— Что можно ждать от моих воинов! — попытался оправдаться лейтенант, — Когда они в боевом трансе, их невозможно удержать!

Марта хотела съязвить в ответ, но решила «прикусить язык», чтобы не разозлить этого командира африканских дикарей.

— У вас есть какие-либо документы, подтверждающие вашу причастность к вышеупомянутой международной организации? — поинтересовался офицер, оправившись он некоторого смущения.

— Да, конечно, — ответила девушка, с чувством полного достоинства достала документы из-под подушки и протянула их лейтенанту.

Марта частично лгала испанцу о своей принадлежности к Красному Кресту. Пётр поместил её в госпиталь с этой легендой и позже привёз соответствующие бумаги. Анджан также проинструктировал девушку как вести себя с этими документами, что говорить и уведомил, что она, как миссионерка, относится к разряду некомбатантов, то есть не участвующих в боевых действиях и не может быть военнопленной.

В данный момент лейтенант изучал удостоверение представительницы Красного Креста, заполненного по-французски, сертификат медицинского работника этой организации и переводы этих документов на испанский и каталанский.

— Я надеюсь, что могу просить покровительство и защиту испанского офицера? — с вызовом то ли спросила, то ли потребовала девушка.

— Да, разумеется! — заверил испанец, возвращая бумаги. — Я прикажу выставить охрану из испанских солдат и добавил.

Наступило неловкое молчание. Молодой испанец явно запал на молодую эффектную зеленоглазую блондинку и мучительно пытался придумать причину, чтобы подольше задержаться в этом церковном приделе. Марта прекрасно поняла причину заминки лейтенанта, но не решилась изгнать того из палаты. Наконец молодой человек, не найдя причины для задержки, приложил руку к козырьку и объявил:

— Позвольте мне откланяться. У меня куча дел.

Марта слышала, как офицер подозвал сержанта и по-испански приказал выставить караул у входа в палату. Слова лейтенанта, пообещавшего отрезать унтер-офицеру и караульному их мужские причиндалы, если с девушкой что-то случиться, заставили густо покраснеть Марту.

Спустя минуту в палатку заглянул сержант, предварительно спросив и дождавшись разрешения войти, и осмотрел капеллу. После чего он вышел, извинившись и почтительно склонив голову.

Всё это прокрутила Инфосеть перед глазами Петра. Он сидел на каменном основании площадки перед входом в пещеру. Только что он стал свидетелем, как Марта чудом избежала смерти. Но девушка оказалась, по сути дела, в руках врага и чёрная тень смертельной опасности продолжала нависать над ней. Стоило любому из пленных ополченцев увидеть девушку и стукануть националистам о её действительной должности, Марту уже ничто не спасёт от кары. Девушку необходимо срочно вызволять из почётного плена.

Глава двадцать вторая

Из офиса Центральных медицинских складов Пётр позвонил в Барселону Фёдору и рассказал тому о ситуации, в какую попала Марта. Верный друг готов был тут же рвануть в Арагон спасать девушку. Анджан с трудом убедил мужчину, что вдвоём они ничего не смогут сделать против двух десятков фашистов гарнизона. Нужны ещё люди. В полдень следующего дня Пётр подъехал к зданию штаба Хунты Обороны Мадрида. Ещё с вечера вчерашнего дня он напросился на приём к полковнику Висенте Рохо, начальнику генштаба Хунты. Анджан помог полковнику основательно вычислить республиканскую армию от представителей пятой колонны и предателей. Он несколько раз предоставлял точные сведения о планах фашистов и оперативные разведданные о расположении войск националистов. Поэтом Петра начштаба принял радушно и без проволочек. Так же дал согласие на командировку лейтенантов Фурию (Марию Мономах) и Безбашенного (Дмитрия Мономах) на Восточный фронт.

Пётр, рассудив, что ему нужны в команде универсальные бойцы, одинаково хорошо владеющие стрелковым и холодным оружием. Он обратился к чете Мономах за помощью в освобождении Берг.

В настоящий момент на Центральном Мадридском фронте возникло длительное затишье, и полковник Рохо позволил Анджану забрать этих отважных офицеров с собой.

К окрестностям Эль Фрасно машина подъехала уже ближе к ночи. Пётр загнал автомобиль в дубовую рощу и вышел во Всепланетную Сеть.

Марта находилась совсем в другом месте. В церковь вернули священника, а девушку перенесли в его домик и уложили на кровать в каморке для прислуги. Она сидела, облокотившись спиной о подушку, и что-то вышивала на белой ткани, натянутой на рамке. Пётр «пролистал» историю жизни Марты назад и увидел, как испанский сержант, вероятно, по просьбе девушки, приносит девушке этот станок для вышивания и цветные нитки. Покой девушки охранял солдат, который сидел в прихожей на колченогом стуле и натурально зевал от скуки.

Пётр виртуально пробежался по селу и выявил помещение, переоборудованное националистами под временную казарму. Этим помещением оказался участок жандармерии, называемой в Испании Гражданской гвардией. Жандармский околоток располагался через площадь от местной мэрии. В казарме находилось десять бойцов, которые беззаботно занимались своими делами: кто-то рубился в карты, кто-то спал, кто занимался приготовлением позднего ужина.

Сержант валялся на кровати в небольшой комнате отдыха дежурного жандарма.

Пара бойцов со станковым пулемётом Гочкиса заняли позицию под черепичной крышей колокольни. Ещё две пары солдат патрулировали улицы села.

Определив расклад неприятельского гарнизона, Пётр обрисовал ситуацию товарищам. Анджан основательно подготовился к операции по похищению невесты из рук фашистов. Он перенёс из своего родного мира сюда переговорные устройства российского производства, приборы ночного видения для всей команды, бронежилеты, шлемы и балаклавы. Он обеспечил Мономахов глушителями для их ТТ, а Фёдору вручил свой личный пистолет ТТ, тоже с глушителем.

Операцию начали, когда южная ночь стремительно накрыла местность. Село погрузилось в темноту и лишь одинокий керосиновый фонарь возле жандармерии освещал небольшую площадь в центре села. Наступила ночная тишина, нарушаемая лишь стрекотом цикад и ленивыми перекличками местных собак.

За Мартой в домик священника направилась группа захвата в лице четы Маномах, как основные боевые единицы и Фёдора, в задачу которого входила ручная транспортировка раненой девушки от центра села к машине. Пётр, обладающий способностью через Инфосеть контролировать всё, происходящее в селе и вокруг него, оставался возле автомобиля для координации деятельности группы.

Солдаты гарнизона, за исключением пулемётного дозора на чердаке колокольни, откровенно игнорировали свои обязанности и завалились спать, оставив бодрствовать только дневального у входа в жандармерию.

Диверсанты дождались, когда бравый часовой, честно отбыв обязанности в течении своих четырёх часов, сменился и на пост заступил другой, менее ответственный боец. Разбуженный среди ночи националист, помаялся бездельем около часа, вышагивая туда-сюда под тусклым светом фонаря. Широко зевнул во всю свою щербатую пасть, почесал волосатую грудь и решительно уселся на ступеньки, ведущие внутрь временной казармы. Зажав винтовку Маузера между ног, он завернулся в шинель. Ещё несколько минут солдат мужественно боролся со сном, пока его борода не упёрлась безвольно в распахнутую волосатую грудь.

Солдат, охранявший покой Марты, так вообще не заморачивался и улёгся на пол вдоль коридора таким образом, чтобы перегородить вход в