Вскрикивая, Изабелла вдруг поняла, что извивается, ненасытно и томно ласкается сама. Ее бедра виляли, она бесстыдно прижималась самым чувствительным местечком к языку Люка и дрожала, напряженная, ожидая удовольствия.

Ее кожа была влажной, розовой от возбуждения, и чувствительной. Каждое прикосновение пальцев Люка девушка ощущала остро, как касание его губ к своим бедрам.

— Какая ты красивая, — произнес он, нежно целуя ее зарозовевший подрагивающий животик.

На фоне его темной, загорелой кожи ее кожа сияла, белая как снег. Люк опустился на нее, прижался всем телом, и девушка ощутила его жесткие мышцы, жар его сильного тела. Его рука ласкала нежную округлость ее груди, губы целовали ее губы, до головокружения, до белых звезд под дрожащими веками. Движения Люка были неторопливыми, плавными, словно в запасе у них с Изабеллой была вечность, и он хотел насладиться каждым моментом.

У своей шеи девушка ощутила его горячее, сбивчивое дыхание и почувствовала, как Люк дрожит от нетерпения и волнения, словно в первый раз.

Головка его жесткого члена скользнула меж ее ног, в том месте, где было так мокро, так горячо и так чувствительно и Изабелла ответила Люку нежным тихим стоном, в горячем порыве прильнув к нему.

Чувствительно прихватив зубами кожу на ее плече, он тотчас загладил боль горячим языком, словно извиняясь, и накрыл губами ее постанывающий рот, чтобы попробовать на вкус ее полный удовлетворения стон, когда его член проникнет в ее тело. Его язык ласкал ее губы, ее язык так сладко и нежно, что Изабелла дрогнула, ощутив, как ее тело предательски изливается горячей ароматной влагой от возбуждения. Эта ласка была так же откровенна и чувствительно, как если б Люк проник в ее тело снизу и гладил там.

Девушка, принимая нежные прикосновения его губ и языка, просто задыхалась от возбуждения, что накатывало на нее подобно морским волнам. Она уже желала ощутить член Люка внутри себя. Прижимаясь к нему раскрытыми бедрами, она постанывала, выпрашивая ласки, и, не вынеся долгой пытки, воскликнула:

— Возьми меня! Хочу… хочу тебя!…

Люк толкнулся в узкое, тугое лоно девушки, обнимая ее бедра и целуя, и Изабелла обхватила его за плечи, утопая в чувственной откровенной ласке, в удовольствии.

Два тела слились в единое целое, двигаясь неспешно и мягко, ласкаясь друг о друга всею кожей. Пальцы их рук любовно сплетались, Изабелла блаженно закрывала глаза, обняв Люка длинными ногами, и ее лоно наполняло теплое удовольствие, растекающееся по всему телу. Принимая толчки в свое тело, она отыскивала горячие губы молодого человека, целовала их, глухо постанывая от наслаждения, и тогда мягкие предоргазменные спазмы снова охватывали ее тело. Она вытягивалась в струнку, пережидая накатывающее удовольствие. Но Люк толкался еще, сильнее, глубже, заставляя девушку стонать в голос, кричать, царапая его плечи ноготками, сжимать дрожащие бедра на его бедрах и уноситься в ослепительное наслаждение, выдыхая его низким, полным удовлетворения голосом.

— О, как же мне хорошо с тобой, Люк, как хорошо…

— Как мне сладко с тобой, моя Белла…

— Ну, — ворчливым голосом осведомилась белка, — нализались?

Она пробралась в домик как-то незаметно, то ли через дымоход, то ли через щель между косяком и неплотно прикрытой дверью, то ли через окно. Вид у нее был лихой и слегка расслабленный. В воздухе витал запах дорогого шоколада…

Изабелла и Люк, тесно обнявшись, лежали на постели, обмениваясь нежными поцелуями. Даже суровая, н поддатая белка их не смутила. Изабелла только рассмеялась, уткнувшись в грудь Люку, а тот прикрыл ее спину одеялом от нескромного и осуждающего взгляда белки.

— Между прочим, — сурово произнесла она, икнув, — ты все не так делал. Кто так делает бельчат?! Держу пари, не получится ни одного! А их минимум пятеро должно быть!

— У людей, — поучительно произнес Люк, — не бывает бельчат.

Белка сморщила морду и брезгливо махнула лапкой.

— Да какая разница, — произнесла она небрежно. — Кто-нибудь, да вылезет в самый неподходящий момент. И прощай, вольная жизнь, прощай, упругая грудь, расчесанный хвост, привлекательные уши и гладкое брюшко! Здравствуйте, висячие сиськи и материнство! А кормить?! Чем вы собираетесь кормить своих бель… или кто там вылезет?! Всего две… ик… сисиськи!

— У людей обычно рождается один ребенок, — ответил Люк. — Ну, в крайнем случае, двое. Прокормим, не переживай.

— Двое! — фыркнула насмешливая белка. — Ты и одного не сможешь сделать. Ты все неправильно, абсолютно неправильно делал! Можешь мне поверить, уж я в этом знаю толк!

Уже не таясь, она со спины на живот перекинула маленькую фляжечку, сделанную из скорлупы довольно большого ореха. Это белкино сокровище висело у нее через плечо на тонком кожаном шнурке, и белка то и дело принюхивалась, нервно шевеля усами и явно желая глыкнуть еще немного.

Для настроения.

Слушая ее хвастливую болтовню, молодые люди снова рассмеялись и прижались друг к другу крепче. В их глазах и улыбках светилось тепло.

— Эх, — сказала белка горестно, не сдержавшись и прикладываясь к фляжке, — что ж так не везет мне! Значит, все же не передумаешь, и за принца ни-ни?

Изабелла рассмеялась и тряхнула головой:

— Нет. У меня же Люк есть.

— Плакала моя карьера! — печально выкрикнула белка. — И мечта моя рухнула!.. Какая из меня сваха, какая помощница Феи, если три, три девицы под лапой — и ни одну я не смогла пристроить! Это был блестящий план — вырядить их получше! Ну, еще б, он ведь у меня в голов родился, — совсем позабыв о том, что предложила это Изабелла, пробурчала белка. — Три, три девицы! На любой вкус! И все ему не по нраву!

— Мина, но он любит другую. Мы этого не знали. План изначально был обречен на провал.

— А ты? — фыркнула белка. — Тоже мне, хороша подруга! Маленькая разбойница! — передразнила она Люка, кривляясь, растягивая пальцами рот и пуская слюни. — Могла бы и уступить мне! Помочь по-дружески продвинуться по карьерной лестнице!

— Я Люка люблю, — твердо повторила Изабелла, и Люк снова привлек ее к себе, зарылся лицом в ее взлохмаченные волосы.

— А я люблю тебя, лесная разбойница, — сказал он тихо.

— Люк! — сердито ответила белка. — Голожопый разгильдяй! Кто так делает предложение девушке? Кто так ухаживает?!

— Мужчина, — с вызовом ответил Люк. Белка снова насмешливо фыркнула.

— Мужчина! — передразнила она. — Вот при-и-инц!..

— Мина, прекрати! — строго сказала Изабелла. — Ты становишься невыносимой!

— Невыносимой! — передразнила изрядно поддатая белка, неуверенно покачиваясь на нетрезвых лапах. — Ты сама сказала, что он парень неплохой!

— И еще раз скажу, — твердо произнесла Изабелла, не тушусь. — Очень неплохой. Смелый, сильный. Веселый. Хитрый даже. Да только у него невеста есть! А я Люка люблю.