— А может, я гражданским браком жила? — не удержавшись, я вступила в монолог графа, сделав его диалогом.

— Открою секрет, когда ловцы обучают попаданцев языку, они малость роются в памяти. Мало ли, может, лучше его сразу прикопать на месте, во избежание попадания маньяка или психопата в приличное общество. Так что важные моменты они улавливают. Так вот… На чем я остановился? Ах да. Остаются друзья, может, даже четвероногие, и родители. Ставлю на последних. Я верно мыслю?

Я всхлипнула, на глаза снова набежали слезы.

— Я у них единственный ребенок! Что с ними станет в старости? Они рассчитывали, что я буду для них поддержкой и опорой! А что теперь? Я очень жалею — да, это эгоистичная мысль, — что у меня память не отшибло! Если уж новый мир — это шанс начать жизнь с нуля, то и память должна обнулиться! Это как, переезжая в новый дом, тащить с собой чемодан дорогих сердцу мелочей, среди которых затесались тараканы — они очень быстро изгадят вам новое место жительства. Ты мужчина, тебе не понять.

Граф подскочил ко мне и ощутимо встряхнул за плечи.

— На тебя упал кусок балкона! Если бы ты не перенеслась сюда, тебя бы похоронили! Дура! Думаешь, им было бы легче? Так хоть надежда осталась.

Я продолжала всхлипывать.

— Это даже хуже — ждать того, что никогда не случится. Эти бросания к телефону, опознания в морге.

Внезапно мою щеку обожгла пощечина. От неожиданности я даже всхлипывать перестала. Он меня ударил? Да как посмел! Спокойно! Спокойно, Лада! Если полезешь с кулаками, может еще прилететь.

— Успокоилась?

— Теперь понимаю, почему у тебя сынок такой придурковатый, — потирая щеку, буркнула я. Действительно, истерика отступила. — Если ты и его в детстве так успокаивал, то Идену остается только посочувствовать!

— Слава закату! Язва снова со мной.

Он в своем уме? Ударил меня и радуется. Наверное, с момента нашего знакомства об этом мечтал.

— Ты пил сегодня?

— Ромовое пирожное на завтрак считается?

— Да? И насколько жидким было то пирожное? Громко булькало, пока вы его ели? Я просто пытаюсь понять, с чего взрослый мужчина поднял руку на женщину!

— С того, что у нее была безобразная истерика! Ты с Мартой из одного бокала, случаем, не пила?

— Даже одним мужиком не пользовалась!

С этими словами я вернулась к работе.

— Лада! Лови!

Машинально поймала то, что мне кинул граф. Апельсин?

— Зачем?

— Он сладкий, в нем витамины и он веселого оранжевого цвета! Хоть что-то яркое в твоей приемной будет.

Он очень вовремя скрылся. А от броска апельсина в дверь меня удержала мысль, что убирать все потом мне.

Я достала из кармана зеркальце. М-да. Красота. Шикарный отпечаток. Дотронувшись до щеки, я зашипела. Скотина, мог бы и не так сильно ударить!

Из-за двери донесся голос Джонатана. Выходить он благоразумно не стал.

— Сейчас принесут сводки из типографий. Я хочу, чтобы ты их просмотрела вместе со мной. Только тебе нужен допуск. Зайди к штатному психологу. Он на втором этаже лазарета. Я договорился. Тебя ждут.

Всегда мечтала услышать от чужого человека, что меня ждет психолог.

Знаете, в чем прелесть женского коллектива? В том, что любое изменение твоей внешности не останется незамеченным! А уж заплаканное лицо и отпечаток мужской ладони на щеке, я уверена, произвели фурор в этом серпентарии. В свете вчерашнего шоу с Мартой и слухов о вкусах графа, последнему можно только посочувствовать.

Стены больничного корпуса были выкрашены светлой масляной краской, что навевало мне воспоминания о больницах в родном мире. Ага, вот и нужная дверь.

Молоденький паренек даже не соизволил оторваться от бумаг, когда я вошла.

— Ну, что молчим? Вас не ценят одногруппники, и вы считаете себя белой вороной из-за своих суперспособностей? Или преподаватели не хотят признавать вашу гениальность и занижают на зачетах баллы? Может, у вас безответная любовь к ректору или декану? Считаете себя неоцененной? Девушка, скорее, у меня пациент назначен.

М-да. Вот тебе и лекарь душ. Я села в удобное кресло напротив него.

— Что вы! Мою цену уже назначили. Осталось только ценник повесить. Вот выбираю: «Отдамся за букет цветов» или «Полапай меня, и я твоя».

Наконец на меня обратили внимание.

— Лада Борисовна? — проявил догадливость парень, поразительно напоминающий психолога из моего любимого сериала.

— Она самая.

Психолог с любопытством оглядел меня, оценил заплаканные глаза и красный след пятерни на щеке.

— Примерно этого мне сказали ждать.

— Чего ждать? — тут стало любопытно мне. Всегда интересно, что про тебя говорят.

— Хамства, наглости, непризнания авторитетов.

— Это все?

Как-то маловато грехов; если судить по разговорам персонала Академии, то я еще содержу бордель и летаю в ступе.

— Этого вполне достаточно, чтобы отказать вам в допуске и порекомендовать искать себе другое место работы, — вскользь заметил психолог и вернулся к прерванному занятию. — Вы не имеете права здесь работать.

На глаза набежали слезы. Я захлюпала носом. Я… я неудачница. Никому не нужная неудачница. Строила карьеру, плевала на личную жизнь. А что теперь? Меня выкинули, как собачку! И никакая карьера не помогла.

Не успела я и глазом моргнуть, как психолог уже сидел передо мной на корточках и внимательно заглядывал в лицо.

— Так, похоже, подозрения Джонатана подтвердились, — обеспокоенно пробормотал он и побежал на выход. — Ждите меня здесь!

Я проводила его взглядом, а потом увидела свое отражение в зеркале на стене. Плакать захотелось сильнее. Это я?

Какая ду-у-у-у-ра! Работа, работа. Думала, что красота мне не помощник. Что в старости будут вспоминать не мою внешность, а мои профессиональные заслуги. Был бы у меня покровитель, меня бы не собирались уволить!

— Как видишь, реакция неадекватная. Похоже, ментальное воздействие.

На пороге возникли психолог и Эверо.

— Думаешь, ловец?

— Только на их магию не реагируют обереги. Тем более Родерик — единственный менталист, с кем она общалась.

Мужчины остановились около меня и начали совещаться. Слышались фразы «психологическая раскачка», «стабильность психики», но из-за истерики я почти ничего не слышала. Между тем они пришли к консенсусу, и слово взял лекарь душ:

— Мне снимать плетение или будешь на живца ловить?

— Снимай.

Пасс в мою сторону от психолога — и темнота.