Она удивленно вскинула брови и рассмеялась.

— Я всегда говорила, что у меня есть только один достойный соперник, — сказала она, когда приступ смеха прошел. — Вы, Таня. Надо же, даже знаете, какая у меня любимая песенка. Пожалуй, вы правы. Я действительно Орландина. Люцифер в ангельском обличье… Правда, я не виновата, что стала такой. Вы мне верите?

В ее глазах было что-то такое, отчего у меня тревожно забилось сердце.

Иногда ты встречаешь таких вот людей, которым хочется помочь, но для этого их надо понять, а понимаешь ты только одно — их глаза. Глаза, в которых нет ничего, кроме боли и «пустыни любви».

* * *

Ритка ждала ответа. Он стоял, немного смущенный.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Как это? — вытаращилась на него Ритка. — Ничего себе! Вы же меня похитили! Заперли в этой вашей золотой клеточке и невесть чего желаете получить! Если вы вожделеете денег, то явно ошибочка у вас вышла — мои родители скромные профессора, богатого любовника у меня, к моему и вашему сожалению, нет, поэтому я не могу понять, зачем вы меня заманили. Остается романтическая история о том, как вы меня встретили на улице, остановились, потрясенный моей красотой, и решили меня украсть. Соврите, я разрешаю.

Он морщил лоб, пытаясь понять, что за чушь несет эта красивая девочка с яркими глазами и копной пшеничных волос. Кто ее похищал?

— Мне сказали, что вам надо пожить тут, и я должен помочь вам от кого-то спрятаться.

— Ах так, значит? — зло рассмеялась Ритка. — И от кого же мне надо прятаться, если не от вас? Ведь сейчас именно вы представляете для меня опасность, вы, и никто другой! Так вот знайте — я вас совершенно не боюсь, потому что все, что вы делаете, отвратительно, гадко и глупо!

Он смотрел на нее и не мог понять, что с ним творится. Как будто в самом его сердце вдруг начинает звонить колокольчик, и этот колокольчик так нежен, так тих, что ему стоит огромных усилий привести себя в порядок.

Больше всего ему сейчас хотелось обнять эту странную девушку, такую горячую и наивную.

— Уверяю вас, я ничего не знаю! — снова попробовал он защититься.

— Не знаете? О-очень хорошо… Просто замечательно. Значит, вы идиот, да? Не знаете, что творится перед вашим носом?

Как ни странно, он даже не смог на нее обидеться. Просто развел недоуменно руками.

— Ну… Вы, наверное, правы.

— Если я права, — продолжала Ритка, — будьте добры связаться с тем полным кретином или кретинкой, кто играет в эти игры. Я совсем не собираюсь торчать здесь остаток своих дней, думаю, найдутся компании поинтереснее, чем ваша.

Краешком глаза, впрочем, разбушевавшаяся фурия Ритка отметила, что ее тюремщик очень красивый. Такие очаровательные глаза, и черты лица необыкновенные. Правильные и тонкие.

«Надо в него влюбиться, — решила она, мстительно улыбаясь. — Если я в него влюблюсь и начну строить всякие матримониальные планы, он пропадет. Как пить дать. Еще не было у меня случая счастливой любви. Так что надо поднапрячься и втюриться в него по уши».

Если говорить по совести, влюбчивая Ритка вполне могла рассчитывать на успех — он ей нравился. Правда, похож на растерянного ребенка, но это неважно. Все равно исчезнет, любовь будет недолгой, как все, и Ритка сможет смыться отсюда…

Стоп. Ну уж, нет. Раз Ритка собралась совершать подвиг, смываться ей просто так незачем. Сначала она все про этих загадочных бандюг выяснит, а уж потом может жаждать освобождения, добиваясь его всеми возможными методами.

— Ну, рассказывайте, как вы докатились до такой жизни, — томно сказала она, плюхаясь в кресло с такой — о боже! — мягкой и высокой спинкой, что вылезать оттуда совершенно не хотелось.

— Что рассказывать? — снова удивился красивый кретин.

— Впрочем, сначала принесите мне кофе, — капризно возжелала вслух Ритка, начавшая косить под королеву Марго. — У вас в вашем шалаше кофе найдется?

Он с готовностью отправился выполнять высочайшее повеление, а Ритка соскочила с кресла и осмотрелась.

Комната была просторной и светлой. Окна выходили на парк, причем Ритка была готова поклясться, что в данный момент она находится совсем не в том месте, где она была сначала.

Что-что, а этот дурацкий проезд она знала хорошо. Там на сто верст — ни одного дерева, кроме чахлого кустарника. А тут зеленела трава и деревья вздымались вверх кудрявыми кронами. Тенистые аллеи были пусты. Почему это, интересно?

Сначала Ритке даже пришла в голову ужасная мысль, что этот парк на самом деле кладбищенский, но, поразмыслив, она спросила себя, почему же тогда тут нет могилок, и успокоилась.

Значит, она находится в чьем-то нехилом частном владении.

— Ну, конечно, — кивнула она, полностью соглашаясь со своим собственным мнением. — Бандиты, что с них взять. Денег куры не клюют, и вообще жить умеют.

Она вспомнила симпатичного «бандита» и почти твердо вознамерилась постараться обольстить его и выйти за него замуж. Тогда уж точно он помрет, оставив ей крупное наследство.

* * *

Лоретта явно развлекала себя изучением моей диковинной персоны.

— Ну, так как я вам? — спросила она. — Похожа на Орландину?

— Для этого мне надо узнать, каково ваше внутреннее содержание. Насколько я помню, под нежной и пленительной оболочкой маленькой Орландины скрывался Люцифер. Так?

Она вздрогнула и тихо спросила:

— Таня, вы очень любите проникать внутрь человека?

— Только когда этого от меня ждут. Итак, вы использовали некоего Тихонова для того, чтобы он нанял меня от вашего имени, дабы я нашла стилет. Можно поинтересоваться, почему вы не соизволили явиться предо мной сами?

— Хорошо, — кивнула она. — Я должна была вас лучше узнать. Я неординарный человек, так уж сложилась моя судьба. Не думайте, что я этим горжусь. Просто с самого начала господь решил почему-то не делать меня счастливой… Наверное, Аня вам рассказала, что я приемыш?

— Да.

— Но она не рассказала вам, кто моя настоящая мать. Алкоголичка в прошлом, воровка и…

Мне показалось, что она хотела сказать еще что-то, но запнулась, судорожно вздохнула и отвернулась к окну с таким выражением, как будто пыталась скрыть от меня свое горе.

— В общем, так уж сложилось, что душа моя была отравлена ее генами. Но я успешно боролась с этим. Пока моя судьба снова не поставила меня в невыносимые условия. Наверное, мне не очень хочется вам это рассказывать, поэтому дайте собраться с силами.

Я кивнула и предложила ей сигареты и кофе. Она посмотрела на меня с такой благодарностью, что мне стало почти жаль ее. Если бы не Ритка.

Если бы не моя Ритка, о которой я только могла возносить молитвы немного занятому богу, который если их и слышал, то не давал мне пока ответа.