Чийомэ-сама сощурилась.

— И ты знаешь, почему твой отец ушел? Ты должна знать.

— Я… — я посмотрела в ее лицо. — Знаю, что мой отец и отцы Эми и Тоуми были отправлены в миссию, от которой они отказались. И все.

— Ты знаешь больше, чем я думала. Знаешь что-то о миссии? — я покачала, она поправила камешки вокруг столицу. Она тихо ждала, пока я едва держалась. — Спроси себя, Рисуко-чан, что твой отец ценил сильнее всего. Сильнее своей чести.

— Я… — она задавала невозможный вопрос, но я не знала, как отказать или отвернуться. — Семью, — прошептала я.

— Да, — сказала она. — Теперь подумай, что за миссию дал лорд Ода твоему отцу, что он отказался.

В моих глазах проявился ужас, и леди Чийомэ рассмеялась:

— Нет, глупышки, он не приказывал убить вас. Зачем Ода-саме это?

— Тогда?..

Кривая улыбка исказила ее белое лицо.

— Ты умная девочка, должна понять.

— Н-не представляю, Чийомэ-сама, — я смотрела на карту. — Госпожа? А что это за красно-белые булавки?

Ее улыбка стала шире.

— Надеюсь, поймешь сама, Рисуко. А теперь я устала. Оставь меня, девочка.

Я встала и нерешительно пошла к окну.

Ее сухой смех остановил меня.

— Нет, нет! По лестнице, глупышка! Если тебя поймали, бежать нужно самым простым путем, — на ее лице отражалось потрясение, хотя глаза были хмурыми. — Но окно закрой. Холодно.

Я кивнула и закрыла ставни.

— И, белочка? — пробормотала старушка, когда я пошла к лестнице. Я застыла, боясь того, что она добавит. Она задумчиво фыркнула. — Когда решишь слушать под окном, помни, что от дыхания в холод образуется пар. Хотя бы будь в стороне.

Я растерянно пролепетала:

— Да, Чийомэ-сама, — и поспешила вниз, а потом и к своему матрасу так быстро, как только позволяли онемевшие ноги.

20

Работа с душком

Я вернулась в нашу комнату, Фуюдори стояла за дверью, была бледной в тусклом свете.

— Почему ты так долго?

— Могу спросить это же. Куда ты исчезла? — парировала я, удивляясь себе.

Она тоже была потрясена моим всплеском.

— Я… вышел лейтенант Масугу и пошел туда, где я стояла. Я издала сигнал, но пришлось спрятаться за Убежищем. Когда я вернулась, тебя не было. Я решила, что раз он ушел, то и ты вернулась, но тебя долго не было, я начала беспокоиться.

Я посмотрела в ее лицо, поняв вдруг, что она врала мне. Не во всем, но правду почему-то скрывала. Я решила отплатить тем же.

— Я добралась до вершины, но там было тихо. Я слушала, чтобы понять, что происходит, но ничего не услышала, поднялась на крышу и спустилась оттуда. По скользким стенам лазать зимой сложно.

Она прищурилась, но кивнула и сказала:

— Хорошо, что ты не упала. Спокойной ночи, Рисуко-чан.

* * *

Следующим утром Тоуми была довольна собой, глядя на Фуюдори, леди Чийомэ и Масугу-сана, отпуская комментарии в мою сторону о расплате. Она явно рассказала про меня — про разговор с лейтенантом или ночные хождения, я не знала точно. Я ждала наказания.

Но все молчали.

Шли дни, я постоянно озиралась, ожидая, что меня спросят о том, что я делала в ту ночь, хотя леди Чийомэ в тот раз не злилась.

Стало ясно, что проблем не будет. И было весело наблюдать за недовольством Тоуми.

Несколько ночей спустя, когда девочки лежали на своих матрасах и похрапывали, я разбудила Эми и рассказала о случившемся, немного упомянув наших отцов. Она моргнула, а потом, удивительно, улыбнулась.

— Фуюдори заставит тебя так делать за нее всю грязную работу, — прошептала она. — Думаю, потому Тоуми и вьется рядом, разнюхивая все, как собака.

Я кивнула.

— Но никто не спешит меня наказывать.

— Кошмар для бедной Тоуми, — усмехнулась Эми и уснула. Я смогла последовать ее примеру, хотя спала плохо.

Тоуми была в плохом настроении несколько дней.

Но мне от этого весело не было.

* * *

Однажды днем мы пришли на кухню Ки Сана, чтобы помогать с ужином, и получили новое испытание. У каждой снова был нож, что нужно было осторожно опускать ровно на разделочную доску. Там, где были обычно овощи и куски мяса, лежали три убитые курицы.

Эми скривилась, Тоуми проворчала, но я знала, как начинать. Этому мама нас научила, когда мы еще могли поймать птиц или одну из куриц Ирочи-сан, уже не годившуюся для получения яиц: и я начала ощипывать перья.

— Вот так, девчушки! — рассмеялся Ки Сан. — Яркоглазая уловила мысль! Перья вы ведь не едите?

Мы ощипывали тушки, Тоуми не прекращала ворчать и хмуриться. Эми же была так потрясена неприятной работой, что ее обычный хмурый вид пропал. Лицо ее было нейтральным, как статуя Джизо-босатсу.

Когда мы закончили выщипывать перья, что теперь валялись у наших ног, Ки Сан радостно заявил:

— Вовремя, девчушки! Теперь вы научитесь использовать нож правильно.

С усмешкой он принялся учить нас разделывать курицу.

Нас с Эми не стошнило.

А вот Тоуми стало плохо.