниз, и девушка уснула. Прямо здесь, в лесу, на земле.

Открыла глаза она на рассвете. Задорные переклички птиц свидетельствовали о начале нового дня. Лучи раннего утреннего света проникали сквозь густую листву, прогоняя прочь тьму. Миланья поднялась на ноги, отряхнулась и зашагала в обратном направлении. Домой. Ночью, во сне, непонятным образом у неё в голове появился план. Она увидела его так ярко, чётко, со всеми деталями. План дерзкий, невероятный и наглый. Теперь дело за малым: воплотить его в жизнь. Всего-то.

Девушки поднялась к себе. Скинула грязную, испачканную в лесу одежду. Приняла душ. Нашла в гардеробной свой любимый белый свободный брючный костюм из струящейся лёгкой ткани. Таких похожих между собой нарядов у неё имелось несколько. Подобный фасон ей очень шёл, и она часто надевала эти костюмы.

Девушка оглядела себя в зеркале. Красиво. Что ж… Таким и должен быть последний образ: чарующим, манящим, прекрасным… Стоп. До последнего образа ещё очень далеко. Ещё кучу промежуточных шагов нужно совершить.

Миланья отыскала визитную карточку Кассандры Таун. Ту самую, которую старуха вручила ей на похоронах Дженни. По непонятным причинам Милли бумажку не выбросила, и сейчас очень этому радовалась. Девушки взяла брендовую коричневую сумку, кинула туда чёрную визитку и сбежала по лестнице вниз. Она покинула дом ни с кем не разговаривая. Крафт, Феликс, Дак — никто ничего не должен знать. Им места в плане не было. Милли села за руль любимого кабриолета, завела мотор и надавила на газ.

Через время девушка прибыла на одну из военных баз Крафта. Приказала подготовить ей вертолёт с группой обученных бойцов. Желание девушки исполнили беспрекословно. У неё теперь имелось достаточно власти. Крафт наделил её ей. Миланья училась управлять, и лорд приказал слушать её приказы как свои.

Сколько они летели — Миланья не следила. Сколько нужно, столько и летели. Опустился вертолёт на открытой местности недалеко от границы владений миссис Таун. Девушка приказала военным не идти за ней, заглушить мотор и ждать дальнейших распоряжений здесь. Мало того, если что — улетать без неё. Ребята переглянулись. Всё это выглядело странно. Но Милли смотрела на них очень серьёзным твёрдым взглядом. Да и приказы обсуждать военные не привыкли. Бойцы подчинились и остались.

Милли долго шла пешком. В конце концов она упёрлась в своеобразный пропускной пункт. Таможня миссис Таун.

На проходной её остановили местные военные. Молодые ребята стояли, облачённые в серо-голубую форму с симпатичными беретиками на голове. Шапочки мило сдвинуты на бок. Посередине головного убора… Помпон! Какой идиот это придумал?! Это ж военные, не клоуны! Ах, да. Тут царство миссис Таун. Понятно, что за идиот.

Но на помпонах странности не закончились. Куда страшнее были глаза таможенников. Пустые, стеклянные, безэмоциональные. Если бы не особенность Септимуса, где не действует электроника, можно подумать, что это роботы. Но нет. Живые люди. Странные живые люди. "Под наркотой они, что ли…" — подумала Милли, но развить мысль не успела. Таможенники преградили путь.

— Миссис Таун меня ждёт. — сказала Миланья совершенно спокойно и протянула визитную карточку.

Увидев чёрную бумажку, стражи мигом все склонились, как бы выказывая почтение имени, написанном на картоне: "Кассандра Таун".

— Пройдёмте, — один из таможенников вызвался её проводить.

Они сели в высокую тёмно-зелёную машину с большими колёсами. Милли подумала, что подобная модель прекрасно подходит для езды по грунтовой дороге и не ошиблась. Часть пути они проделали по обычному полю. Милли увидела из окна, какой прекрасный урожай пшеницы удалось вырастить. Тут же, между рядами посадок, трудились люди. Что-то делали, склоняясь над растениями. Милли не совсем поняла, что