— Ты не собираешься оставаться королем?

— Нет, — ответил он, сердито глядя на нее, будто злясь, что позволил себе такую ошибку.

Любопытство охватило Лауру, подстегивая желание выяснить, почему ему так не хочется быть главой государства.

— Но почему?..

— У меня огромный бизнес. Мой генеральный управляющий не сможет вести его вечно. В какой-то момент мне нужно будет вернуться.

— А как же Сассания? И ее жители?

— Все будет в порядке. — Его лицо напряглось. — Я оставлю все в лучшем виде. Я хорошо делаю свою работу.

— Не сомневаюсь. Но это страна. Не бизнес.

— Те же принципы. Исполнительный директор… Король… Это всего лишь названия.

Лаура нахмурилась:

— Это гораздо больше.

— Вряд ли.

— А как же люди? Ты не чувствуешь ответственности перед ними? Какой-то преданности?

Мэтт фыркнул:

— Я здесь, чтобы работать. Ни больше ни меньше.

— Просто работать?

Мэтт взглянул на нее:

— А что еще? Сто лет назад они изгнали моего прапрадеда из страны и выслали мою семью. Я здесь никогда не был. С чего я должен быть им предан?

— Я не знаю, — растерялась Лаура. — Я лишь предположила, что ты мог быть… Иначе почему ты прикладываешь столько усилий?

— Я перфекционист. У этой страны население меньше, чем работников в компаниях, с которыми я имел дело, и очень маленький бюджет. Это не проблема. Когда страна встанет на ноги, люди решат, чего они хотят и кто ими будет управлять.

— И они знают о твоей позиции?

— Я не скрывал того, что собираюсь вернуться в свою компанию. Я потратил годы, чтобы построить ее. Годы жертв и тяжелой работы. И теперь не хочу отказываться от этого только из-за наследства, на которое я никак не могу повлиять.

— Я думаю, это ужасно…

Мэтт напрягся:

— Меня не волнует, что ты думаешь, и мне не нужно, чтобы обсуждали мои решения.

— А не мешало бы!

Брови Мэтта взлетели вверх.

— Что?!

— Ты хороший король. Я слышала, что люди говорят о тебе. Они надеются на тебя. И если ты покинешь их, то оставишь страну в худшем состоянии, чем любой тиран. Ты говоришь, тебя не волнуют обязанности, и преданность, и люди в стране? Но это не так! Иначе зачем ты тратил так много времени на все эти дела в последние полмесяца?

— Чтобы избежать подобных разговоров с тобой! — резко ответил Мэтт.

Лауру будто ударили в солнечное сплетение. Ее дыхание сорвалось, и голова закружилась.

Мэтт специально загружал себя работой, чтобы не проводить время с ней, узнавая о ее жизни? Лауру начало трясти. Он действительно думал, что все, на что она способна, это лишь забавы в постели?

Как она могла так ошибаться?! Не надеялась ли она втайне, что все ее мечты окажутся не только мечтами? Что Мэтт выслушает, задумчиво посмотрит на нее, как он всегда делал, когда что-то обдумывал, и согласится? Что он наклонится к ней, скажет, что она права, поцелует и предложит… попробовать?

Ей стало больно. Какая же она дурочка!

— О, — сказала она в конце концов, — теперь все понятно.

Мэтт нахмурился:

— Неужели я дал тебе повод думать, будто мне нужно что-то еще?

— Нет.

Он действительно не давал никаких поводов, не внушал надежд. Это ее ошибка. Полная дура! Как она вообще осмелилась завести этот разговор? Почему бы ей не радоваться до тех пор, пока их приключение не окончится? Почему она вообще ходила на эти курсы по самоутверждению?

— Так почему ты не можешь дать мне большего?

Мэтт потер лицо и ущипнул себя за переносицу:

— Я просто не могу.

Он дрожал от напряжения, и Лаура почувствовала, будто она идет по хрупкому льду вдалеке от берега. Но она должна знать!

— Это не ответ на вопрос, Мэтт. Если ты правда думаешь, будто уходишь, — сказала она, — то обманываешь сам себя.

— Честно, мне все равно, что ты думаешь.

Ох, а вот это ранит! От боли Лаура чуть не потеряла сознание.

— Ты подлец! — выдохнула она.

Мэтт дернулся, будто она ударила его.

— Хорошо, — его глаза засверкали, — ты хочешь знать настоящую причину, почему я не хочу длительных и крепких отношений? Потому что отношения — это неприятно. Они забирают твои силы, время, лишают рассудительности.

Горечь в его голосе резанула ее, и сердце сжалось при виде его ничего не выражающего лица.

— Что случилось?

— Я не хочу об этом говорить.

— Я знаю. Но тебе придется, потому что я прошла третий модуль, и без джинсов ты не уйдешь.

Тень улыбки показалась на его лице и исчезла. Мэтт закрыл лицо руками и тяжело вздохнул:

— Мои последние отношения с невестой закончились не очень хорошо.

В тишине, последовавшей за его словами, можно было услышать, как пролетит муха.

Мэтт был обручен?

В голове закрутились вопросы: «С кем? Когда? Как? Что пошло не так? Боже, я не знаю о нем ничего!»

— Ты был обручен? — спросила Лаура.

— Да.

— Когда?

— Восемь лет назад.

— И что случилось?

Мэтт пожал плечами, как будто его это не волновало, но черты лица напряглись, и легкое смятение пронеслось в его взгляде.

— Ничего особенного. Мы были молоды. Постепенно становились чужими друг другу и, в итоге, разошлись.

— Если ничего особенного не произошло, то почему с тех пор у тебя не было отношений?

— У меня не нашлось на это времени.

Она не верила этому ни секунды.

— Как ее звали?

— Алисия.

— Ты ее любил?

— Я сделал ей предложение.

— Это не ответ.

Его глаза сверкнули.

— Да, любил.

Лаура заглушила ревность, уколовшую ее в самое сердце.

— Тогда что произошло?

— Ты когда-нибудь сдаешься?

Лаура слегка улыбнулась:

— Уже нет.

— Все из-за работы. Мой бизнес был в не очень хорошем положении. Почти на грани. Я должен был посвящать ему все время.

— И Алисии это не понравилось?

— Нет. В общем-то мы перестали общаться. Я перестал с ней общаться.

— Подумать только, — пробормотала Лаура.