Стальграф Филипп покачал головой:

– За нами, перекрывая дорогу к Тоннелю, по пятам наступают войска королей Барбароссы и Найтингейла…

Я сказал быстро:

– Все очень просто: поднимите мое знамя. Король Барбаросса его прекрасно знает, оно у него в печенках сидит. Не думаю, что будет в восторге, но он беспрепятственно пропустит вас через ряды своих войск, если скажете, что отныне у меня на службе. И главное, я еще раз заверяю вас: там, в солнечном Сен-Мари, у вас будет возможность красивой войны с дикарями, где увенчаете себя славой, почестями и вернетесь в Турнедо героями!

Они просияли, рейнграф проговорил колеблющимся голосом:

– Но как насчет…

Я хлопнул себя по лбу:

– Да, кстати, чего это я!.. Во главе войска поеду я сам, порадую своего старого друга короля Барбароссу! Кстати, я же коннетабль королевства Фоссано, а это значит, что всеми воинскими соединениями Барбароссы командую тоже как бы я каким-то боком!.. Затем вы двинетесь дальше, а я задержусь пообщаться с королями.

Рейнграф сказал с облегчением:

– Это самый лучший вариант, ваша светлость!.. Увидев вас во главе, они уж точно не обрушатся всей мощью на своих вчерашних противников.

Я сказал бодро:

– Более того, я догоню вас потом, обгоню и всех предупрежу в Сен-Мари, что к ним на помощь идет прекрасно обученное войско турнедцев – самых моих опасных противников, отважных и дисциплинированных, которых невозможно одолеть в равном бою, а только с десятикратным численным преимуществом…

Оба устало заулыбались, глаза гордо заблестели.

Рейнграф сказал чуточку нерешительно:

– Тогда… остановимся здесь и будем собирать отступающие войска? Вы подтвердите свои обещания командирам, а мы пока распорядимся, чтобы быстро наделали ваших знамен.

Стальграф Филипп разослал легких конников во все стороны, чтобы перехватывали отдельно отступающие отряды и заворачивали к лагерю, объясняя, что теперь они уже не воюют с королями Барбароссой и Найтингейлом, у них есть шанс покрыть себя славой и захватить богатую добычу в богатейшем королевстве по ту сторону Великого Хребта.

Я подивился, как быстро собралось войско: все-таки Гиллеберд сумел создать лучшую армию в этом регионе. Ни одно королевство не выстояло бы под ее ударами. Даже против четырех держав Гиллеберд дрался бы долго и успешно, изнуряя наши экономики. Только захват столицы и его смерть сумели переломить исход войны.

Разъезды армии Барбароссы мы увидели на другой день, а на третий уже показалась тяжелая конница, начала выстраиваться в знакомые для атаки формации.

– Мое знамя! – скомандовал я. – Сэр Филипп и сэр Чарльз, окажите мне честь сопровождать в знаменательной встрече с недавними противниками. Мы едем к Барбароссе!

Оба военачальника, слегка побледнев, взобрались на коней, два знаменоносца поехали впереди, держа полотнища развернутыми под легоньким ветерком.

Приближались мы неспешно, давая возможность нас рассмотреть, а когда оставалось до их рядов не больше двух сотен ярдов, навстречу выехали два рыцаря в золотых доспехах, я всмотрелся в герб одного на щите и довольно заулыбался.

Мы сблизились, он раскинул руки, мы обнялись, я сказал с чувством:

– Сэр Маршалл, что у вас за шило в заднице, почему не усидели в столице?

Он прогрохотал счастливо:

– Благодарю вас, сэр Ричард, что дали возможность снова подняться в седло и побывать в настоящих боях!.. А кто эти люди? Один похож на командующего левым крылом армии турнедцев, ох и попил он у нас крови…

Я сказал благодушно:

– Это он и есть, благородный рейнграф Чарльз Мандершайд, ныне командующий экспедиционным корпусом, что направляется в Сен-Мари, чтобы укрепить оборону побережья. И его коллега, стальграф Филипп Мансфельд, бывший командующий тяжелой конницей, а теперь снова… руководит ею же, но теперь у меня на службе.

Сэр Уильям ошалело крутил головой, хлопал глазами.

– Нич-ч-его не понимаю! – пожаловался он. – Когда вы успеваете?.. Это что, серьезно?

– Абсолютно, – заверил я.

– Но… сэр Ричард!

Я сказал бодро:

– Сэр Уильям, вы ж меня знаете. Чего не сделаешь, чтобы порадовать Его Величество!

– Да его удар хватит, – пробормотал он.

Турнедские военачальники ждали с вежливыми улыбками. Сэр Уильям все еще с непониманием повернулся к ним, тяжело вздохнул, но поклонился им достаточно учтиво.

– Должен признаться, – произнес он громко, – я прожил долгую жизнь и участвовал во многих битвах, но никогда не встречал таких прекрасных воинов, как в вашем войске!

Рейнграф поклонился в ответ.

– Ничего нет лестнее, чем похвала самого Уильяма Маршалла, чья слава давно пересекла границы королевства Фоссано!

Сэр Уильям развел руками.

– Я приглашаю вас к себе в шатер. Боюсь, я не преувеличиваю, когда предостерегаю насчет удара… Его Величество хоть и привык к некоторым шуточкам сэра Ричарда, но это уж не лезет ни в какие ворота!

Военачальники обеспокоенно переглянулись, рейнграф Чарльз спросил с беспокойством:

– Мы чем-то можем помочь?

Я сказал торопливо:

– Не беспокойтесь, Его Величество меня настолько обожает, что всегда удавить готов. Недаром же я у него коннетабль, который… все время чего-то да сконнетаблит.

Гонец от сэра Уильяма унесся в лагерь, мы повернули коней и медленно продвигались через зону внешней охраны, а потом между палатками и шатрами в сторону центра.

Шатер короля Барбароссы пламенеет пурпуром на самом высоком месте, как и положено сюзерену, вокруг застыла мрачная стража, но когда мы вступили в пределы лагеря, полог отлетел в сторону, в проеме появилась высокая фигура широкоплечего мужчины с короткой седой бородкой.

Свет из шатра бьет в спину, лицо в тени, но я узнал Барбароссу, торопливо соскочил с коня и, приблизившись, преклонил колено.

– Мой король!

Барбаросса смотрел на меня бешеными глазами, перевел взгляд налитых кровью глаз на застывших и ошалелых военачальников, оба были уверены, как и все турнедское воинство, что самый главный в коалиции союзников как раз я.

Наконец Барбаросса закончил люто раздувать ноздри и прорычал:

– Сэр Ричард… ко мне в шатер! Сэр Уильям, займитесь нашими… гостями.

Я подмигнул рейнграфу и стальграфу, мол, развлекайтесь пока с сэром Уильямом, и пошел за королем.

Барбаросса ворвался в шатер, как волк в овечье стадо, а я сразу заговорил со льстивым восторгом:

– Ваше Величество, а здорово я убрал с вашего пути последние преграды? А то еще драться пришлось бы, ужас какой для мудрого и степенного короля, полного любви к всяческим там ближним, средним и даже дальним!..