— Да, Мина, его накусают муравьи! И он весь испачкался! Ну же, не упрямься. Ты ругаешься, но я знаю, сердце у тебя золотое. Его нужно поднять, привести в порядок, как следует умыть… А-а-а! А вдруг там, под гримом, он еще более бледный?! Он что-то слишком долго в обмороке! Мина, Мина! Давай воды! Есть поблизости вода?! Его нужно в чувство привести!

— Ни озерка, ни лужицы. Что-то я не слышу журчания, — ядовито отозвалась зловредная белка из кустов. — Умрет наверное, бедненький. Я здорово его огрела камнем.

— Мина! Давай отвезем его в лесную сторожку. Там точно его можно привести в порядок. Ну, не возвращать же принца домой такого испачканного?

Изабелла метнулась вслед за белкой в кусты, и тут произошло то, чего девушка уж точно никак не могла ожидать: принц, до того смирно лежавший на травке, вдруг бодро соскочил и в один миг оказался в седле. Строптивый конь забил копытом, заржал, встав на дыбы, но принц в седле удержался, да еще и справился с негодующим зверем, желающим сбросить всадника.

— Эй! — воскликнула Изабелла. — Стой! Коня отдай!

Но принц дал шпоры коню и скрылся из виду так шустро, не сказав на прощание ни слова, что даже белка выскочила из кустов посмотреть. Глаза ее округлились и вытаращились, нижняя губка обиженно затряслась.

— Он что, — прошептала она потрясенно, — он нас обманывал? Он притворялся, он лежал тут, притворялся и все слышал?! Подслушивал!? Он смеялся над нами?! Нет, он надо мной смеялся!

— Да ты-то тут причем? — удивилась Изабелла.

— При всем! — неистовствовала белка, терзая шерсть на голове. — Теперь он все расскажет Королю, а тот наябедничает Фее, и прощай, моя академия, прощай, красивые крылышки и юбка!

— Но есть еще Люк, — ответила Изабелла. — И ты можешь реабилитироваться. Пойдем в сторожку? Он наверняка там меня поджидает.

Вильгельмина замолкла. Глаза ее сделались отчаянными.

— Нет-нет-нет, — забормотала она. — Только не это, нет! Снова к Люку?! Я знаю, чем ты собираешься там заниматься! Нет! Я запрещаю тебе!

— Это еще почему? — рассмеялась Изабелла.

Избавившись от необходимости заботиться о принце, она вздохнула с облегчением и тотчас вспомнила о Люке и о своем обещании вернуться. Теперь ноги сами несли ее по лесной тропинке к знакомому месту, к красивой дубовой рощице, а белка, трагично завывая, скакала вслед за ней.

— Потому что! — орала белка. — Это, в конце концов, неприлично — невесте с женихом до свадьбы!..

— Но все уже случилось, — беспечно ответила Изабелла, шагая по тропинке. — Что теперь-то беспокоиться?

— Но все должно быть по правилам! Жених должен ухаживать, дарить цветы и подарки, и совершить какой-нибудь подвиг! Хотя какой подвиг у садовников? Да вот хотя б куст роз посадить в твою честь!

— Но он спас нас от тех же разбойников, — напомнила Изабелла. — Вполне себе подвиг.

— А бельчата?! — воскликнула белка в отчаянной попытке отговорить девушку от свидания с Люком. — Много, много бельчат?! Ты уверена, что сможешь прокормить целую ораву голодных бельчат?!

Но Изабелла не отвечала ей. Шаги ее ускорились, она уже видела перед собой знакомую строжку и Люка, его золотые волосы, блестящие на солнце, его белую рубашку и зеленый, шитый золотом жилет.

Молодой человек, кажется, только что умылся; на его волосах и руках поблескивали капли воды, он утирал мокрое лицо найденным полотенцем, и Изабелла даже взвизгнула от радости, увидев его улыбку, такую знакомую и ослепительно-прекрасную.

