для всех сторон, вмешивающихся в конфликт, который, по его мнению, уже приближался, поэтому он использовал швейцарские банки для своих финансовых операций. Сам он продолжил полет до Антиба, где мог обдумать и спланировать остальную часть маршрута.

Поселившись на Лазурном берегу, он любовался морским пейзажем из панорамного окна своего люкса. Все вокруг казалось умиротворенным, но Фриц-то знал, что это лишь временное сновидение. Скоро приятная прибрежная полоса станет ареной бомбардировок и высадки десантов, а затем – угнетения и преступлений. Во время Первой мировой войны он был подростком, однако хорошо помнил пережитые лишения, ведь любое социальное и военное нарушение равновесия в мире втягивает всех в общий омут. Крах отца завершил для Фрица те мрачные годы недавней австрийской истории.

Фриц анализировал ситуацию. Нацисты, захватившие Австрию и Чехословакию, скоро нападут на Югославию. Ни одна держава не осмелилась остановить преступников. Все понадеялись, что Гитлер этим ограничится и что своей пассивностью они обеспечат мир в Европе. Они не хотели новой войны, но какой ценой? В глазах Франции и Англии Гитлер служил тормозом для коммунистов, которые угрожали расширить свой режим из Советского Союза. Границы стран были изменчивыми и гибкими на протяжении веков, и еще несколько их перемещений не повлияют на ход истории; люди верили, что этим все и закончится.

Американцы недавно выбрались из экономического кризиса и не хотели вмешиваться. Все проявляли наивность. Фриц располагал ценной информацией: он знал подробности договора, который готовили Гитлер и Сталин, чтобы поделить Польшу между собой. Неужели британские секретные службы бездействуют? Он лично передавал им донесения с серьезными предупреждениями. Если произойдет еще одно вторжение, союзники должны будут объявить войну.

Фриц располагал точными данными о военных ресурсах Гитлера, поскольку, продавая оружие и боеприпасы Германии, впитывал сведения о запасах для военных целей. Он передал секретным службам Франции, Англии и США полные списки немецких вооружений, даже с указанием местонахождения их арсеналов. Если разразится война, Франция, несомненно, падет быстро, учитывая состояние и численность армий обеих сторон, которые он прекрасно знал.

Италия уже объявила себя союзницей нацистов, как и Япония, а Испания, покоренная Франко, окажет помощь Гитлеру. Восточноевропейские страны, такие как Украина [2], Литва и Эстония, с удовольствием присоединятся к фюреру, а Венгрия, Румыния, Греция и все Балканы станут его легкой добычей. При таком раскладе Фрицу следовало держаться подальше и сохранить свою собственность.

А Хеди… Ее бегство уже казалось ему давним, хотя прошло всего одиннадцать месяцев. Фриц скучал по ее присутствию, улыбке, движениям, харизме и красоте. Ему больше никогда не встретить такую женщину, как она. Он признавался себе, что перешел границы дозволенного, хотя и был убежден, что Хеди не оставила ему выбора – он слишком сильно ее любил, и это вынудило его вести себя жестко и выходить за рамки своих обычных методов. Теперь Фрицу нужно было оставить все это позади, чтобы не впасть в ненавистную ему меланхолию. Видимо, начинался новый этап жизни с другими испытаниями, и он готовился к ним, не позволяя себе тратить силы и мысли на обиды и всякие бредни.

Через два дня после прибытия в Антиб Фриц посетил прием в соседнем отеле «Дю Кап», где познакомился с Гертой Врани, и они сразу же понравились друг другу. Она показалась ему привлекательной, и он распорядился собрать для него ее персональные данные. Женщины – его слабое место, он знал себя хорошо и не был способен на одиночество, независимо от того, сколько любовниц у него перебывало.

28

Успех – это получение того, чего ты хочешь, счастье – это желание получить то, что ты получаешь.

Эмерсон

Лос-Анджелес, январь 1940 г.

Калифорнийская зима сильно отличалась от австрийской: не холодно, дождей мало, а снега и вовсе не было.

Луис Майер поселил Хеди в особняке, не таком большом, как некоторые другие в верхней части города, но она сочла его очень удобным и наслаждалась видами на высотные здания финансового района и на горы – более чем достаточно для одинокой женщины. К тому же особняк находился вблизи от киностудии, где она снималась, и в нескольких шагах от домов ее новых друзей и самого Луиса.

Ее новая прислуга имела мало общего с Гретой, бывшей помощницей в Зальцбурге. Мика выполняла любую просьбу и ничуть не следила за ее перемещениями. Хеди послала Мику в прачечную на своей машине забрать длинное облегающее черное платье с открытыми плечами, в котором она собиралась блистать в тот вечер.

Первые шаги Хеди Ламарр в Голливуде оказались успешными, она быстро акклиматизировалась и наняла симпатичного преподавателя английского языка, чтобы он помог ей усвоить американские выражения и произношение, сильно отличающиеся от британского английского, которым она владела.

Как и предсказывал Луис, его новая звезда вскоре покорила сотрудников студии, коллег-актеров и, самое главное, публику. Она также вызвала зависть у других актрис, увидевших в ней конкурентку, которую трудно затмить. Немногим более чем за год Хеди появилась во второстепенных ролях в нескольких фильмах и уже репетировала главные роли для других кинолент. Работала с Робертом Тейлором, Вуди ван Дайком, Спенсером Трейси, Кларком Гейблом и Клодетт Кольбер – восходящими звездами, любимыми во всем мире. Их изображения на плакатах в венской комнате Хеди теперь ожили и окружали ее.

Она подписала контракт на три фильма, и критики начали называть ее самой красивой женщиной в кинематографе благодаря тщательной имиджевой кампании, придуманной Майером. В хрониках газет и журналов о ней писали так: «Она олицетворяет в глазах мира женщину в ее самом сексуальном проявлении» и «Все очарованы ее ледяными глазами, будто бы невинными, но скрывающими дерзость». Студия вбросила в прессу полную сарказма фразу, приписываемую Хеди и тут же получившую распространение: «Любая девушка может стать гламурной, ей просто нужно хранить спокойствие и казаться глупышкой».

Она вела жизнь, о которой мечтала, и умела сочетать ее с вечеринками и свиданиями с любовниками. Дни заточения в Австрии и первые шаги в кинематографе остались далеко позади.

Луис пригласил ее к себе домой в пятницу вечером. Хеди не особо интересовали семейные ужины, но отказаться от приглашения она не могла. Водитель вовремя приехал за ней на блестящем «Паккарде Люкс» последней модели. Луис обитал в большом особняке, таком огромном, что Хеди решила, что не сможет сосчитать все комнаты, хотя и привыкла бывать в роскошных помещениях, ибо, когда она жила с Фрицем, перед ней распахивались двери дворцов и замков.

В прихожей у нее приняли пальто и