1916 года по старому стилю. Хронопутешественники тихонечко прокрались в квартиру Петра.

Несмотря на легкий мороз на дворе, квартира оказалась хорошо протопленной с вечера. Янка, сын экономки Мары, заночевал в квартире. Он делал это периодически, чтобы злодеи — домушники, кои могли бы заинтересоваться апартаментами барина, знали, что в квартире постоянно кто-то находится. Увидев хозяина квартиры, невесть откуда взявшегося в доме и теперь стоящего перед кроватью паренька, Янка лишился дара речи. Выпучив глаза, он смотрел на Петра, а затем, словно очнувшись, принялся осенять себя крестными знамениями.

— Ну, ну, Янка, успокойся! — смеясь попытался остановить безостановочные манипуляции паренька руками, больше напоминающими вращение лопастей ветряной мельницы. — Успокойся. Это я, Пётр Анджан, а не приведение.

— Барин?! — перестав креститься, но всё же с недоверием протянул паренёк. И выскочил из постели.

Было ещё около четырёх часов утра, и Пётр вернул Янку в кровать и приказал спать дальше. Приказ юный страж квартиры исполнил без возражений и большим удовольствием. У Петра возникло подозрение, что мальчишка полностью не проснулся и не совсем осознал происходящего.

Вновь прибывшие плотно поужинали перед своим отбытием из реальности 1953 года и очутившись на заре нового дня мира 1913 года, голода не испытывали. Но от кофе Вероника не отказалась.

— Как ты будешь меня развлекать, Петруша? — отхлёбывая ароматный напиток, поинтересовалась Ника.

— Совершим экскурсию по Двинску, а потом рванём в Питербург — предложил парень и, увидев одобрительный кивок, продолжил. Город твоего мира не сильно отличается от того, в котором мы сейчас находимся. Но атмосфера нынешнего Двинска намного патриархальная и степенная. Он в большей степени еврейский, чем твой город. Ещё нет государства Израиль и лишь некоторые иудеи решаются перебраться на житиё в Америку или Германию. Остальным и здесь живётся неплохо.

— А как быть с одеждой? — поинтересовалась Ника. — Не думаю, что моё платье здесь воспримут как должное!

— У меня здесь есть несколько приличествующих этому времени платьев и шубейка. Если не побрезгуешь надеть одежду с чужого плеча, то можешь переодеться.

— А чьи эти наряды? — полюбопытствовала женщина.

— Марты, — коротко ответил Пётр.

— Даже так?! — подивилась Ника, выгнув брови дугой. — Она держала гардероб в твоём доме! Вы жили с нею?! Но ты рассказывал мне об обратном!

— Ника, я тебе не врал, — Анджан попытался убедить спутницу, явившую неожиданный приступ ревности. — Марта однажды вынудила меня совершить с нею путешествие в мой родной мир. Потом мы неоднократно бывали там с нею. Поэтому в гостевой спальне всегда находился запас её одежды для переодевания. Я ни разу не переступил дозволенного порога по отношению к ней.

— Петенька, ты воистину не от мира сего. Ты постоянно общался с молодой, очень красивой девушкой, по уши влюблённой в тебя и так и не сорвал заветный плод.

— Смею заметить, что я, действительно, не из сего мира. — смеясь уточнил Пётр.

— Ага, ага! — засмеялась в ответ Ника. — Если судить по кино, которые мы с тобой посмотрели, в твоём мире царят те ещё нравы. Как ты там говорил: «Ночь, проведённая с мужчиной в одной постели, не повод для знакомства!»

— Вот и просвещай вас после этого! — в шутку проворчал Анджан. А что касается Марты, то для меня она была как младшая сестра, юная и беззащитная. И мне было легче застрелиться, чем обидеть её словом и действием.

— Но при этом как истинный злодей долгие годы мучил влюблённое сердце девочки, — поддела Сидихина, но тут же предложила. — Ладно, замнём это. Показывай мне спальную комнату Марты.

Уже одетая в приличествующий данной эпохе наряд, Ника коротала время, просматривая очередной фильм из записей в ноутбуке. Выходить в такую рань на прогулку явно не являлось комильфо и тут же привлекло бы внимание конных дежурных полицейских, патрулирующих цент города, который в этом мире назывался Старый Форштадт.

В семь утра Пётр разбудил Янку, чтобы тот известил свою мать и кухарку о прибытии хозяина. Когда явились вызванные женщины, просмотр кино пришлось прекратить.

Пётр представил Нике прислугу, а прибывшим женщинам сообщил, что госпожа Виктория пробудет в его доме пару дней. Она близкая родственница Анджанов и следует проездом из Сибири в Петроград.

Как у экономки, так и у кухарки не возникла даже мысль поинтересоваться у хозяина, где он пропадал всё это время. За многие годы они привыкли к постоянным отлучкам молодого господина и были готовы к его внезапным появлениям. Они, особенно кухарка, считали Петра своим благодетелем и были без остатка преданы барину.

Двинск 1916 года реально не имел почти ничего достопримечательного и отличного от города Вероники, поэтому молодые люди, посвятив два дня изучению местных достопримечательностей, вечерним курьерским поездом рванули 23 декабря в Петроград, в гости к Карлу Бергу. Пётр предварительно созвонился с Карлом и сообщил, что планирует посетить столицу и напросился к Карлу в гости. Он таинственно сообщил, что везёт доктору большой сюрприз.

Карл несказанно обрадовался, что к нему едет такой уважаемый гость, да ещё с сюрпризом. Он лишь осведомился, приедет ли Марта с ним. Пётр разочаровал братца и уведомил, что его сестра в данный момент пребывает в Испании, не вдаваясь в подробности.

Карл и Вероника смиренно ожидали, когда дворецкий доложит хозяину о прибытии гостей. Личный врач Её Величества Михаила II жил недалеко от Зимнего дворца, постоянной резиденции Российского императора, в двухэтажном доме, подаренном царём персональному эскулапу. Хозяин лично спустился вниз, чтобы встретить дорогого гостя и застыл в центре холла в некоторой нерешительности и с открытым недоумением на лице.

— Карл Карлович, — опережая вопрос хозяина дома заговорил Пётр, — позвольте вам представить госпожу Веронику Сидихину, вашу племянницу.

— Кого? — Берг выглядел окончательно выбитым из нормального состояния, — Вы шутите?! Какой племянницы, Пётр Антонович?

— Позвольте нам пройти в гостиную и я всё вам объясню. — предложил Анджан.

— Да! Да! Господа! — спохватился хозяин, — Прошу вас, чувствуйте себя как дома.

Дворецкий принял из рук Петра коробочки и свёртки с подарками, а горничная шустро подбежала к гостям и приняла их шубы и головные уборы.

В сопровождении дворецкого, нагруженного как мул, гости прошли в огромную гостиную и уселись на предложенные венские стулья.

Карл вопросительно уставился на Анджана, требуя разъяснений.

Пётр подождал, когда дворецкий удалился, и обратился к хозяину:

— Помните, Карл Карлович, я вам рассказывал о реальности 1953 года, в которой я встретил вашего отца, а также познакомился с вашей ипостасью в том мире и с копией вашей сестры. Так вот, сидящая перед вами молодая женщина — родная дочь вашей иномирной сестры Марты.

После этих слов Карл вскочил на ноги, сделал шаг в сторону Вероники и остановился в нерешительности. Он растерялся и абсолютно не понимал, как поступить по