на то, как толстенная бабища, не меняя перчаток после десятка таких же бедолаг, засунула пальцы в промежность. Поковыряв немного, с кислой рожей вынула лишь для того, чтобы громозвучно объявить, что я последняя девственница империи.

Унижение на этом не закончилось. Тётка, поплевав на руки, достала из пенала чудную штуковину, похожую на буравчик, и, не целясь, вонзила в мой многострадальный зад. В душе не… для чего у столбовой дворянки брать соскоб на энтеробиоз и к чему для этих целей использовать сверло. Плевать! Снявши голову — по волосам не плачут. Сцепив зубы, молча снесла глумление ветеринара и шпильки «сокамерников».

Проклясть бы вас всех, да так, чтобы глаза полопались! Что за народ такой, утырок утырком погоняет! Лишь пара девчонок и парней вздыхали сочувственно, ни разу не взглянув в мою сторону. Одну из них, кажется, Анной зовут — то ли герцогиня заморская, то ли графиня. Приятная девочка, милая. Глаза светлые, добрые. Тяжко ей придётся в этом стрёмном месте. Пособлю чем смогу, по мере сил, если до утра доживёт и не вздёрнется в сортире на лифчике.

Глава 9

После того как ротовую полость осмотрел очередной лепила, возблагодарила Морану за то, что этим занималась не та мужеподобная бабища, ковырявшая благородные дырки на предмет проноса запрещёнки. Но даже в этом случае приятного было мало. Кому понравится, когда тебя, словно кобылу перед покупкой, прогоняют через унизительную процедуру?

Плановый осмотр у дантиста резко отличался от привычного обывателю тем, что я его проходила совершенно голой, впрочем, как и все остальные аристократы.

Умом прекрасно понимала, для чего конкретно устроен весь этот спектакль. Цель унижающих достоинство мероприятий одна: дать понять будущим студентам, что они из себя представляют в отрыве от отчего дома, родов и кланов. По сути, магическая академия не что иное, как зона строгого режима, где тебе будут вдалбливать специфичные знания на протяжении всего срока отбывания заточения.

Подобная практика была согласована на самом верху. Всякие жалобы и капризы игнорировались вышестоящими надзорными инстанциями. Как говорится… Оставь надежду, всяк сюда входящий!

Не то чтобы я была против эдаких методов, но разум возмущённый кипел, а жопа малость чадила, грозя рвануть в любую секунду. Крепилась как могла. Стерпела ощупывание груди и выкручивание сосков у маммолога, который разве что слюной не брызгал на сиськи. Стойко превозмогла помывку, о ней следует поговорить подробней — тот ещё экзамен на выживание.

Двести пятьдесят ранее опущенных баронов с баронессами, графов с графинями, княжичей с княжнами и десятка два иностранных туристов, включающих в себя виконтов, маркизов, герцогов с герцогинями и прочую европейскую белую кость, загнали единым стадом в помывочную, чтобы там окончательно сломать волю, дух и психику неженок.

Несколько человек принялись громозвучно грозить карами небесными. Кто-то невнятно сыпал проклятиями, но основным костяком были молчуны-терпилы, глотавшие слёзы обиды, впервой столкнувшись с вопиющей, на их взгляд, несправедливостью. Четвёртая группа вызывала ненавистные взгляды у всех без исключения несчастливцев.

Гордые и несломленные. Нашей шайке-лейке не хватало лишь звёзд на коленях и ключицах. Все, кто были рядом со мной и не прогнулись под обстоятельства, встали на путь отрицалова. Не знаю, на сколько их хватит — зона-то красная, ломать будут полностью, — но моё почтение ребята снискали заочно. Буду надеяться, что не разочаруют и в дальнейшем.

Как ни странно, в бражку попала та самая славная девочка, на поверку оказавшаяся графиней французских кровей — Анной Лё Гран, говорившая по-русски без малейшего акцента. Нам удалось обменяться парой слов, и её грудной голос произвёл на меня приятное впечатление.

Второй в компании была рослая белокурая девица с красивым древним именем Ярославна. Горделивая, чуть надменная, с твёрдым взором практически фиолетовых глаз. Мы с ней были чем-то похожи внешне, некое неуловимое сходство имелось: общие черты лица, стать, рост, вес, — только лишь волосы рознились по колеру.

Мои — огненно-рыжие, а её — пшеничного цвета с золотистым отливом. Девушка ни с кем не пыталась вступать в диалог, но и носа не воротила, внимательно рассматривая всякого встречного-поперечного, будто составляя в уме расстрельный список.

Всё прочие не удостоились моего внимания, я даже фамилий не запомнила, а вот вишенкой на торте, чего никак не ожидала, оказался тот самый графёнок Безобразов.

Впрочем, парень мне приглянулся своей непосредственностью и весёлым нравом. Несмотря на то что высекли его как офицерскую жену, расположения духа не потерял, тут же привязавшись с расспросами о девятке. Ни послать подальше, ни ответить дежурной фразой я не успела.

В помещение так называемой душевой вошло несколько человек с вёдрами, наполненными зловонным порошком. Нечто среднее между дустом и хлоркой. Вовремя я зажмурила глаза, те, кто этого не сделал, покатились по кафельному полу в корчах, безуспешно пытаясь протереть зенки.

Похоже, антисептик закупали в рейхе, любят они такое, — понадеялась на то, что «циклоном» травить не будут. Как только гомонящая толпа была изобильно припорошена вонючей дрянью, экзекуторы торопливо покинули помывочную. Гермодверь за их спинами захлопнулась, и в тот же миг с потолка и стен ударили поданные под давлением струи ледяной воды.

Что началось — словами не передать. Дикий ор сотен глоток, визг, стенания, бранная ругань. Какофония звуков, смешавшись, била по ушам, на какое-то время я даже оглохла.

Сносить подобное безобразие в мои планы не входило. Отдав приказ источнику, слегка разогрела кровь, не слишком сильно, дабы не спалиться, но достаточно для того, чтобы Безобразов, прильнув ко мне со спины, решил погреть сморщенный стручок о мою горячую задницу.

Я живо осознала, что в душе к сокамерникам спиной лучше не поворачиваться. Почуяв левой ягодицей твёрдое нечто, разрешила неловкий момент ударом локтя в солнечное сплетение. Раздался сдавленный хрип, а затем сетование на несправедливость бытия, которое я пропустила мимо ушей, так как ледащий водопад иссяк, а вместо него пошёл горячий пар.

Любопытно, если в первой магической академии империи настолько жёсткая спецприёмка, то что меня ждёт в армии? На глазах разваливался привычный детский мир. Какой там Хогвартс, Дурмстранг, Ильверморни, Шармбатон! Добро пожаловать в Российскую империю, Ольга!

Баню пережили не все — несколько человек госпитализировали, а может, расстреляли на заднем дворе, кто их знает. Удел сошедших с дистанции меня не особо тревожил. Отстояв в очереди за формой, а затем переодевшись, наконец-то ощутила себя человеком, а не бесправной тварью. Дело осталось за малым — кормёжка, а следом заселение.

Не удивлюсь, если вместо положенных апартаментов получу ключи от полутёмной кельи в промозглом подвале, где