Учитель, чёртов.

Зейд

Глава гильдии возвращался в свой кабинет, когда услышал какую-то возню у крыла наёмников. Свернув с пути, он заметил Шейна и Рида у открытой шахты, из которой доносились вскрики и ругательства бродяжки.

- Что здесь творится? – Спокойно спросил он у наёмников.

- Решил завершить давешний контракт, - скрыв ухмылку ответил Шейн, - меня же просили принести голову. Зря я её тогда в шахту забросил сверху, когда дал дёру.

- Кретины! – Донёсся визг из шахты, - больные! Чёртова голова! – Бродяжка разошлась не на шутку, она начала истерить, - я её трогала, - теперь послышались всхлипы, - она лежит у меня на животе. Я застряла.

Зейд устало прикрыл глаза, потерев переносицу. Рано или поздно он ожидал от Каддамах проблем и неприятности. Поселил её в нежилую часть их логова, чтобы глаза не мозолила. Но его люди сами решили потешаться над девушкой.

- Сколько ты поставил? – Спросил он у Рида.

- Всю выручку от следующего контракта, что она себе что-нибудь сломает, - безразлично ответил наёмник.

- Я обещал ей кров и защиту, вы мешаете исполнить моё слово.

Шейн и Рид поняли его указ. Бродягу больше не трогать.

Зейд не спешил уходить, вновь пытаясь учуять сущность Каддамах. Ранее, еще в городе, он полагал, будто её призрачная суть кажется таковой из-за её истощения. Но сейчас она питалась нормально, Дэйо её подлечил по его приказу, но он всё равно её почти не чувствовал. Ни одна стихия не откликнулась на его призыв. Она была пуста, но всё же Амулет Грёз при ней.

Ситуация всё больше выводила главу из себя. Он не терпел на своём пути, в своём доме, среди своих слабых людей. Она же примитивна, та, за которую Лор вынужден платить цену крови. Он не выполнил контракт.

Надо было придушить бродяжку раньше. Меньше вопросов, меньше следов.

Властитель уже открыл на неё охоту, ставя под угрозу скрытность их логова.

Зейд понимал, что сейчас насильно себя накручивает, свою злость на девушку, ему нужен был выход.

- Как мне выбраться, - всхлипы были всё отчетливее, - я умру здесь.

- Достаточно, - выплюнул Зейд, швырнув потоком воздуха в стену, чуть выше бродяжки.

Грохот, крик бродяжки, летящей вниз, сдавленный смех Рида – всё смешалось в какофонию звуков.

Послышался звук упавшего тела и ударов камней по нему. Из отверстия выкатилась сморщенная голова старой магини, на которую был тот самый контракт.

- Я не могу двинуться, - плакала девушка.

- Я помогу, страшила, - Рид нырнул в шахту.

- Только не ты, - взвизгнула Каддамах, - мне больно, отпусти!

Рид безжалостно выдернул девушку из шахты. Вместе с её сдавленным криком послышался хруст костей.

- Ты ублюдок, Рид, - вся в пыли на своём изуродованном лице, Каддамах сжалась в комок, прижимая ладонь к сломанному плечу.

Маленькая ладошка, выпирающие кости, лицо с разводами от слёз. Подумать только, она хотела стать такой как они.

Зейд подавил желания скривиться от отвращения от этой жалкой картины.

- Заканчивайте, - бросил коротко им, - пусть занимается своими делами. И найдите ей обувь.

- Я выиграл, - бросил Рид Шейну. – Страшила не выбралась из шахты целой.

- Ты сам сломал ей кости!

- Детали, брат. Какая разница? Я выиграл.

Зёйд уже отдалялся от тройки.

Надо решить, что делать с людьми Властителя, которые открыли охоту на Каддамах. И как избавиться от самой Каддамах. Она бесполезна. Не стоит ради её рисковать безопасностью братства.

Глава 15

Каддамах

Ушла от них не оборачиваясь, глотая слёзы боли и унижения. Как-то раз, ещё в Сейрине, мне больше двух суток не удавалось достать никакой еды. Голова постоянно кружилась, мучили рвущиеся позывы тошноты, оставляя горький след желчи во рту. Тогда я бродила по закоулкам Нижнего Города, прячась по аллеям, между рядами каменных домов, что стояли спиной друг к другу от стражи. Тогда они прочёсывали город в поиске каких-то воров, что обокрали ночью таверну, но также могли взять и меня в заключение, особо не церемонясь.

Тогда я наткнулась на ящики с корнеплодами, теми самыми, что в своё время сложила в мою сумку Ноэль перед побегом. Ящики выставил, по всей видимости, торговец со стороны чёрного входа своего магазина. От не прекращаемого чувства голода я, ослепленная легкодоступной пищей, начала набивать карманы этими корнеплодами. Даже несколько секунд не прошло, как вылетел хозяин товара и начал бить по спине палкой.

От слабости я сразу же рухнула на колени. Он забрал всё назад, вынудив от побоев уползать из той подворотни на коленях.

Тогда я не чувствовала унижения.

А сейчас оно желчной волной проносилось внутри, вызывая всё больше дурацких слёз.

Рид ломал мне кости, пока Шейн и Зейд молча смотрели. Никто не шелохнулся. Даже не дёрнулся.

Я не хотела быть самой по себе, но Лор ведь предупреждал, дуру, что я с ними, но не одна из них.

Машинально, даже не замечая своего пути, дошла до того самого грота и рухнула на колени перед кромкой воды.

Наконец, дав волю эмоциям, расплакалась навзрыд. Плакала по дому, где остались мама с папой и тёплая постель, по робкой улыбке красавицы Ноэль, по жизни, без ежедневной боли. Плакала о месяцах на улицах, о мечте стать хоть кем-то здесь, которую так быстро растоптали эти кретины.

Дурацкий амулет. Какого чёрта он попался мне? Не было бы этой призрачной надежды на нормальную жизнь в кругу приятелей и друзей, которую с такой жестокостью вырвали у меня из сердца.

Я была одна и всё также осталась сама наедине среди сильных магов, которые и пальцем не пошевелят ради моей защиты здесь.

Со всей злостью швырнула проклятый амулет в самый центр озера. Всё равно вернётся.

После моей истерики нашла какая-то безликая апатия, и я просто сидела, глядя в никуда, в ожидании, когда хоть какая-то эмоция прорежется.

Надо умыться.

Зашла в воду, даже не раздеваясь, и окунулась с головой, задерживая дыхание, пока лёгкие не обожгло.

Мокрая насквозь, всё так же опустошённая, пошлёпала босыми ногами к себе, оставляя мокрые следы.

В моей норе, прямо у порога, стояли две пары сапог из мягкой кожи, из одной из них торчал свёрнутый