– За что? – вскинул бровь генерал.

– За то, что сказал тебе в городе кузнецов. – Лю Синь замешкался на миг и продолжил: – Что у тебя нет былой доблести и силы. Прости, я не имел права так говорить.

Всякий раз, когда генерал проявлял заботу о них с Тан Цзэмином или спасал им жизнь, те грубые обвинения всплывали в его сознании, стыдливой волной накрывая все тело от макушки до пят. И сейчас, когда Гу Юшэн в очередной раз спас его от шага за грань безумия, Лю Синь понял: чтобы стать сильнее, нужно в первую очередь научиться находить в себе силы признавать свои ошибки.

Гу Юшэн обдумывал сказанное несколько мгновений, после чего глубоко вздохнул:

– Для извинений никогда не бывает поздно, но в данном случае они и вовсе неуместны. Ты все верно сказал тогда. – Вернувшись к перевязке, он продолжил: – Я долгие годы жил как в тумане и, казалось, действительно растерял последние крохи своего разбитого прошлого. Я должен сказать тебе спасибо за то, что благодаря тебе и твоему порой не в меру ярому безрассудству я наконец начал вспоминать, кем был когда-то.

Не ожидая такой откровенности, Лю Синь удивленно вскинул брови. Помолчав немного, он спросил:

– Ты когда-нибудь расскажешь мне, что случилось тогда?

– Расскажу, но не сейчас, – генерал посмотрел в сторону и нахмурился.

– Ладно.

Закончив перевязку, Гу Юшэн отстранился и слегка хлопнул Лю Синя по плечу, чтобы тот одевался. Отойдя к столику, он закрыл ступку крышкой, после чего убрал все обратно и завернул холщовый сверток. Посмотрев задумчивым взглядом на эмблему хищной птицы, он простоял так некоторое время, прежде чем тряхнуть головой и вынырнуть из своих мыслей.

– Сегодня вечером устраивают приветственный пир, – сказал он голосом, в котором сквозила ничем не прикрытая неприязнь.

– Что-то не так? – сразу уловил странные нотки Лю Синь.

– Позже поднимитесь с Тан Цзэмином в дальнюю комнату наверху и заприте двери. Шум будет стоять всю ночь, так что окна закройте тоже.

Лю Синь накинул халат на плечи и развернулся.

– Объяснить, что происходит, не хочешь? – непонимающе посмотрел он на генерала.

Гу Юшэн помрачнел и отошел к окну. Под присмотром их молчаливого спутника Тан Цзэмин крутился вокруг своего коня, отгоняя от него солдат с гребнями, что вознамерились расчесать его гриву.

Генерал долго раздумывал днем, как ему поступить. Прямо сейчас он мог пойти и перерезать глотки тем, кто совершили непростительное преступление. Однако на землях империи он не имел права вольничать, верша самосуд без неопровержимых доказательств. Лишь поймав преступников за руку, Гу Юшэн, как старший по званию, мог решать их судьбу по закону.

– Все в порядке, просто не хочу, чтобы ты и Тан Цзэмин видели солдатские замашки во время ужина. Зрелище, поверь мне, еще то, – хмыкнул Гу Юшэн и развернулся к сидящему на кровати Лю Синю.

– Да уж, – кивнул тот, представляя, на что похож ужин в окружении воинов.

– У вас осталась еда? В рационе здесь только соленое да вяленое мясо, – солгал Гу Юшэн, не желая, чтобы его спутники питались из одного котла с находящимся здесь сбродом.

– Да, у нас все есть, – кивнул Лю Синь. – Мы ведь не делали привал.

– Хорошо. Тогда отдыхай, я приведу Тан Цзэмина.

С этими словами Гу Юшэн вышел за дверь и направился к конюшне, прокручивая в голове план. Связанный воинскими законами, он мало что мог предпринять в данной ситуации, однако даже в самых непроходимых дебрях всегда остается лазейка.

Позже вечером, когда обеденный зал был заполонен галдящей толпой, Гу Юшэн сидел за широким столом в окружении молчаливого мужчины, главнокомандующего и командиров отрядов. Столы ломились от вина и еды. Воздух был пропитан парами алкоголя, сладковатым запахом недожаренного мяса с гарнирами на любой вкус и свежими овощами.

Приподняв чарку вина, Гу Юшэн глубоко втянул его запах, прежде чем опрокинуть в себя содержимое одним глотком.

– Как вам пир, генерал Гу? – улыбнулся мужчина со шрамами на лице, сидя напротив и внимательно наблюдая за каждым его движением. – Вероятно, в диких землях вы уже много лет подобного не видали?

