– Наряд силен?

– Как никогда. Я сам видел в Великих Луках огромные пушки «Медведь», «Орел», «Павлин», ядра которых весят до двадцати пудов. Если они стрелять начнут, то они разнесут вдребезги любые каменные стены, не говоря уж о деревянных. Есть и зажигательные снаряды.

– Это хорошо. Нам бы не опростоволоситься.

– Ничего, Дмитрий Владимирович. Ты выполнишь задание.

– Дай-то Бог!

– Тебе стоило бы дождаться Прохора, наказать ему, что и как делать на починке, каким путем уйти оттуда в случае опасности.

– Когда он сможет подойти?

– Сегодня я буду в стане Прохора. К завтрашнему полудню он вполне сможет добраться сюда.

– Да, именно сюда, где сейчас находимся мы. Пусть дружину оставляет на тропе, идет один. Я встречу его, поговорю с ним, а потом двину в Бельдево.

– Якши, как говорят татары. – Колотов улыбнулся. – Так тому и быть.

– Значит, завтра в полдень здесь.

– Да, князь.

– Большой привет Юрию Петровичу.

– Передам, коли не сгину, – сказал гонец, ушел в лес и пропал.

К воеводе особой дружины подошел Горбун и доложил:

– На починке спокойно, князь. Два поляка смотрят за ним и особо не скрываются. Обоих видно. Дмитрий Владимирович, может быть, мне подобраться к ним да шестопером врезать по глупым башкам?

– Никаких шестоперов! Уходим в стан.

– Хоть приходили-то мы сюда не напрасно?

– Не напрасно, Осип. Все расскажу на сборе дружины.

– Вот как? Будешь сбор объявлять? Значит, важные вести привез этот гонец.

– Важные. Пошли.

Дмитрий с Горбуном вернулись в стан. Там Савельев сразу же объявил общий сбор. Он рассказал дружинникам о прибытии гонца от князя Крылова, о завтрашнем выходе русской рати из Великих Лук, замене дружины на отряд Васильева и переходе к озеру Воловье. Воевода приказал своим людям немедленно начать подготовку к переходу. Касимовским татарам, отдохнувшим после ночного бдения, велено было обойти стороной польский наблюдательный пост и приглядывать за выходом из леса к озеру.

Татары ушли. Ратники начали готовиться к переходу.

Утро следующего дня началось с возвращения касимовских татар, которые принесли две вести. Первую – о том, что наблюдатели-поляки вдруг снялись с поста и пошли к селу. И вторую – они нашли короткую тропу, выходящую в лес, чуть на восток от озера Воловье.

Савельев выслушал касимовцев и сказал:

– Бродить по лесам да болотам смысла уже нет, коли поляки сняли свой пост. Почему они так поступили, нам остается только гадать, а это дело неблагодарное. Раз нет наблюдателей, то сегодня остаемся здесь. Завтра дружина без меня и Власа пойдет через починок, потом краем леса, балками, оврагами. До озера вы доберетесь после полудня. Сейчас надо провести разведку, найти подходящее место для стана. Выходить следует немедленно, чтобы завтра прислать сюда проводника. – Воевода взглянул на своих людей и продолжил: – Кузьма Новик, Надежа Дрозд, Лукьян Балаш! Вы пойдете в разведку. Новик – старший, Балаш – гонец. Берете с собой харчи, воду и выходите на починок. Рустам! – окликнул князь касимовского татарина. – Я понимаю, что ты устал, но надо дело сделать.

Татарин как ни в чем не бывало улыбнулся и заявил:

– Наказывай, князь, исполню. А усталость?.. Я не знаю, что это такое.

– Об этом ты нам можешь не говорить. А дело вот какое. Надо дойти до Баймака с Агишем и уведомить их о том, что через починок пойдут наши разведчики. Назовешь имена. Пусть смотрят, в случае чего предупредят троекратным криком кукушки, потом обходят пруд, выбираются на место, где был польский пост наблюдения, оттуда смотрят за дорогой. Коли опять объявятся поляки, отход за тот же пруд, на прежнее место. После полудня на починке встанет дружина десятника Васильева, ее ратники сменят Баймака с Агишем. Уразумел?

– Да, князь! Дозволь идти?

– Ступай!

Рустам Турай ушел в камыши.

Ближе к полудню Савельев вновь взял с собой Горбуна. Они спокойно, уже не прячась, прошли к месту встречи с воеводой отряда, присланного к нему для обмана защитников крепости.

У поваленного дерева никого не было. Князь присел на него. Осип собрался было устроиться рядом с ним.

– Кажется, кто-то идет, – вдруг сказал он, вытащил из-за пояса шестопер и спрятался за ближним деревом.

Из леса вышел человек в простом нагольном тулупе и колпаке, отороченном мехом. Конечно, зима в этих краях теплая, но и не лето.

Он увидел воеводу, подошел к нему, пожелал доброго здравия и назвался:

– Десятник Прохор Васильев. Со мной дружина, пятнадцать ратников.

– Мне это известно. Где люди, кони?

– Тут недалече. Степан Колотов мне говорил, что поляки за починком смотрят. Здесь они?

– Уже нет, ушли.

– Ты спугнул?

– Нет, сами убрались.

Десятник указал на крыши домов, видневшиеся сквозь растительность, и спросил:

– А это и есть тот самый починок?

– Да. Веселый.

– С чего такое название?

Дмитрий объяснил.

Десятник кивнул, присел рядом с Савельевым и произнес:

– Говори, князь, что надо делать моей дружине.

– А тебе Юрий Петрович не объяснил?

– Нет, сказал, что ты все растолкуешь.

– Хорошо, слушай. – Савельев объяснил десятнику, что требуется от его отряда.

Затем они прошли на починок, где князь показал Прохору дома, баню, кухню.

Пошел снег, хотя вроде бы и не собирался. Мужчины дошли до пруда, у берегов которого в прошлую ночь появился тонкий слой ломкого льда.

Савельев указал на дорогу, ведущую к селу, и проговорил:

– Там Бельдево, дальше озеро и Великий Посад города Полоцка.

– Ты туда уводишь дружину? – спросил десятник.

Дмитрий строго взглянул на него и ответил:

– Коли тебе не сказали, куда я уйду, то и знать не надо.

– Но если мне понадобится срочно встретиться с тобой?

– Как обустроишься на новом месте, я заеду сюда.

– А коли поляки нагрянут?

– Выстави пост на дороге. Объявятся поляки, уйдешь правой тропой до елани среди болотистого леса. Там сейчас моя дружина. Небольшой отряд туда пройдет, а вот крупный завязнет в трясине. Если ты закроешь тропу дозором, то выдержишь оборону против сильного врага. Выбери момент и уйди дальше на восток. Но поляки, которые приходили на починок, по тропе не пошли. Наверное, они решили, что она для них непроходима.