находившийся в той же комнате и имевший возможность слышать разговор между Анфисой и купцом, удивленно поднял на нее глаза, заподозрив, что это внезапное желание повидаться с семьей неслучайно. В ответ же Анфиса лишь выразительно указала ему взглядом на настенный часы, надеясь, что управляющий правильно поймет ее намек и примет приглашение сегодня ночью снова встретиться с ней в библиотеке.

***

Взяв из комнаты многострадальный атлас и вложив в него письмо Еремеевой, Анфиса с замиранием сердца спустилась в малую гостиную – библиотеку. На этот раз Александр не дремал в кресле, а напротив, рассхаживал взад-вперед вдоль стеллажей, как жищное животное в клетке зоологического сада. Анфиса понимала, что в очередной раз испытывает терпение дорогого ей человека, совершенно осознанно вмешиваясь в его дела. Она рассчитывала только на то, что, делая шаг Александру навстречу, сможет убедить его последовать ее примеру, и он тоже сможет довериться ей.

Заметив, что Анфиса вошла в комнату, но все еще не желая поворачиваться к ней лицом, Александр начал разговор довольно агрессивно:

– Вы все-таки не способны отказаться от своего расследования, даже несмотря на то, что еще вчера просили у меня прощения и признавали, что вторглись в вопросы, не имеющие к вам ни малейшего отношения!

– … а вы меня убедили, что у меня есть основания интересоваться этими, как вы выразились, вопросами.

Александр снова прошелся пальцами по голове, разделяя густые темные волосы на равные части. Жест этот, пожалуй, только и мог выдать некоторую его неуверенность, так как голос и выражение лица мужчины всегда оставались невозмутимыми.

Интуитивно поняв, что спор не приведет ни к чему хорошему, Анфиса как можно мягче добавила:

– Вы знаете, с какой теплотой я отношусь к вам, и именно от этого мне больно видеть, что вы не можете быть со мной до конца откровеным.

Она вытащила из увесистого атласа письмо и протянула его Александру, который наконец-то развернулся к ней лицом, хотя все еще выглядел раздраженным.

– Это письмо мне передали на ужине у Кайсаровых, когда вы ненадолго отлучились из-за стола. Мне кажется, единственной причиной отдать его мне было желание отправителя, чтобы я повлияла на вас, и вы потребовали от Еремеева официального признания вашего родства.

Александр бегло прочитал письмо.

– Какая подлость! Попади оно ко мне раньше, я бы уже давно с ним разобрался!

Анфиса поняла, что речь идет о Еремееве и его возможной причастности к смерти жены. Она взяла Александра за руку, призывая к спокойствию.

– Я понимаю ваши чувства, но если вы прочтете письмо внимательнее, то поймете, что само по себе оно никого не изобличает, а лишь свидетельствует о том, что покойная была уверена в вашем родстве с Еремеевым.

Александр немного успокоился, еще раз перечитал письмо и уже куда более ровным голосом спросил.

– Вы же понимаете, что я не могу вернуть его вам?

– Конечно, и я не стала бы вам его показывать, если бы не хотела отдать. Тайна вашего рождения – это исключительно ваша тайна, и никто, кроме вас, не должен решать, стоит ли об этом знать кому-либо еще.

– Благодарю.

Александр небрежно сложил письмо и положил его в самый дальний внутренний карман домашнего пиджака. Он был ни капли не удивлен известию о том, что Еремеев приходится ему родным отцом. Вероятнее всего ценность письма для Александра, как и предполагала Анфиса, была совсем в другом – а именно в том, что покойная жена купца предчувствовала свою гибель. Не случайно же Александр высказал сомнения в причине ее смерти тогда на Смоленском кладбище?

Анфиса продолжала пристально смотреть на Александра, давая понять, что на этом разговор еще не закончен.

– Полагаю, что вы хотите меня о чем-то попросить… присутствовать на вашем так называемо, семейном ужине?

– Да, но не только. Мне крайне важно, чтобы вы пригласили на него ту самую даму, что явилась к вам ночью после исчезновения Тани из дома.

Александр недоверчиво приподнял бровь, всем своим видом он давал понять, что просьба Анфисы ему не по душе.

– Анфиса, умоляю не уподобляйтесь ревнивым женщинам. Эта дама не имеет к делу ни малейшего отношения! Поверьте, я не испытываю к ней ничего, кроме глубочайшего презрения.

Анфисе было обидно слышать подобные слова. Но демонстрировать свое негодование сейчас было не к месту. Ей было крайне важно как можно скорее уговорить Александра передать таинственной даме приглашение на ужин. Ведь назначенный Еремеевым день уже послезавтра и угадать, когда вновь представится удобная возможность пригласить незнакомку в дом было невозможно.

– Прошу вас, Саша. Вчера вы просили меня поверить вам, и я поверила. Сейчас ваша очередь. Передайте ей мое приглашение. Я уверена, она с радостью им воспользуется.

Сказав это, Анфиса легонько сжала его руку, а после выпустила и оставила Александра в библиотеке одного, надеясь, что он примет правильное решение.

Только поднимаясь по лестнице Анфиса опомнилась, что все еще сжимает в руках злополучный атлас.

***

Если роль первой родственницы на «семейном» ужине Анфисы отводилась таинственной незнакомке, навещавшей Александра ночью, то второй приглашенной суждено было стать самой мадам де Ла Флер. Одному богу было известно, как сильно не хотелось Анфисе снова идти к этой женщине. Но другого выхода у нее, увы, не было. Собрав волю в кулак и заранее заготовив записку с адресом и временем ужина, она позаимствовала у Сони широкополую шляпку, чтобы поглубже надвинуть ее на глаза в случае, если кто-то из очереди узнает в ней «девицу с венцом безбрачия», после чего направилась в сторону магического салона. К удивлению Анфисы, сегодня перед входом мадам толпы жаждущих ее внимания не было. А на двери, слегка покачиваясь от осеннего Петербургского ветра, красовалась табличка с надписью «Закрыто».

На Анфису нахлынул приступ паники, ведь ее план требовал обязательного присутствия мадам на завтрашнем ужине, а если пригласить ее не удастся, то что же тогда? Все было зря?! И в момент, когда Анфиса уже была готова начать хмыкать носом от огорчения, из двери вышла огромных размеров женщина, служившая у мадам привратницей. Тетка держала в руках, куда более подходящих мужчине нежели женщине, кучу белья и намеревалась, судя по всему, идти в прачечную.

Анфиса посчитала, что ничего не потеряет, если проверит одну из своих догадок. На всякий случай поплотнее надвинув шляпку на глаза, она закуталась с подбородком в шерстяной платок, в этот раз послуживший ей шарфом, и смело пошла навстречу к привратнице.

– Татьяна, прошу прощения! У меня важное сообщение для мадам. Передайте его ей, пожалуйста. Только обязательно сегодня.

Крупная женщина недоверчиво посмотрела на девушку, но затем каким-то воистинну невероятным образом смогла освободить ладонь одной из рук чтобы взять у Анфисы приглашение. Больше Анфиса ее интересовала мало, великанша поудобнее перехватила свою ношу и семимильными