– Я много что видел в тех землях, – ответил Гу Юшэн.

– Я слышал, вы привезли с собой троих спутников, – подливая ему вино, заискивающе сказал Хоу Цзунси.

Гу Юшэн поднял на него взгляд и легкомысленно выдохнул:

– Да так, подобрал пару мальчишек, а этот, – кивнул он в сторону молчаливого мужчины, что нюхал вино и едва заметно кривился, – всего лишь мой помощник.

Глаз «помощника» нервно дернулся, когда он услышал, какую должность ему приписали, но спорить не стал, опустив чарку так и не пригубленного вина.

– Как интересно. – Хоу Цзунси оперся локтями о стол и положил на руки свой острый подбородок.

Фривольная манера поведения, нарушающая все правила этикета и демонстрирующая неуважение к вышестоящему по званию, резанула вспышкой гнева нутро генерала. Все в нем рвалось схватить сидящего напротив него человека, перегнуть через стол и нашпиговать парой-тройкой ударов своего клинка.

Гу Юшэн улыбнулся, принимая вино.

– Как их зовут? – делано равнодушно подал голос Дуань Юйтин.

– Юань Чао и Ли Мэн, – ответил Гу Юшэн и опрокинул в себя еще одну чарку вина под внимательным взглядом Хоу Цзунси.

Позади них взорвался гомон из пьяных выкриков – кто-то перевернул стол и затеял потасовку. Сидящий напротив генерала главнокомандующий, казалось, вовсе этого не заметил, выбирая лучшие куски мяса в свою миску из общей тарелки.

Весь его вид говорил, что он не имеет никакого отношения к армии. Куда больше он походил на лощеного придворного, всю жизнь вылизывающего чужие сапоги. А теперь, дорвавшись до власти, он творил все что ему заблагорассудится, козыряя своим положением. Впрочем, Гу Юшэн предполагал, что не так уж и далеко его мысли разнятся с действительностью. Это место больше не было пограничным пунктом, а скорее напоминало бордель, стены которого провоняли ложью и дешевым пойлом вкупе с пьяной швалью.

– Мои люди сказали, что этот юноша имеет поразительной красоты внешность. Отчего же вы не пригласили его на празднество? – не отступал Хоу Цзунси.

Гу Юшэн вновь лишь улыбнулся и, отпив еще вина, ответил:

– Он довольно слаб и изнежен, так что сейчас уже спит.

– Какая жалость, – притворно выдохнул сидящий рядом с главнокомандующим Го Сянъин, загоревшись глазами.

– Как умер Люй Бувэй? – внезапно перевел тему Гу Юшэн.

В следующий миг улыбка Хоу Цзунси застыла на отмеченном шрамами лице, а в глазах засквозил холод. Сведя брови к переносице, он ответил уверенным голосом:

– Двенадцать лет назад этот подлый предатель ворвался в резиденцию нашего князя Ли с целью разграбить продовольственные запасы и казну на пятый день нападения демонов. Вместе со своими приспешниками он хотел присвоить все себе, пока эти земли подвергались разрушению. К счастью, благодаря мне и моим людям часть запасов удалось перехватить. Однако эти вероломные предатели империи успели схоронить большую половину украденного, за что и поплатились своими головами. – Закончив, главнокомандующий откусил кусок непрожаренного мяса и утер кровь с уголков губ.

– Вот ведь сучьи ублюдки, – выдохнул Гу Юшэн, обводя сидящих напротив мужчин смеющимся взглядом.

Те тут же закивали, гордо выпрямив спины.

– У вас отличный клинок, – отметил Гу Юшэн, посмотрев на главнокомандующего.

Засияв глазами, Хоу Цзунси снял с пояса лезвие и положил его перед ним, выражая неприкрытое хвастовство.

– Мне пожаловал его князь Ли вместе со званием за проявленную доблесть и заслуги перед княжеским двором, – пояснил он с гордостью.

– Ваши деяния действительно похвальны. Вряд ли во всей империи сыщется хоть дюжина столь же отважных мужей, как вы. Выпьем! – Гу Юшэн поднял чарку, на что скалящиеся от похвалы великого генерала мужчины мигом последовали за ним.

Грохот и гул позади вспыхнули с новой силой. Вскоре командующие начали вставать, чтобы размять ноги и переброситься парой слов с подчиненными, веля тем организовать стрельбище на полигоне, куда постепенно должен был перетечь пир.

Подойдя к молчаливому мужчине, привалившемуся к колонне, Гу Юшэн тихо сказал:

– Люй Бувэй жив. Найди его, он где-то здесь.

Кивнув, мужчина тут же скрылся в толпе. Гу Юшэн огляделся,