– Ну… – он замялся. – Вообще-то власть передаётся от дома к дому. Постараюсь предупредить твой вопрос. Дом и ствол в нашем случае синонимы. Так вот. Власть положено передавать, но она уже тысячу лет никуда не уходит из дома Плакучей ивы.

– А почему?

Принц огляделся. Не знаю, зачем, кроме нас всё равно никого не было, даже слуг.

– По традиции каждый цвет выбирает правящую ветвь, и предыдущий передаёт ей власть. Но красные уже пятьсот лет не могут решить, кто из них достойнее.

Он засмеялся в кулак, и я с подозрением спросил:

– Закарониил?

Принц только кивнул.

– Слушай, Ден, а почему три цвета? В чём разница?

– В силе, друг мой. Зелёный, это что?

Он смотрел на меня как на экзамене. Я помялся и от балды ответил:

– Здоровье?

– Нет! Это магия жизни. Её цвет в ауре зелёный. Если у эльфа насыщенное зелёное поле, то он имеет…

– Жёлтые штаны, – неожиданно даже для себя схохмил я.

– При чём тут штаны? – разозлился принц. – Хорошую предрасположенность к магии жизни он имеет. И, если будет учиться, может даже стать архимагом.

– А красный? Смерть?

– Смерть чёрный. А красный – энергия огня. Как у нас с тобой.

Я непроизвольно осмотрел себя, но нигде огня не заметил.

– Я не зря обучался в доме Осеннего клёна. Ты же видишь, что у меня в ауре присутствуют как зелёный, так и красный цвета?

Я кивнул, хотя так за всё время и не удосужился рассмотреть его ауру. А сейчас уже было просто лень.

– У тебя тоже. Так что учись, Кириил, учись.

Мы сидели ещё долго. Приговорили три кувшина на двоих, прежде чем Ден довёл меня до моей спальни. Ноги отказывались слушаться. Коварная всё-таки штука – эльфийское вино. Вроде, голова светлая, а тело не слушается. Так что я кое-как разделся, рухнул на кровать и провалился в сон.

Проснулся я среди ночи, причём не сам. До этого Эля меня только однажды будила минетом, поэтому я даже не стал открывать глаза. Лежал и наслаждался процессом. Тем более, что раньше я за моей фейри такой любви к оральному сексу не замечал. А сейчас просто обоюдное наслаждение. Так что долго я не выдержал, поставил девочку в коленно-локтевую позицию и перешёл к классике.

Что сказать? Как домой вошёл. Будто нож в ножны, словно для меня и сделано. Непривычное ощущение. До этой ночи я считал, что у нас всё в порядке было. Оказывается, ошибался. Всё в порядке случилось именно сейчас. Мы будто читали желания друг друга, двигались как надо, меняли позы. Потом я просто рухнул на спину и тяжело дышал, а любимая положила голову мне на плечо.

И тут, в тусклом свете местной луны, я увидел между её ног тёмное пятно. Сначала решил, что мне показалось. Потом перевёл взгляд на девушку. До периодических кровотечений было ещё долго. Тогда…

Она по-ежиному посопела мне подмышку. Эля ненавидела эти звуки.

– Лола?

Девушка положила мне палец на губы, призывая к молчанию. Я попытался выразить своё негодование взглядом, но безуспешно. Не было негодования. Было чувство, что наконец-то всё пришло в норму. И этот её взгляд… Любящий и нежный. Эля на меня так никогда не смотрела.

– Кириил, прости меня, – прошептала она мне на ухо. – Я ничего не могла с собой сделать. Как только ты появился во дворце, у меня будто что-то внутри перевернулось. Я впервые это…

– Ты девушка? – я только сейчас сообразил, что она хотела сказать и откуда пятно на простыне.

– Теперь уже нет, – еле слышно прошептала фейри, и я даже в полумраке почувствовал, как она краснеет.

Лола долго ещё что-то говорила, а я лежал и думал, как же теперь сказать Тиваниэль, что я больше жизни полюбил её сестру.

Сердце работало с перебоями, запах её серебряных волос сводил с ума и очень возбуждал. Руки… какой бы части тела они ни коснулись, всё было родным, своим. И девушка с готовностью реагировала на каждое моё прикосновение. Это было такое единство, какое, наверное, бывает только раз в жизни. Единство не только тел, но и душ. Мы даже не изучали друг друга, а будто вспоминали давно забытые приятные ощущения взаимных ласк.

Неудивительно, что через минуту мы вновь жадно накинулись друг на друга. Было во всём этом что-то от последнего ужина приговорённого. Оба ведь понимали, что взойдёт солнце, кончится эта безумно-счастливая ночь и наступит отрезвление, а с ним и ответственность за всё, что мы сейчас делаем. Это заставляло выкладываться полностью, дарить партнёру максимум ощущений, и в то же время манило своей порочностью и отчаянностью. Поэтому отрывались долго и по полной, так что я и не заметил, как оба уснули, обнимая друг друга.

Проснулся я от продолжительного стука в дверь.

– Лэр Кириил! Лэр Кириил! – истошно вопил кто-то снаружи.

Спросонья я несколько раз похлопал возле себя по постели, именно в том месте, где лежала Лола, но никого не нащупал. Рывком открыл глаза. Да, я лежал один, голышом. На мгновение мне показалось, что безумная ночь мне приснилась. Но потом я опустил глаза и увидел тёмное пятно на простыне, понюхал подушку, и запах любимой наполнил голову воспоминаниями. Всё правда. И ночные страсти мне не приснились, а случились на самом деле. И вопрос, как теперь жить, встал с новой силой.

А в дверь уже молотили беспощадно.

– Лэр Кириил!

Да, это меня. Пришлось выныривать из сладких воспоминаний, напяливать штаны и открывать дверь. Кстати, к моему удивлению, никакого замка я не нашёл, только защёлка, которая открывается с обеих сторон. Так что эльф, стоящий в коридоре, спокойно мог зайти и растолкать меня, раз уж ему так надо. Но, видимо, в каждой избушке свои погремушки.

Слово «погремушки» почему-то вызвало из памяти маленькие острые грудки Лолы, с которыми я игрался ночью, и на лицо сама собой выползла блаженная улыбка. Так я и вышел за дверь.

– Срочно, лэр Кириил, – протараторил слуга. – Сделайте одолжение, срочно пройдите в покои принцессы Тиваниэли. Это очень важно.

Я непонимающе посмотрел на него. На мгновение в глазах эльфа мелькнул испуг.

– Я прошу прощения за то, что пришлось так бесцеремонно вас разбудить, лэр Кириил, но её высочество принцесса Тиваниэль приказала пригласить вас в любом случае.

Я только сейчас начал просыпаться. Так… Остаток ночи я провёл один. Это уже хорошо, не скомпрометирует девушку. Дальше… Что-то случилось, иначе Эля не стала бы разводить эту суету с побудкой в такую рань. Хотя, может, это я продрых до вечера, и она разволновалась?

– Сколько времени? – спросил я не совсем ровным голосом.

– Половина восьмого, – всё так же услужливо глядя на меня, проговорил слуга.

– Утра?

– Да, лэр Кириил. Я ещё раз прошу прощения за то, что пришлось разбудить вас в такую рань, но это приказ её высочества.