воспоминаниями. Я слышала, как он спустился вниз, разговаривал с Риком так, словно пес мог ему ответить, кажется, поставил чайник. Слезы мои иссякли, я больше не всхлипывала. Вытерев все набежавшие слезы, я поправила мокрый от рыданий воротник пальто и последовала за господином, который нашелся на кухне.

— Вот держи, это поможет.

Мужчина поставил передо мной кружку. Видимо увидев что-то в моем взгляде он дополнил:

— Это просто зеленый чай.

В горле ужасно пересохло. Еще бы! Я никогда так не ревела. Щеки моментально загорелись, мужчина слабо улыбнулся:

— Плачут — не слабые, Анна. Плачут сильные. Сегодняшний день будет тебе уроком, что значит держать все в заперти.

Я нахмурилась.

— Откуда вы знаете мое имя?

— Неверные вопросы ты задаешь, — бросил он грубовато. — Что ж… Если так распорядилась судьба…

Господин Буно поднялся со стула и подошел ко мне, я немедленно попятилась.

— Да не бойся ты, девочка. Как с Тримерой в бой рваться — так пожалуйста, а от немощных стариков шарахаешься, как от огня.

Я поджала губы.

— Вы слишком строги к себе.

Мужчина рассмеялся и взял меня за руку, внимательно заглядывая в глаза, и я тут же потерялась в этом пугающем жженом сахаре.

— Ты следующая хранительница ключа, — забормотал он, напряженно держа мою ладонь. В панике я хотела вырваться, но хватка старика была пугающе сильной. На мой указательный палец поползло что-то живое и искрящиеся, пока не скрутилось вокруг кожи, замыкаясь в золотое кольцо. — Я отдаю тебе его добровольно, по своей воле. Храни его чутко и пользуйся лишь во благо.

— Что… что вы сделали?

Он отпустил мою руку, и наконец посмотрел на меня.

— Ты поймешь, Анна. А теперь уходи, — в его темно-желтых глазах была пустота, словно он уже был не здесь — ни в кондитерской, ни в Черни. — Змей приближается.

Змей? Это он про… Киллиана?

Я испуганно ойкнула, когда на кухне поднялся ветер и выбросил нас с Риком на Сладкую Улицу. Я тут же вцепилась в пса, проверяя все ли с ним в порядке, но Рик смотрел на меня заинтересованными глазами-бусинами, держа в зубах пакет с эклерами, и, кажется, был счастлив.

— Что только что произошло? — пробормотала я, обернувшись.

И едва ли опять не рухнула вниз.

Кондитерской господина Буно больше не было.

* * *

Охотничьи Угодья, Империя Шаттергард.

Аспид.

Стояла тишина, нарушаемая лишь шумом пушистых волн, бьющихся о берег, и воем морского ветра.

Перед высоким мужчиной показались витые ворота, за которыми возвышался холм с надгробиями и памятниками, ряд за рядом поднимающимися к вершине. Под ногами густел молочный туман, просачивался через старые дубы, ясени и тополя, пока жители соседних земель жили в сладком небытие. Он посмотрел на бушующее Срединоморе, на вздымающийся над ним нежный зимний туман, обволакивающий все живое и скрывающий такой кошмар, перед лицом которого все человеческие страшные сны померкли бы в раз.

— Он здесь? — тихо спросил прокурор, мысленно отдавая приказы своим гончим окружить кладбище. — Он не мог уйти далеко от Черни.

Аспид хрипло ответил:

— Да. Здесь.

Аспид поднялся по холму к самой вершине, где уже его обреченно дожидался старик. А смысл бежать? Если змей поймал след, уйти от него невозможно. Он и так скрывался слишком долго… так долго, что уже давно забыл свое настоящее имя, и потому было приятно услышать:

— Заставили же вы меня побегать, господин Нобу.

Старик смотрел вперед, вглядываясь в пейзаж Срединоморя. Вид был поистине красив и стоил того, чтобы он израсходовал последние силы. Зима в Охотничьих Угодьях была суровая, а господин Нобу стоял лишь в одной белой рубашке, бархатных бордовых брюках и испачканном в муке фартуке. Аспид вгляделся в вышитые буквы на груди и усмехнулся. “Кондитерская господина Буно”.

— Благодарю вас, — тихо сказал старик, благодаря за накинутое на его плечи пальто. — Но боюсь, вы опоздали. Ключа у меня нет.

Аспид понял это, как только поднялся на вершину холма и всмотрелся в его руки.

Досадно… но не критично.

Пожалуй, старший господин Нобу обладал ментальным даром куда более сильным, чем его сын. И хоть старость вместе с изнуряющей усталостью уже взяли свое, он успел выцепить такое, отчего Аспиду станет больно.

Хоть какая-то радость в последние минуты его жизни.

— Как думаете, господин Кайдзен, кого же выберет ваша дорогая звездочка? Вас или вашего брата?

Ледяной голос Аспида не изменился:

— Этого вы уже не узнаете, господин Нобу.

Прежде чем маг ушел, оставив старика на прокурора Кросса, господин Нобу обернулся и, усмехнувшись, спросил:

— Последний вопрос… Как девочка добралась до меня первее вас?

Аспид остановился и удивленно посмотрел на старшего Нобу.

— Что простите?

Старик не ответил, лишь улыбался и улыбался… улыбался, даже когда прокурор Генри Кросс сковал его в наручники, зачитал протокольную фразу и переместил его в Роттердам, прямиком в Министерство Шаттергарда. А Аспид все не мог поверить в услышанное, так и стоял на холме, рассматривая бушующее Срединоморе.

— Огорчаться мне, Ария… — спросил он в пустоту, тихо смеясь и растерянно потирая ладонью лицо. — Или восхищаться тобой?

Глава 18 — Ключ

Чернь. Империя Шаттергард.

Ария Тернер.

Ошеломленная и сбитая с толку, я пошла искать наемный экипаж. Пес плелся рядом, фыркая от мокрого снега, начавшегося совсем недавно. Плетясь по Сладкой Улице, я не переставала спрашивать себя: неужели мне сейчас подарили тот самый ключ, который так упорно разыскивает господин Аспид? Неужели господин Буно смог доверить мне такое важное украшение? Но почему? Что я должна понять?

Слова старика все еще звучали в моей голове, когда через минут пять я не прошла мимо магов в длинных красно-черных мантиях, они смеялись и шутили, бурно обсуждая предстоящие каникулы и конфедералов. Я резко остановилась.

— Ты уже видел их, Робин?

— Однажды, в Роттердаме, — важно ответил ему паренек студент, — они разыскивали мага, укравшего артефакт из королевского банка.

Я уже хотела было задать им вопрос, как осеклась на полуслове, увидев их вытянутые лица. Маги склонились в низком поклоне, а надо мной прозвучал строгий, сухой голос:

— Добрый день, госпожа Ария. Я не ожидал увидеть вас здесь.

Обернувшись, я взглянула на герцога Блеймонда, на миг потерявшись в его темных глазах, и, опомнившись, сделала реверанс. Сегодня мужчина слабо походил на того, кто нежно просил связать шарф в Межлесье. Сейчас на меня смотрел Верховный Заклинатель Империи, в жестком темно-синем мундире с эполетами и с самой главной, самой невероятной наградой на груди — алтиором, знаком высшего достижения в магии, знаком архимага.

– “Заклинатель!” —