Я слегка приоткрываю губы, и его язык проскальзывает внутрь. Из меня вырывается еще больше всхлипов. Кэл ускоряет темп, волна удовольствия снова проходит по мне, заменяя жгучую боль. Я сжимаюсь сильнее вокруг него, пытаясь отвечать на его толчки своими.

Он запускает пальцы в мои волосы и сжимает их в кулак, вытаскивая свой язык из моего рта, чтобы прошипеть:

– Ты ощущаешься… так чертовски хороша. Такая влажная и узкая.

Я заставляю себя открыть глаза.

Его лицо искажается от мучительного удовольствия, когда наши тела соприкасаются.

Влажные, скользкие звуки эхом разносятся вокруг, от запаха его шампуня и табака у меня кружится голова.

Быстрее, жестче, быстрее, жестче.

Я вдавливаюсь в дверь, сжимая бедра вокруг его талии. Мои щеки пылают, волосы спутались, проходя сквозь его пальцы.

Он снова утыкается лицом в изгиб моего плеча, ускоряя темп, пока его бедра не начинают двигаться с большой настойчивостью.

Он вот-вот кончит.

Кэл напрягается, прижимаясь ко мне крепче, чем когда-либо.

– О, черт… черт, – стонет он мне в шею, зарываясь кулаком в мои волосы. Он сжимает ладонью мою задницу и спустя несколько толчков кончает.

Я чувствую, как он пульсирует, опустошая и наполняя меня. Его полные эйфории стоны доносятся до моего уха в такт его последним толчкам.

Когда он прижимается ко мне, обдавая теплым дыханием чувствительный участок кожи под ухом, я скольжу ногой по его бедру. Затем обхватываю лодыжкой его икру и прислоняюсь к двери, прерывисто дыша и смотря в потолок.

Тусклые желтые лампочки мерцают над головой, освещая стайку дохлых мух. Шум воды из крана становится громче, а запах затхлой уборной и морского бриза смешивается с пьянящим облаком секса. Долгий, хриплый вздох щекочет мне ухо, когда Кэл медленно поднимает голову.

Я чувствую, как он начинает выходить из меня.

Это движение причиняет боль.

Там начинать щипать и жечь, и я не могу сдержать шипения, которое издаю сквозь стиснутые зубы, когда он полностью выходит из меня. Мои глаза закрываются, и я резко втягиваю воздух, когда меня осторожно опускают обратно на пол. Каблуки туфель прогибаются под тяжестью дрожащих ног.

– Господи Иисусе, – слышу я его тихий прерывистый шепот.

Я просто стою и моргаю, прикусив нижнюю губу. Я чувствую, как итог его оргазма стекает по внутренней стороне моих бедер.

– Черт, Люси, прости меня… мне так чертовски жаль.

Я наконец смотрю на него, испытывая облегчение от того, что сдерживаю слезы. Я не грущу, не сожалею, однако меня переполняют эмоции, и я не знаю, как с ними справляться.

Он выглядит разбитым.

В его глазах появляется дикий блеск, когда он проводит рукой по лицу и волосам, прежде чем лихорадочно натянуть штаны и застегнуть молнию.

– Кэл.

Кажется, он не слышит меня, поскольку поворачивается к крошечной раковине и достает оттуда рулоны бумажного полотенца. Он включает горячую воду, подставляет бумагу под струю воды, пока она не пропитывается насквозь, затем пытается отжать ее, но она разваливается у него в руках.

– Черт, – он чертыхается и повторяет все сначала, отрывая от рулона еще одно бумажное полотенце и промокая его более аккуратно. Кэл поворачивается и приближается ко мне, опускаясь на колени и раздвигая мои бедра.

– Кэл… – повторяю я сдавленным шепотом. Я понятия не имею, что мне делать, поэтому просто наблюдаю, как он прикладывает полотенце к чувствительному месту между моих ног. Я слегка вздрагиваю. Оно холодит мне сердце, но в то же время обжигает.

Он издает этот ужасный звук, проводя бумагой вверх-вниз по моим бедрам и наблюдая, как она краснеет.

– Боже, Люси… – Кэл мотает головой, черты его лица искажены болью. – Мне жаль.

Я поднимаю руку и кладу ее ему на макушку. Пряди его мягких, волнистых волос ощущаются как шелк под моими пальцами.

– Я хотела этого, – тихо говорю я. – Мы оба этого хотели. Все в порядке.

– Ничего не в порядке. Ничего, черт возьми, не в порядке. – Кэл продолжает заботливо вытирать меня, осторожно проводя полотенцем по коже, точно так же, как он делал ранее на этой неделе, когда у меня начались критические дни.

Он говорил, что представлял себе этот момент раньше, но не думаю, что он представлял его таким. Кто-то стучит кулаком по другой стороне двери.

Я вздрагиваю, а реальность того, где мы находимся и что делали, обрушивается на меня, и я понятия не имею, что делать дальше…

– Поторопись, мне нужно отлить! – раздается незнакомый голос.

Кэл выглядит так, будто хочет кого-то убить. Он стягивает подол моего платья вниз по бедрам, пока оно не доходит до их середины.

Я смотрю вниз и понимаю, что наступаю подошвой ботинка на свое нижнее белье. Я не могу надеть его снова, оно, скорее всего, испачкалось. Взволнованная, я наклоняюсь, подбираю его и бросаю в мусорное ведро, а Кэл бросает туда же использованные бумажные полотенца.

А потом все продолжается как ни в чем не бывало.

Единственное, что остается, – это пульсирующая боль между ног и трагический взгляд Кэла.

Он смотрит на меня и моргает, нахмурив брови и качая головой.

– Мне так жаль, солнышко.

– Поторопись, мать твою! – кричит кто-то, хлопая ладонью по двери.

Мы оба подпрыгиваем.

Кэл снова моргает, а затем тяжело выдыхает и опускает подбородок.

Я понятия не имею, что сказать, поэтому просто поворачиваюсь и отпираю дверь, распахивая ее. Лязг засова оглушает меня. Опрятный парень лет двадцати с небольшим стоит, прислонившись спиной к дальней стене, засунув руки в карманы, и бросает на меня убийственный взгляд. Внимание мужчины слегка обостряется, когда Кэл выскальзывает из-за моей спины и удаляется.

Незнакомец, должно быть, заметил мои растрепанные волосы и губы, словно искусанные пчелами, потому что он поднял кулак в воздух.

– Кому-то повезло, – бормочет он сквозь смех, а затем, спотыкаясь, проходит мимо меня в уборную.

Я сглатываю.

Краем глаза я замечаю, как Кэл несется через бар к нашему столику, дрожа от напряжения и расправив плечи. Я мысленно собираю волю в кулак и делаю то же самое.

Интересно, заметит ли кто-нибудь.

Интересно, заметит ли Алисса.

Спутанные пряди волос падают мне на глаза, когда я, пошатываясь, иду через бар. Я на каблуках подворачиваю лодыжку, и кто-то советует мне выпить немного воды. У меня ноет между ног, бедра еще сильнее трутся друг о друга.

Я в ужасном состоянии.

Алисса определенно замечает, что что-то не так, когда отрывается от разговора с Нэшем и вопросительно смотрит на меня. Я оглядываюсь в поисках Кэла и замечаю, что он сгорбился за столом позади нас, обхватив