в запустении. За время его игуменства число братии возросло с 12 человек до двух тысяч. Монастырь жил по строгому общежитийному уставу, который затем – с названием Студийский устав – распространился по всему православному миру. В те годы монастырь стал одним из важнейших византийских культурных центров. Феодор устроил в монастыре скрипторий, где переписка рукописей была поставлена почти что на промышленную основу, а работа переписчика была столь тяжелой, что приравнивалась к физическому труду. Возможно, что во многом благодаря студийскому скрипторию был совершен переход от унциального (разборчивого, почти «печатного») письма к минускульному (курсивному), что позволило увеличить количество выпускаемых рукописей.

Во время императоров-иконоборцев Феодор принадлежал к радикальной, непримиримой партии. «В настоящее время, – писал Феодор в послании «К монашествующим», – когда Христос преследуется через Его икону, не только тот, кто имеет преимущество по званию и сведениям, должен подвизаться, беседуя и наставляя в православном учении, но и занимающий место ученика обязан смело говорить истину и свободно отверзать уста». В связи с тем, что в начале второго периода иконоборчества император не то чтобы начал гонения, но повелел православным молчать, Феодор писал: «То, что игумены, задержанные императором, не сделали вышесказанного, но еще дали собственноручную подписку, что они не будут ни сходиться друг с другом, ни учить, это – измена истине… Почему мы предпочитаем монастыри Богу и получаемое от того благополучие страданию за благое? Эти же игумены, как рассказывают, говорят: “Кто мы такие?” Во-первых – христиане, которые должны теперь непременно говорить. Потом – монашествующие, которым не следует ничем увлекаться, как непривязанным к миру и независимым. Далее – игумены, которые отклоняют соблазны от других». Сам Феодор подвергался истязаниям и провел немало времени в ссылке, но и оттуда продолжал защиту иконопочитания. Сохранилась его обширная переписка. Среди прочего по ходу полемики он не раз апеллировал к авторитету Римской церкви, сохранявшей православие.

7. Торжество Православия (843 г.)

Как и после первого периода иконоборчества, так и во втором, восстановление почитания икон пришло от императриц. Жена Феофила Феодора тайно почитала иконы, что вряд ли могло укрыться от императора. Когда он был уже на смертном одре, то императрица, вероятно, прикладывала к его губам иконы. Через несколько месяцев после ее воцарения (в качестве регента их малолетнего сына Михаила III) Феодора стала готовиться к восстановлению иконопочитания, и ее главным условием было прощение со стороны церкви ее мужа Феофила. Ее аргументом было как раз то, что перед смертью он прикладывался к иконам, то есть, по сути дела, отказался от ереси и своих кровавых гонений, хотя никак иначе уже не успел явить свое раскаяние. Патриарх Иоанн Грамматик был смещен, а его место занял Мефодий, еще раньше бывший защитником икон и исповедником. Было решено не созывать собора, но объявить о восстановлении решений Седьмого Вселенского собора. Поскольку патриарх был православным и к тому же обладал большим авторитетом как исповедник, это стало теперь возможно. Данное событие пришлось на первое воскресенье Великого поста 843 г. и было названо Неделей (то есть воскресеньем) Православия. Вскоре оно стало отмечаться ежегодно в тот же день – в первое воскресенье Великого поста, за которым и закрепилось название Недели Православия, или, в славянской традиции, – Торжества Православия.

После 843 г. иконоборчество ни разу не дало о себе знать в истории византийской церкви. Уже на своем втором этапе оно было больше традицией Исаврийской династии и памятью об успехах первых императоров-иконоборцев. Теперь, после 787 и 843 гг., почитание икон в православной церкви было очищено от слишком «народного» благочестия и получило серьезное богословское и каноническое обоснование. Неделя Православия 843 г. стала символическим завершением эпохи Вселенских соборов и торжеством христианской веры над ересями. Монашество также во многом изменилось – если не в результате прямых попыток императоров его уничтожить, то в ходе внутренней перестройки и очищения перед лицом гонений. Одним из основных устроителей монашеской жизни того времени был Феодор Студит – бесстрашный игумен Студийского монастыря в Константинополе, оставивший после себя не только хорошо устроенный многолюдный монастырь с замечательным уставом, но и большое литературное наследие. Константинопольский патриархат также смог возродиться и укрепить свое положение и независимость в результате деятельности таких выдающихся патриархов, как святые Тарасий, Никифор и Мефодий. В результате этого византийское общество и церковь оказались готовы к важнейшим свершениям X столетия, среди которых одним из основных была христианизация большинства славянских народов и включение их в создаваемое Византийское Содружество.

Глава шестая

Эпоха Македонской династии (867–1056 гг.)

(часть первая)

Введение. Императрица Феодора и Михаил III Пьяница

Праздник Торжества Православия 843 г. стал символическим завершением периода иконоборчества и, шире, эпохи первых семи Вселенских соборов. В память этого события первая неделя Великого поста в православной церкви носит название Недели Православия, поскольку именно с этим временем это событие совпало в 843 г.

Для Византии должно было еще пройти более двадцати лет до начала эпохи, связанной с воцарением новой так называемой Македонской династии. Однако начало тому новому, чем будет знаменита Македонская династия, безусловно было положено в правление императрицы Феодоры, восстановившей православие, и в особенности ее сына Михаила III, за которым история сохранила редкий для Средиземноморья эпитет Пьяница. Но похоже, что масштабы его недуга были таковы, что все же не помешали императору сделать много полезного для государства и окружать себя по большей части хорошими советниками и сотрудниками. Из людей, сделавших ту эпоху в Византии, в первую очередь стоит отметить дядю императора Кесаря Варду, патриарха Фотия и двух братьев – просветителей славян – Кирилла (Константина) и Мефодия. По словам Г. Острогорского, «со времени Фотия, Константина и Мефодия византийский мир стал настолько широк, насколько во времена иконоборческого кризиса он был узок»[14].

Ко времени смерти последнего императора-иконоборца Феофила его сыну Михаилу III было всего лишь три года. Таким образом власть оказалась в руках его матери императрицы Феодоры, которая лишились ее только в результате заговора 856 г. Советниками императрицы в церковных делах был мудрый и умеренный патриарх Мефодий, а в государственных – Феоктист, который в качестве «премьер-министра» известен тем, что сумел сохранить нерастраченным государственный золотой запас. Будучи образованным человеком, он много способствовал образованию и культурным начинаниям.

Омрачено это правление было переселением последователей дуалистической секты павликиан из приграничных районов Малой Азии во Фракию. Тысячам из них