Киллер опустил руку. Ствол пистолета едва не уперся в ближнюю к нему спинку кровати.

– И никому ничего не скажу! Честное слово!

Человек в маске кивнул, приложил палец к губам, призывая ее молчать, и повернулся к ней спиной.

– Я бы все равно никому ничего не сказала!

Киллер никак не отреагировал на эти слова. Он просто ушел, оставил Татьяну наедине с тем сумбуром, который вызвал своим появлением.

Или это все-таки был сон?

Легкий щелчок, с которым закрылась дверь, еще раз убедил ее в том, что этот кошмар приключился с ней наяву. Кто-то предупреждал ее, вежливо советовал не распускать язык.

Время – половина четвертого ночи, до рассвета еще не один час. Погода плохая, снежная круговерть над землей. Менты сейчас в теплых норках сидят. Ксения уже дома, деньги у нее, переживать за них нечего.

Вешнев лежал на полу, связанный по рукам и ногам. Похоже, мужик пытался освободиться, но у него ничего не вышло. Да и кляп на этот раз он вытолкнуть изо рта не смог.

Жан присел перед ним на корточки, содрал с губ клейкую ленту, но платок изо рта вынимать не стал. Зато он врезал ему кулаком в челюсть.

– Я не понял, ты кого за лоха держишь? Нет в гараже никаких денег! – Жан выдернул кляп изо рта пленника.

– Как это нет! – полилось оттуда. – Я же сказал, в дальнем левом углу копать, под бочкой.

– Копал. Нет там ничего.

– Значит, недокопал!

– Нет, я там все перерыл.

– Значит, не в том углу.

– Под бочкой я копал.

– Правильно, под бочкой.

– Так, может, ее переставили? Или ты лево с право путаешь?

– Ничего не путаю!

– Значит, гонево мне скормил! – Жан резко повернул Вешнева на живот и кулаком ударил его по затылку.

Пленник вырубился, а он поднялся, обошел квартиру, нашел чемодан, сумку, сгреб туда вещи, которые Вешнев мог взять с собой, соберись он сделать ноги. Люди, которые начнут его искать, должны будут подумать, что мужик тупо сбежал. Тем более что причин для этого у него выше крыши.

Жан взял табуретку, с ней вышел из квартиры, покрутил лампочки на лестничных площадках. Вешнев жил на втором этаже, поэтому достаточно было потушить две лампочки. Под козырьком подъезда лампочка перегорела еще раньше, с ней возиться и вовсе не пришлось.

Жан вернулся, взял чемодан и сумку, снес поклажу в машину.

Потом он зашел в квартиру, привел Вешнева в чувство и заявил:

– Со мной поедешь, покажешь, в каком углу копать.

– Хорошо.

– Ноги развяжу, руки не буду. Попробуешь сбежать, убью! – Жан сунул под нос жертве ствол пистолета.

– Да не сбегу. – Вешнев обреченно вздохнул.

Казалось бы, Жан все предусмотрел, но все равно он очень сильно нервничал, пока вел пленника к машине. В подъезде было темно, жильцов дома не видно и не слышно, во дворе никого, но парню казалось, что его нервы вот-вот лопнут от напряжения.

Он посадил Вешнева в свой внедорожник, занял место за рулем. Когда машина тронулась, Жан с облегчением выдохнул воздух, застоявшийся в легких.

Жану везло. Он и деньги нашел, и могилу для терпилы заодно подготовил. В Москву из гаража возвращаться не надо.

Но до Белоковска еще нужно было добраться. Проезжая контрольный пост на выезде из Москвы, Жан затаил дыхание, но обошлось. Гаишники даже не пытались остановить его. А за Кольцевой дорогой постов не было, и он без проблем доехал до места.

Старые кирпичные гаражи тянулись вдоль полосы асфальта, которая отделяла их от железнодорожного полотна. Территория неохраняемая, малолюдная.

У Жана наконец-то отлегло от души. Он давно решил, что придушит Вешнева, сбросит его в отрытую яму и закопает. Оставшуюся землю разбросает по полу и намертво закроет гараж. Ни одна собака могилу не найдет.

– Сейчас гараж открою, и можешь выходить.

Жан выбрался из машины, достал из кармана ключ. Замки он вскрывал, посматривая на внедорожник. Мало ли, вдруг Вешнев развяжется и задаст стрекача?!

С одним замком он справился довольно быстро, второй заел. На него ушло минут пять. Все это время Жан старался держать Вешнева под контролем.

Замок наконец-то сдался ему на милость. Не успел он вытащить ключ из скважины, как открылась дверца машины, и Вешнев зайцем выскочил из нее. В свете фонаря, качающегося на ветру, Жан видел, как тот бежит, размахивая руками. Все-таки он смог развязаться, не отказало ему везение.

– Стой, сука! – невольно вырвалось из груди парня.

Жан рванул за пленником, на ходу вынимая ствол. Вешнев мчался к железнодорожному полотну, огибая залежи битого кирпича. Нога Жана вдруг угодила в какой-то провал. Он споткнулся, упал, а Вешнев продолжал нестись как угорелый. Парень поднялся, но сильная боль в ступне убила его прыть. Он остановился, припал на колено, вытянул руку с пистолетом.

Звук выстрела утонул в протяжном вое тепловозного гудка. По железнодорожным путям шел поезд. Луч прожектора осветил Вешнева. Тот продолжал бежать, но уже не так быстро. Жан заметил, что беглец держится рукой за бок. Похоже, пуля все-таки попала в цель.

Как бы то ни было, но Вешнев смог перемахнуть через железнодорожное полотно. Длинный товарный состав отгородил его от Жана.

– Твою мать!

Парень кое-как добрался до машины, сел за руль и помчался к переезду. Возможно, он еще сумеет настигнуть беглеца.

Любящий мужчина должен подавать своей женщине завтрак в постель, но еще лучше будет, если он принесет ей голову ее врага.

– Все сделано так, как ты хотела, – с улыбкой сказал Антип, возвращаясь в постель.

Ему звонили, он с кем-то разговаривал.

– Надеюсь, без мокрого?

– Какое мокрое из пневматики?

– Почему из пневматики?

– Потому что твоя Танюха может быть под надзором. Мент от нее поздно ушел. Если бы моего человека повязали, у меня могли бы возникнуть проблемы.

– Но ты же помог мне. Значит, действительно меня любишь! – Варвара приласкалась к Антипу.

– Да уж. Даже не знаю, чем ты меня опоила.

– Волшебным зельем Саломеи. Осталось только станцевать перед тобой, и ты окончательно станешь моим.

– Знаешь, меня это почему-то не пугает. – Антип удивленно повел бровью.

Он смотрел на Варвару, а обращался, казалось, к себе. Похоже, он действительно не понимал, как это возможно, сходить с ума по женщине.

– А меня пугает! Если ты окончательно потеряешь голову, мне от тебя не будет спасения. Поработишь, изведешь.