— Люк! — закричала она, позабыв обо всем на свете и бросилась к нему, обгоняя безутешную белку.

Крепкие руки обняли ее, прохладные от ключевой воды губы поцеловали так, что у девушки голова закружилась. Изабелла целовала и целовала Люка в ответ, неумело, но страстно, утопая в восторге и абсолютном обожании. Только сейчас она поняла, как влюбилась в Люка — безоговорочно, с первого взгляда, раз и навсегда.

— Ну, здравствуй, маленькая разбойница, — произнес он, посмеиваясь. — Быстро же ты освободилась от своего надсмотрщика!

* * *

Подарок от автора Марии Фирсовой

Книга "Удачи, милый"

kwlLzwIR

Приятного чтения!

Люк смеялся. Сверкали солнечные искры в его веселых глазах. От поцелуев губы отогрелись и Изабелла припадала к ним еще и еще, хмелея от радости встречи и от нежности, которую ей дарили эти поцелуи.

— Ты скучал по мне, прекрасный садовник? — спросила Изабелла, и Люк обнял ее порывисто и крепко, прижал к себе, словно боялся, что она исчезнет, растает в его руках.

— Я боялся, что искать тебя придется очень долго, — ответил он тихо и нежно. — Долго терпеть разлуку с тобой — это мучение. Оказывается, так бывает.

— Бывает! — радостно ответила Изабелла, обнимая Люка за шею и всматриваясь в его черты, ставшие ей такими дорогими и родными за такое короткое время.

Люк снова поцеловал девушку, приоткрыл дверь в домик, и белка тяжко вздохнула.

— Ну вот, — проворчала она, неловко топчась рядом с влюбленными в траве. — Я же говорила… Ну ладно, не теряйте меня, я тут, недалеко прогуляюсь… если что, зовите…

Но бедную Вильгельмину, разумеется, никто не собирался звать. Да и зачем, если им двоим сейчас никто не был нужен?

Одежда покинула горящие от нетерпения тела, свежая постель остудила жар обнаженной кожи. Руки Люка скользили по телу Изабеллы, лаская каждый изгиб, губы повторяли их путь, и на коже девушки расцветали теплые мягкие поцелуи.

Люк целовал ее так нежно и сладко, словно собирал утреннюю росу с лепестков роз, припадал к ее губам, как к источнику самой вкусной, самой сладкой родниковой воды. Он провел языком по атласной гладкости ее губ, по нежному, трепещущему, мягкому языку, и от одного этого поцелуя Изабелла почувствовала, как летит к звездам, растворившись в наслаждении. Тело ее пульсировало, мягкие спазмы охватили живот, девушка не сразу вспомнила, как дышать, приходя в себя и вздрагивая в объятьях Люка.

Ладони Люка осторожно скользнули по внутренней поверхности бедер девушки, где кожа чувствительная, тонкая, нежная и шелковая, и осторожно развели ее ноги. Изабелла стыдливо вскрикнула, когда губы молодого человека коснулись ее между ног, в самом потаенном, в самом интимном месте.

— Ой, — она хотела подняться, отстранить его. Но его ладонь легла на ее живот, принуждая девушку снова упасть в прохладные простыни, а его горячий язык погладил ее меж ног так коварно, так чувствительно и остро, что изумленная Изабелла ощутила, как сладкие спазмы охватывают все ее возбуждённое тело.

Стыдливость и предвкушение слились в странном коктейле чувств. Поцелуи становились все чувствительнее, все откровеннее. Язык Люка поглаживал набухшие губки, горящую желание точку клитора, и Изабелла каждый раз вздрагивала от пронзавших ее острых ощущений. Возбуждение и жажда наслаждения заставили ее стать смелее. Ее подрагивающие, напряженные ноги сами раскрылись перед Люком шире, девушка со стоном прижалась к ласкающим губам, к щекочущему ее языку, и удовольствие пролилось в ее тело теплым густым потоком, жаром опалило сжавшееся лоно.