не было связано с оборотом наркотиков, а если бы и выяснилось нечто подобное, они должны были передать его в надлежащий отдел.

Чем он занимается за ее спиной?

Дождливое небо над головой не могло дать ей ответы.

Тошнило. Наверное, не стоило съедать сразу все, что ему принесли. Но голод не отступал, пока перед ним не осталось ничего, и лишь осознав, что еда уже лезет обратно, он наконец почувствовал, что больше не хочет есть.

Теперь желудок был тяжелым и болезненно растянутым. Уже подступающая к горлу желчь жгла разодранные пальцами язвы, но он старательно пытался удержать пищу в себе. Ему не хотелось, чтобы мужчина, сидевший напротив, видел, как все, что он только что съел перед ним, не в силах остановиться, выходит в агонистических приступах рвоты.

Удивительно, что того совершенно не стеснял тот факт, что он сидит на ржавых подвальных трубах, рискуя запачкать свой идеально белый костюм с идиотскими рюшечками. В голову вдруг пришла мысль, что в этом грязном, темном месте он светится, словно ангел. Жаль, что он далеко не был ангелом.

– Ник, ты вполне мог догадаться, что до этого дойдет. Даже с твоими способностями рано или поздно он выйдет на тебя.

Ник. Ненавязчивый способ сказать, что его настоящее имя не имеет значения. Мало кто знал его, но этот человек – знал. И все же предпочел использовать сокращение от прозвища.

Он был известен как Никто за способность полностью уничтожить все следы своего пребывания в сети. Многие считали его одним из самых способных хакеров нынешнего времени и весьма успешным человеком, но, увы, это было далеко от истины.

– Ты можешь скрыть свои цифровые следы, но это ты уже не скроешь.

Он аккуратно пнул элегантной белой туфлей одну из валяющихся на прогнившем полу ампул.

– Рано или поздно он выяснит, где ты запрятался, и прикончит собственными руками. Ты знаешь, что для него это ничего не стоит. О чем ты только думал, решив шантажировать его?

– Ничего я не решал. Босс просто сказал отослать ему сообщение, которое невозможно было отследить. Только потом, когда он уже крепко сидел на крючке, всплыло, что я замешан в этом.

Собственный голос показался ему каким-то хриплым и чужим – он едва держал подступающую рвоту.

– То есть ты опять сделал это за дозу? Знаешь, ты мог бы получать больше, учитывая, что ты делаешь для них. Особенно сейчас, когда твоей жизни грозит опасность.

– Нет ему смысла меня убивать. Информацию о нем не только я знаю, но и босс, и он прекрасно понимает это.

– Как будто ты его не знаешь. Он может прикончить тебя только потому, что ему так хочется. Его заставили убивать по приказу, он чуть не погиб на той опере, и теперь он зол. И он знает, из-за кого он оказался подписан на все это. Из-за тебя.

Ник злобно посмотрел в пол, ничего не ответив. Какое это имело значение? Ему было все равно, на кого сливать компромат, если босс сказал так сделать.

– Слушай, я хочу тебе помочь. Я понимаю, ты работаешь с этим «боссом» уже много лет, но сейчас дело зашло слишком далеко. Продолжая исполнять его прихоти, ты рискуешь быть в лучшем случае убитым. В худшем – будешь молить о том, чтобы поскорее сдохнуть. Ты перешел дорогу не тому человеку. Я говорил с ним на днях, и он в бешенстве.

– И что ты предлагаешь?

– Ты в опасности, пока никто о тебе не знает.

– Чего? Это не имеет смысла.

– Если он прикончит тебя в этом подвале, никто так никогда и не узнает. Но если ты будешь на виду у полиции…

– Ты с ума сошел?! Если я сдамся полиции, они заставят меня рассказать все! Тогда уже босс вытащит меня оттуда, чтобы прикончить!

– Здесь ты прав. Сдавать тебе никого нельзя. Лучше сделать вид, что ты вообще ничего не знаешь.

– И как я тогда сдамся полиции? Пожалуйста, заприте меня в камере, потому что мне страшно?

– Я помогу тебе. Пока ты будешь под стражей, ты будешь в безопасности. Он не будет так рисковать. Единственное условие – не сдавай никого. Что бы они ни делали – ни говори им не единого слова.

Никто молчал. Он слишком хорошо знал человека перед собой, чтобы понимать – все это очередная его игра. Но его доводы были резонны, и он ничего не мог с этим поделать.

– Ник. Ник, ты меня слушаешь?

– …Да.

Он ответил тихо и даже как-то по-детски обиженно. Каждый раз, когда Ник разговаривал с этим странным, выряженным в дурацкий костюм мужчиной, он чувствовал, как проигрывает по всем фронтам. Он зависел от его постоянных подачек, легко попадая в сети, который тот плел только для своего удовольствия.

– Я помогу тебе попасть в тюрьму. Но до последнего делай вид, что ты не причастен или не знаешь, что за игру ты программировал, просто получив заказ. И сотри всю информацию со своего компьютера и сервера, чтобы они ничего не нашли.

«Я помогу тебе попасть в тюрьму». Да уж, нашелся добродетель.

И все же в глубине души Никто понимал, что он действительно поступил глупо, слив боссу компромат на человека, которому не впервой отнимать человеческую жизнь. Может, и правда пришла пора завязать со всем этим.

Какой же дерьмовый привкус от желчи во рту.

– Я ухожу, Ник. Не знаю, сколько мне потребуется дней, но жди гостей.

Гулко раздался стук каблуков по лестнице, размеренный и неторопливый. Выждав около минуты, Ник запихал пальцы в рот, наконец-то выблевывая только что съеденный обед.

Тело стало легким, как перышко, и он откинулся на пол, глядя в потрескавшийся потолок.

Кристиан допечатала отчет и быстро пробежалась глазами по строкам. Вроде готово. Все улики, все экспертизы, все подробности дела были собраны в одной папке, осталось лишь переслать ее в шестой участок.

Она щелкнула по кнопке «отправить».

Вот и все.

Она не почувствовала разочарования или пустоты. Все это было лишь формальностью. Капитан не собиралась отступать от расследования – более того, структурирование дела позволило ей посмотреть на него под другим углом, и сейчас она хотела поделиться мыслями с отрядом.

Выйдя из кабинета и осмотрев коллег, она сразу заметила недостачу:

– А куда опять Фледель подевался?

– Сказал, что поехал куда-то по рабочим делам, – откликнулся Бретт. – Я думал, вы в курсе.

– Ну, как видите, нет.

– Опять он бездельничает, – недовольно хмыкнул Майкл, не отрываясь от экрана телефона.

– Я поговорю с ним по