Наспех приняв душ, надеваю короткую ночнушку и выхожу к Ахмеду в комнату. Он лежит на кровати, удобно устроившись на подушках. Меня больше не удивляет его нежность со мной, за закрытой дверью он умеет быть ласковым, даже если час назад отдавал строгие приказы и заставлял ему подчиняться. В нашей спальне он всегда другой, редко повышает голос и еще реже приказывает.

— Иди ко мне, — он проводит рукой по кровати, рядом с собой, и я повинуюсь.

Подхожу ближе и забираюсь под одеяло, прижимаюсь к нему всем телом и поднимаю голову, ожидая поцелуя. Он следует незамедлительно, и я осознаю, что чувствую к нему намного больше, чем думала изначально. Я привыкла к его объятиям, к его сильным рукам, что обнимают меня крепко-крепко, к губам, что нежно исследуют мои и к взгляду, когда он смотрит на меня.

Я надеюсь, что когда-нибудь он окончательно изменится и станет примерным семьянином. Я же вижу, что он хочет быть другим, лучше, но что-то не дает ему. Что-то или кто-то. Установки, знакомые, окружение. Я иногда не понимаю его. Что он преследует? Чего хочет? Как будет всё дальше и куда мы придем? Получится ли у нас нормальная семья?

Виктория

Утром я просыпаюсь не как обычно, от стука домработницы в двери, а от ласкового поцелуя и горячих объятий.

— Доброе утро, — шепчет Ахмед и притягивает меня к себе ближе.

Нам не часто приходится просыпаться вместе. Обычно я встаю уже когда Ахмеда нет. Ему нужно на работу, ко мне приходит репетитор, так и проходит весь день. Сегодня, видимо, у него есть время, чтобы побыть вместе. И я безумно благодарна ему за это.

— Доброе.

На моем лице играет дурацкая улыбка, а руки дрожат, когда я касаюсь оголенных плеч мужчины.

— Как спалось? — задаю глупый вопрос и улыбаюсь.

— У меня отменилась утренняя встреча, — сообщает он. — Я позвонил секретарю и договорился о переносе всех встреч на ближайшие три дня. Давай полетим, куда захочешь.

У меня перехватывает дух, но отнюдь не потому, что мы куда-то полетим и отдохнем. Больше от того, что я безумно соскучилась за Ахмедом. В последнее время нам приходилось видеться нечасто из-за работы, а теперь он готов уделить нам время. Три дня. За границей.

— Как на счет твоей родины?

Я знаю, что он из Турции, а там есть море, да и город красивый. Ахмед даже не задумывается, мотая головой.

— Туда в другой раз.

Я не хочу спрашивать, почему он отказывает. Вернее, спросить хочу, но знаю, что он мне не ответит. Не скажет, какая истинная причина того, что он не хочет туда ехать.

— Ты хочешь море? — уточняет он. — Лучшее в Греции. Или в Италии.

— Хорошо, — быстро соглашаюсь. — Полетим туда?

— Да, ты собирайся, я забронирую билеты.

Пока я наспех принимаю душ, сушу волосы и крашусь, домохозяйка собирает наш с Ахмедом чемодан. Много вещей нам не нужно, о чем он предупреждает ее, поэтому из дома мы выезжаем налегке. В багажнике один чемодан, а у меня на плече висит маленькая сумочка. Вот и всё, что мы с собой взяли.

По пути в аэропорт Ахмед крепко держит мою руку и поглаживает ладонь подушечкой большого пальца. Мне приятна его ласка, она дает мне понять, что мужчина рядом вовсе не так жесток, как мне показалось вначале.

— Ты давно была на море?

— Лет в десять, — честно отвечаю я. — Хотели, когда мама стала жить с Дмитрием, но не сложилось из-за болезни.

Ахмед понимающе кивает и замолкает, не продолжая разговор дальше. Меня же гнетет молчание, и я решаю спросить, когда он был на море последний раз.

— Давно, — тут же отвечает он. — Так сразу и не вспомню. Так, чтобы купаться и получать от отдыха удовольствие, точно в детстве.

Я плохо понимаю, что за жизнь он ведет и вел раньше. Знаю только, что работы у него много и то, что он выделил три дня, скорее, исключение, чем правило. Мне страшно от понимания, что у него даже не было времени поехать на море, искупаться и получить от этого настоящее удовольствие.

До аэропорта мы добираемся быстро. Ахмед выходит первым и помогает выйти мне. Мы попадаем сразу же на регистрацию, а через два часа садимся в самолет и вылетаем в Италию. Я никогда там не была и это путешествие заставляет меня подумать о том, сколько всего я еще не видела, потому что не было возможности. И ведь не стремилась. Только по прилету в другую страну всё вдруг меняется. Я осматриваюсь по сторонам, замечаю обстановку, людей, и мне хочется здесь остаться.

С аэропорта мы садимся в автомобиль, который везет нас к роскошному дому. Авто останавливается у входа, и мы выходим. Я осматриваю окрестности и открывают рот, скорее, не от удивления, а от того, насколько этот дом идеальный. Он не напыщенно-роскошный, а удобный и модернизированный. Я осматриваю небольшой парк, беседку, в которой можно посидеть летним вечером и сам дом, который возвышается над остальными.

Когда мы входим внутрь, понимаю, что жила бы в таком доме всегда. Здесь идеальная кухня: просторная, с барной стойкой в виде небольшого островка и кучей всяких принадлежностей. Я люблю готовить, но у Ахмеда все делает Марко. Я лишь помогаю ему, когда он позволяет. Сейчас же я бы с удовольствием освоила новые для себя горизонты, опробовала бы разнообразные рецепты от мировых поваров.

— Нравится? — спрашивает Ахмед, обнимая меня со спины.

— Безумно, — шепчу я. — Ты снял идеальный дом.

— Я его не снимал. Он мой.

От удивления мои глаза расширяются. Этот дом его? Он принадлежит Ахмеду?

— Я купил его для семьи. Когда у нас родится ребенок, мы переедем сюда, — ошарашивает мужчина новостью.

— А как же работа?

Ахмед тихо смеется и целует меня в ключицу, обнимая сильнее.

— Я оставлю работу и открою какой-то бизнес здесь, — сообщает. — Давно хотел отойти от дел, как только появится сын.

Я даже не знаю, что сказать, потому что почему-то думала, что если выйду за Ахмеда замуж и у нас появится ребенок, ничего не изменится. Работа всегда будет на втором, если не на первом месте у мужчины. Я боялась, что работа Ахмеда рано или поздно повлияет на нашу с малышом жизнь. А мой мужчина, оказывается, всё заранее продумал и решил, что хочет изменить нашу жизнь. Это удивляет меня настолько сильно, что я не сдерживаюсь и, развернувшись, прижимаюсь к нему всем телом.

— Не ожидала? — хрипит он. — Я ведь понимаю, что ребенку в той среде не вырасти, — произносит следом. — У нас все будет по-другому. Так, как надо, Вика. Спокойная, тихая, размеренная жизнь.

Я киваю, понимая, что это идеальный вариант, но… но я не уверена, что это то, чего он хочет. Ахмед знает, что так правильно и старается, но сможет ли он жить так? Сможет ли оставить работу в прошлом и измениться?