– Ты тоже от скромности не умрешь, – фыркнул дракон. – А если серьезно?

– Серьезно – худо будет ему. Они стягивают всю армию, что могут, почти всех крестьян забрали в ополчение, вот потому практически прекратились нападения на нас – они отвели войска и маршируют прямиком к ставке их главнокомандующего, Ламунского. Думаю, Влад справится, но достанется ему по полной.

– Может, нам отправиться к нему? Драконам не нужно, чтобы он проиграл войну. Мы возлагаем на него большие надежды.

– Нет уж, дисциплина есть дисциплина. Он приказал охранять замок и его земли – мы это и будем делать. Потребует все бросить и отправиться к нему – отправимся. Но пока мы тут и охраняем замок и его жену.

– Он там еще себе жен нашел – вот же умеет устраиваться, целыми днями оплодотворяет яйца! И тут жена ждет, и там жена ждет…

– Тсс! Не болтай! Госпожа Лесана расстроится… она его ждет, хотя между ними что-то произошло. Плачет время от времени… Еще и ты ляпнешь!

– Да я с ней практически и не разговариваю, только с тобой да с Михасем… Вот, может, его сделать моим слугой-защитником? Кстати, как ты их назовешь? Слуг-то наших?

– Хм… драконеры, наверное. Больше ничего в голову не приходит.

– Драконеры так драконеры. Научи его со мной правильно разговаривать, а то все остальные или в ступор впадают, или начинают как с разумной коровой говорить. Или же чуть ли не на колени становятся. Последний вариант, конечно, интереснее – правильное поведение, но все-таки драконер еще и должен меня оберегать, а на коленях это делать неудобно.

– Хорошо. Сегодня поговорю. Ну что, побежали в замок? Только не так быстро, я за вами ни черта не успеваю, зверюги вы эдакие! Побежали! – Борислав вскочил и помчался к виднеющейся в нескольких сотнях метров громаде замка, над которым развевались флаги графа Савалова…

– Кто видел? Кто это видел, я спрашиваю!

– Люди из домов выглядывали, говорят, все в молниях было, искры сыпались, огненные шары летали. Кричали сильно. На месте происшествия много крови и лошадь господина Влада. Трупов нет. Вынули из дерева – вот! – Мужчина с бесцветным неприметным лицом протянул Амалии сломанную стрелу с серым металлическим наконечником. – Видимо, они ее не нашли. А так-то подобрали все – и стрелы, и оружие, и трупы. Трупы мы потом нашли – двадцать человек в овраге, недалеко от доков.

– Что-то особое на них было? Татуировки? Шрамы?

– Может, и было, но их покромсали сильно, а потом крысы постарались – теперь найти ничего не возможно.

– А как убиты эти люди? Есть какие-то странности?

– У многих сломаны шеи, но есть и убитые клинком – проникающее ранение. Еще имеются разбитые, как будто их роняли с большой высоты.

– Нерубленое? Колотое? И еще – из города выезжал какой-то караван? Повозки?

– Повозки все досматриваются по вашему приказанию, вряд ли. Если его захватили, вывезли бы через ворота. Может, тайными какими-то ходами. А может, просто убили… Нет-нет, я верю, что господин Влад от них отбился, – испуганно и быстро проговорил человек. – Я рассматриваю все версии дела, так что не сердитесь, госпожа.

Амалия разжала кулаки, расцепив побелевшие от напряжения пальцы, и с удивлением поняла, что она готова была убить этого человека только за то, что он предположил, что ее господин, ее Влад мертв! Вчера она ждала его ночью, не спала почти до самого утра и только уже на рассвете прикорнула в постели одна, не раздеваясь, ее голову переполняли самые худшие предположения. Ей тоже, как и Макоберу, не нравилось то, что Влад ездит везде один, но она ничего не могла сделать: он четко дал понять, что будет поступать так, как посчитает нужным. А кто она в сравнении с Владом? Что она могла возразить? Если бы он позволил, Амалия умерла бы вместо него, и дело не в измененном сознании, хотя и в этом тоже, но она его глубоко и искренне любила, как может любить мужчину женщина. А если к любви присоединяется магический приказ, из которого ясно, что он для нее царь и бог, – это адская смесь.

Амалия направила на место, где пропал Влад, отряд стражей Тайной службы – вернувшись, командир доложил ей обо всем, что обнаружили. Из рассказа не было ясно, жив Влад или нет, захвачен врагами или сумел уйти. Но если бы он сумел уйти – уже был бы дома, а значит… А значит, что это ничего не значит. Амалия знала степень выживаемости Влада, знала о его способностях и была уверена: он жив. А если жив, она его найдет, даже если для этого придется убить весь мир!

Его голова болела, и проснулся он в странной позе – как будто свалился на землю и был придавлен лошадью. В пересохшей ротовой полости, казалось, ночевал эскадрон гвардейцев, оставивших следы своего пребывания.

Мужчина пошевелил челюстью, поморщился и достал из уголка рта полуобглоданную куриную кость. «Вспомнил, вчера я отправился в трактир отпраздновать важное событие… Какое? Какое событие? Ох, голова… Что за лошадь на мне лежит? Две лошади! Тьфу! Как я на эту служанку-то позарился? У нее задница шершавая, как точильный брусок! Пошла вон!» – Макобер скинул с себя дебелую здоровенную бабу с задранными юбками, пахнущую селедкой и луком, поднялся на ноги и обнаружил рядом еще одну – вполне миленькую девицу с голой микрогрудью. Ярко накрашенные губы и такие же яркие одежды не оставляли сомнения в ее нелегкой профессии.

«Как же я сумел так напороться? Влад же мне поставил регенерацию! Хе-хе, я же умный! Я же не стал закачивать Силу, а истратил ее остатки, снял амулеты и нажрался в свое удовольствие. Ах я молодец, ах я гений! Владу еще учиться и учиться, как обходить запреты. Восемьсот лет жизни любого научат, как устраиваться в мире, где на все, что приносит удовольствие, наложены запреты. Не ешь много – растолстеешь! Не трахай баб – заразишься или муж зарежет! Не пей много – сопьешься и заболеешь! Ну как вот жить в таком мире, а? Ну чего плохого, если старина Макобер трахнул кухарку и проститутку? Только радости в жизни добавилось – они визжали, как поросята… Ах как я их пользовал! Ой-ой! Спасибо Владу! Я так не активничал уже лет двести! По два захода, а после бутылки красного симурского – еще по два! Ну соврал немного, да, но все равно хорошенько их… силен кобель! Самец!»

Макобер потянулся, и в этот сладкий момент обнаружил, что на нем нет штанов – вообще. Он стоял босиком, в элегантном шелковом голубом костюме, от которого осталась только верхняя часть – свободная куртка, украшенная серебристыми узорами, шелковая белая рубаха с золотым медальоном поверх нее и-и-и… все – ниже болтались только вялые гениталии, вызывая мысли об осеннем лесе с опавшей листвой.

«Чертовы бабы! Поперли мои великолепные штаны от Капильмана?! Поубиваю! Зря я сжег эту злобную кусачку осьминожную – сейчас бы им к задницам прицепил! Стоп! Они ни при чем… Надо рассуждать логически: бабы отсюда не выходили – значит, попереть не могли. На них моих штанов нет – их срам тоже ничем не прикрыт. Значит, штаны где-то тут. На полу нет. В шкафу тоже нет. Под шкафом… нет. Где? Реконструирую события: я вхожу с двумя бабищами на руках, рушу их на кушетку, сдергиваю штаны и подбрасываю… опа! Вот они!»